Говорил незнакомец очень мало, что предательски наделяло его дополнительной загадочностью. Невозможно было не обратить внимания на то, как он был внимателен ко всем особям женского пола за нашим столом, то есть к Алисе и ко мне. Мы сидели на террасе, наслаждаясь закатом. Он просил официанта принести пледы для нас до того, как мы успели замерзнуть. Он подливал чай и вино до того, как наши глаза встречались с дном. Приятные ухаживания и сытость компенсировали заминку в начале вечернего ужина. Я с трудом отгадала его возраст. Сорок два. Это удивило меня не на шутку. Ведь мне казалось, что ему не больше тридцати пяти.

И вот все съедено, все возрасты отгаданы, все комплименты розданы, пора вызывать такси до дома. Благодарю друзей и сообщаю о своем намерении покинуть веселую компанию. И тут происходит нечто… Незнакомец берет меня сзади за шею, как кошка берет котенка, притягивает к себе и сексуально поставленным голосом интересуется: куда это я собралась? От неожиданности я проглотила язык.

«Куда я собралась, по-моему, очевидно! А вот ему могу помочь нарисовать маршрут!» – негодую я. Справившись с собой, подаю тайный знак подруге, что пора бы в дамскую комнату.

– Что это было? – задаю нелепый вопрос подруге, все еще не понимая, как реагировать на поступок незнакомца.

– Это такая форма общения, – хихикает Алиса, чем разряжает обстановку.

– Общения или обольщения? – я тоже начинаю улыбаться. – И что, схема работающая?

– Еще как! За ним девчонки табунами ходят. Годами его звонка ждут…

– Чем же он так хорош? Избалованный денежный мешок?

– Да, он ни в чем не нуждается. Бизнес свой. Дочь взрослая, с ним живет. Вот все и липнут. Он, конечно, избалован вниманием. И жадноват. Вот бы проучить его, – вдруг воодушевилась подруга, – за всех, кого мучил!

Но я, получив недостающее описание, потеряла всякий интерес к незнакомцу. Да и «мученицы» у меня были под большим вопросом.

Мы вернулись за стол.

Я, еще раз вежливо поблагодарив всех за ужин, отправилась к выходу, где меня уже ожидало такси.

На следующий день я увидела на телефоне новый номер. Такие красивые номера называют блатными. Перезвонила. Это он. «Вот это да! Понравилась? А может, за ресторан должна осталась?» Мой мозг судорожно собирал пазл увиденного и того, что успела узнать от подруги. Решение было не в пользу даже «поговорить», но банальное женское любопытство одержало победу. Голос у него был манящий. Но только голос.

– Давай пересечемся сегодня?

– Давай, – услышала я свой голос.

Вечер у меня был свободен, и я была не против попить чаю, но возникло непреодолимое препятствие: район, в котором я живу, находится слишком далеко. И по этой причине он не сможет за мной заехать. А другой альтернативы не было у меня, и мы вынуждены были попрощаться.

Выждав день или не выждав, он снова позвонил.

– Что еще тебе надо? – улыбаясь, хамлю я.

Он приглашает меня к себе в гости.

Я уже откровенно смеюсь.

Не могу поверить своим ушам!

Вот так, просто? «Без прелюдий»?

– Не-а, – отказываюсь я.

– Понимаешь, – начинает объяснять он, – у меня завтра дочь из Парижа возвращается.

От его наглого аргумента я практически роняю телефон.

– И что? – подхватывая телефон в воздухе, удивляюсь я.

– Приезжай сегодня ко мне в гости.

Возмущенная его поведением, кладу трубку, не прощаясь. Думаю, что больше не позвонит. Дочь ведь возвращается.

На следующий день он звонит.

– Я в магазине игрушек. Тебе что-нибудь купить?

«Вряд ли он в «Детском мире»», – успеваю сориентироваться я и отказываюсь от подарков.

Я в шоке. От него. От себя.

Почему я продолжаю брать трубку?

Несколько дней не звонил.

Правильная интрига порой порождает необратимую глупость. Еще чуть-чуть – и можно записать себя в список «мучениц».

И вот снова знакомый номер отрывает меня от обеда. Снимаю трубку.

– Я заеду через час, диктуй адрес.

«Обалдеть!» – это нарисовать стрелки на глазах с первого раза. Справившись с этой задачей, бормочу «боевой» стишок, перемещая содержимое гардероба к себе на кровать:

Длинная юбка в пол от МакКуина, розовые замшевые мокасины, винтажная розовая кофточка… Довольная собой, я подмигнула своему отражению в зеркале:

– Карета подана, пора!

«Карета» была представительского класса. Но без шофера, наверное, в целях экономии. Как только он меня увидел, радость отразилась на всем его лице. Он аккуратно приобнял меня и поцеловал. В его глазах нескромно читалось: «Не зря катил в такую даль». Насладившись произведенным эффектом, я начала изучать его.

– А почему я думала, что ты блондин?

Я не считала нужным быть деликатной с этим человеком по понятным причинам. Но и мое новое, перерожденное, существо не позволяло отпускать грубых издевок. Я всегда была человеком с чувством юмора. Хотя в последнее время, скорее, с чувством иронии. На днях я поняла, что мой юмор, который был мной утрачен в последнее время и который мне когда-то приносил искреннюю радость, под тяжестью проблем переквалифицировался в стеб. А стеб – это красочное издевательство и изощренное принижение одних в угоду и на радость другим с целью поверхностного ежесекундного признания и прикрытия собственных комплексов и недостатков.

(Но для него неважно, какая я. Слишком примитивна его задача. Важно то, что с ним я буду такой, какой он меня заслуживает.)

– Так почему я ждала блондина? – повторяя вопрос второй раз, я замечаю свеже прокрашенные виски.

Он пропустил вопрос мимо ушей дважды.

Полностью изучив, во что он одет, и даже оценив через обтягивающий голубой деним атлетичность его ноги, ритмично нажимающей на педаль газа, начинаю изучать пейзажи за окном. Спрашивает, как я отношусь к фотографии. На всякий случай интересуюсь, какие фотографии он имеет в виду. Из всего, что он сказал, понимаю, что на винзаводе проходит какая-то фотовыставка, и мы направляемся туда.