— Андрес, дай рюмку. Мне нужно приготовить коктейли, посетители и так долго ждут. — Постаралась придать своему голосу максимальное спокойствие, чтобы не давать ему лишний повод для веселья. Он же только этого и ждет.

— Ничего, подождут! Ну, меньше чаевых заплатят, ничего страшного!

— Дай рюмку! — прорычала сквозь зубы, теряя терпение. И даже на цыпочки привстала, чтобы быть к нему ближе, и он расслышал все то, что, возможно, через секунду прорвется наружу.

— Не дам, — равнодушно пожав плечами, он, повторив мое движение, склонился немного вперед, уменьшая между нами расстояние.

— Значит, я пойду, потребую у Мартинеса другую!

— Валяй! Все — равно прямо сейчас он ее тебе не предоставит, а эта — лично моя. Считаю нужным — даю пользоваться, нет — выкручивайтесь сами! Ну… или платите за аренду, сеньорита Эмилия!

— Аренда мерной рюмки? — я даже вскрикнула от удивления, тут же кашлянув, пытаясь исправить ситуацию. На нас уже глазели из-за барной стойки несколько пар любопытных глаз. — Ты издеваешься? — прошипела шепотом.

— А почему нет? Каждый зарабатывает, как может! — склонив голову на бок, он нагло ухмыльнулся.

Глаза заискрились, выдавая истинный кайф от того, что может поставить меня в неловкое положение. Ну почему? Почему у него такая приятная улыбка, а сам он козел до мозга костей? Как такое может быть, что самые красивые парни — уроды? Моральные уроды, если быть точнее! Его — то уродом назвать ооочень сложно. Даже наоборот. В приглушенном свете ресторана его улыбка казалась такой притягательной… По — моему, вместо того, чтобы вылить ему на голову коктейль, я стою и пялюсь на идеально очерченные губы. И он это видит! Черт, видит еще и как, потому что ухмылка на его лице превращается в настоящую широкую самодовольную улыбку, оголяющую белоснежные зубы, а глаза откровенно смеются. Чеееерт, какая же я дура!

— Иди ты в задницу, Дельгадо! — выпалила, и, резко развернувшись, начала выставлять на столешницу ингредиенты для коктейля. Под его смех потянулась за льдом, стараясь больше не смотреть на довольную рожу, и злясь на себя за эту идиотскую слабость! Теперь он не просто будет издеваться надо мной, а делать это с бо́льшим удовольствием, после того, как я залипла на его идеальной физиономии. Насыпав льда в стаканы, налила туда нужные, и отвернулась за алкоголем. Повернувшись с бутылкой текилы в руке, так и застыла на мгновение. Возле стаканов стояла мерная рюмка. Обернулась на Андреса, но тот, как ни в чем не бывало, тряс шейкер. Демонстративно отставив ее в сторону, я включила всю свою память, и на глаз попыталась определить нужное количество алкоголя. Но разве это возможно, когда все время я пользовалась непрозрачной металлической рюмкой с отметками?

— Девушка, долго нам еще ждать? — послышался недовольный голос посетителя, и я чуть было не завыв от отчаянья, схватила ее, и со злостью плюхнула внутрь текилу, остановившись на нужной отметке. Ну, Андрес! Чтоб у тебя гель для волос закончился, а еще лучше вода и шампунь. А потом грузовик грязью обляпал, а сверху на тебя высыпали перья от подушки!

Вечером, когда я прямо-таки валилась с ног, а Эля уже пришла за мной, чтобы вместе отправиться домой, я вынула пять долларов и, пока Андрес отлучился куда — то из зала, поставила рюмку прямо перед его рабочим местом. Под нее же засунула записку и купюру в пять долларов, которую оторвала от себя лишь бы не быть ему должной. Завтра же я пойду к Пабло или Марко, и потребую, во что бы то ни стало, научить меня отмерять алкоголь на глаз, даже если потребуются кардинальные меры. А пока, чтобы мое унижение не было столь вопиющим, написала ему: «Надеюсь, ты подавишься, сеньор Дельгадо!»

***

— Ну что, ты готова, Эми? — с азартом спросила Донья Лопез, облаченная в выходное (а именно с глубоким декольте) платье и подкрашивающая в данный момент губы ярко — красной помадой, которую я ей подарила на второй день приезда. Она ей настолько понравилась, что я не могла отказать себе в удовольствии сделать что — то приятное для этой замечательной женщины. Да и ей эта помада шла больше, чем мне. Все же, ярко — красным я почти не красилась. Только когда ходила в клуб с друзьями.

— Еще бы. Жутко интересно посмотреть, как здесь развлекается не только молодежь! — не соврала я. Бабуля так ждала этой местной дискотеки для тех кому за… в общем, далеко за …десят, что мне самой уже было интересно посмотреть, как же здесь развлекаются, помимо походов в кафе и клубы.

— Так ты думаешь, что там будут одни старики? — причмокнув губами, посмотрела на меня в зеркало Донья. — Ошибаешься, nieta! С Хосе приходит посоревноваться даже молодняк, но редко кому удается его переиграть!

— В домино? — уточнила я.

— Да! Он профессионал и настоящий жулик, но делает всё так искусно, что еще никому не удалось его уличить в шарлатанстве, хотя все и знают, что именно так он и побеждает!

— Ну, пойдемте, познакомите меня с местными жуликами, что ли, — хихикнула я, когда все уже были собраны. Мы — то с Элей не прихорашивались. Собственно, чего можно ждать от пати для старичков? Повышенное количество слуховых аппаратов, и беззубые милые лица — это максимум веселья на сегодня. Но даже, несмотря на это, все же предвкушение чего — то нового горело изнутри. Это ведь Пуэрто-Рико, здесь даже такой вечер должен быть, как минимум, забавным.

Добравшись до места назначения, я, собственно, увидела то, что и ожидала. Музыку из магнитофона было слышно уже на соседней улице, ровно, как и смех пожилых и молодых людей. Веселый гомон и шутливые перепалки рисовали картину, которая уже была нарисована в моей голове задолго до этого, но вот кое — что никак в неё не вписывалось. Вроде все, как я и представляла, даже площадку эту я видела раньше, не раз проходя мимо. Несколько деревянных столиков, поодаль скамейки с облупившейся краской. Напротив — дома с обваленной штукатуркой, но ярко — желтым покрытием, слепившим глаза от садившегося оранжевого солнца. Дети носятся вокруг, футболяя друг другу сдувшийся мяч, и что — то выкрикивая на испанском языке. Всё так, как я и представляла, но какое — то чувство заставило меня напрячься. Мозг уже понял, что именно, но я отказывалась верить в то, что это возможно. Не может такого быть. Просто не может…

Эля потащила меня к одному из столиков, вокруг которых собралось большинство зрителей, а Донья отправилась на одну из скамеек. Одна не менее ярко накрашенная бабулька, всучила ей бутылку с чем — то коричневым, и та, немедля, с явным наслаждением потянула её, плюхнувшись рядом с подругами.

— Ну — ка, ну — ка, Дон Хосе, вы уже надрали здесь всем задницы? — пробравшись к середине стола, Эля похлопала по плечу восседающего за ним старичка. Загорелое лицо мужчины подарило ей беззубую улыбку.

— Еще этот остался, жук. Хитрый зараза, уже две партии у меня выиграл, но я же хрена с два сдамся. — Я стояла чуть поодаль, так что мне не было видно его соперника, но это было и не обязательно. Я уже знала с кем он играет, только эта мысль никак не укладывалась в моей голове. Его голос и даже… смех я услышала сразу, как только мы дошли до площадки. Сначала подумала, что мне послышалось. Ведь что может делать такой парень, как Андрес, на вечеринке для пожилых людей? Его место где-нибудь в центре города, на шумной пати в неадеквате. Но услышав его громкое восклицание, сомнений не осталось. Именно такой тон мне был знаком. Ну, или почти такой. Все же, со мной он всегда был серьезен и сдержан, а сейчас… Сейчас можно было услышать смех в интонации, даже не видя улыбки. Я все еще не верила, но глупая и неуместная радость предвкушения встречи уже теплилась внутри.