нахмурится и скажет что-то нелепое, например: «Не надо так умничать, это вредно для кожи». А ты просто отопьешь дайкири и скажешь «Окей», тоном одновременно беспечным и убийственным. И это действительно заставит его чувствовать себя глупо. Это его просто уничтожит.

ФАКТ: ты не видела Веста весь четверг.

В какой-то момент отец нашел тебя за чтением книги у бассейна и спросил:

– Где Вест?

А ты пожала плечами и пробормотала:

– Откуда мне знать? Мы с ним едва знакомы.

А твой отец сказал:

– Понятно.

Он начал уходить, но ты продолжила:

– И, кстати, суперстранно, что вы заставляете меня делить номер с незнакомым двадцатишестилетним мужиком.

И твой отец сказал:

– Брось, ты знаешь Веста. Вы выросли вместе.

– Он съехал, когда мне было шесть.

Твой отец закатил глаза.

– Значит, ты хочешь отдельную комнату, как дома? В этом все дело?

– Нет, пап…

– Вообще-то многие люди делят комнаты с братьями и сестрами. Я жил в одной комнате с сестрой, пока не уехал в колледж…

– Нет, дело не в этом. Я просто думаю, это довольно пиздецово, что этот отпуск – первый раз, когда я его вижу.

– Это не первый…

– Первый раз с шести лет.

– Прежде всего, пожалуйста, последи за языком, – сказал он. – Во-вторых, ты вряд ли это понимаешь, но Вест сильно изменился за последние десять лет. Мы с твоей мамой поступили тогда так, как было лучше для тебя. Если бы ты познакомилась с ним раньше, не думаю, что он бы тебе сильно понравился.

А ты сказала:

– Ну, он мне и теперь не особенно-то нравится.

– Ну, мне жаль, что ты так чувствуешь, но у тебя все равно не будет отдельной комнаты. Номера здесь очень дорогие.

ФАКТ: твой отец был немного мудаком.

В пятницу утром ты проснулась и обнаружила Веста, лежащего лицом вниз на кровати в боксерах и футболке с длинным рукавом, простыня наполовину сползла с матраса. Ты собиралась уйти, ничего не сказав, потому что, ну правда, что тут скажешь?

Но затем он перевернулся на кровати, и ты не могла понять, это он так просыпается или это просто газы выходят из раздувшегося трупа. И как больное животное, которое ищет, где бы умереть, из его рта выполз вопрос:

– Пойдешь на пляж сегодня?

А ты сказала:

– Где ты был? – Ты пыталась звучать буднично, но затем немедленно возненавидела себя за попытку звучать буднично. Как будто ты должна была.

И он простонал:

– Да, знаешь, то тут, то там. Приходи на пляж.

– Джордан тоже там будет?

– Господи, понятия не имею.

А ты сказала:

– Где ты был? – но на этот раз ты сказала это очень серьезно, чтобы он понял, что ты очень серьезна.

А он сказал:

– Типа если мы несколько дней потусили вместе, значит, мы теперь должны никогда не разлучаться?

А ты сказала:

– Да что с тобой? Зачем ты вообще сюда приехал?

А он сказал:

– Я приехал сюда сидеть на пляже и бухать. А ты зачем приехала?

А ты сказала:

– Я приехала сюда повидаться с тобой.

Ты думала, что это его заткнет, но ты начинала открывать для себя, что ФАКТ: мужчины в твоей семье не затыкаются.

– О, правда? Это поэтому ты постоянно ездишь везде с родителями?

А ты сказала:

– Ты знаешь, это мои родители тут за нас платят. Эти номера очень дорогие…

А он сказал:

– Отлично, ну, видимо, тогда все нормально. Видимо, они не угробили мне все детство, поскольку теперь разрешили присоединиться к их недешевому отпуску.

– Я не знаю, почему ты вымещаешь это на мне. Я в этом не виновата!

– Думаешь, мне охота в это лезть? Я просто хотел пойти на пляж!

И ты уперла руки в бедра и сказала:

– Хорошо. Пошли на пляж.

А он сказал:

– Нет, сейчас ты ведешь себя как соплячка. У тебя что, пять разных менструаций одновременно или что-то типа того?

Вы пошли на пляж. И Джордан ждала там. Вест взял себе пиво, и Джордан взяла себе пиво, и каждые несколько минут они начинали хихикать, казалось, безо всякой причины, и ты говорила:

– Что смешного?

А Вест говорил:

– Ничего. Это глупо.

А Джордан говорила:

– Это шутка для тех, кто в теме.

Затем твоя мать проходила мимо и спросила, не хочешь ли ты сходить на массаж в спа при отеле, и ты сказала «ДА».

Как массаж? Нормально, пофиг, отлично. Спасибо, мам.

Позже ты нашла Веста в баре у бассейна: он разговаривал с женщиной, которая вышла из такси со своим мужем в ту первую ночь, та пьяная женщина, которая думала, что так забавно увидеть собаку.

Вест улыбнулся тебе.

– Эй, Хезер, помнишь Эми? Это моя мелкая сестра Хезер.

– Оу-у, – сказала Эми. – Как мило.

Вест подмигнул тебе.

А ты сказала:

– Мне пора идти.

В тот вечер вы все встретились в маленьком ресторанчике, который твоя мать нашла в интернете. У Веста на лице красовался зеленый синяк, который выглядел как первая стадия фингала.

– О господи, что случилось с твоим лицом? – спросила твоя мать.

– Подрался с чайкой, – сказал Вест в своей фирменной невозмутимой манере, по которой становилось ясно, что он шутит, но неясно, в чем именно заключалась шутка.

– Я не понял, – сказал твой отец. – Как именно ты подрался с чайкой?

Вест пожал плечами:

– Мы поссорились. Не сошлись во мнениях, но сейчас уже все в порядке.

Ужин был вкусным, ты взяла кесадилью. В определенный момент твои родители вместе отошли, и Вест сказал:

– Как понять, что ты слишком долго с кем-то живешь? Вы начинаете ходить в туалет в одно и то же время.

Ты посмотрела на него:

– Это муж Эми тебе в глаз заехал?

А он сказал:

– Почему тебе вечно нужно до всего докопаться, Хезер? Почему нельзя просто оставить людей и их дерьмо в покое?

А ты сказала:

– О господи.

А он сказал:

– Весь вечер на меня пялишься; знаешь, каково это?

А ты сказала:

– Ты бесишься, потому что я на тебя смотрела?

А он сказал:

– Пожалуйста, не начинай. Поверь мне, я достаточно наслушался от Джордан всего этого тупого подросткового дерьма. Иисусе, с вами двумя будто в старшую школу вернулся.

А ты сказала:

– Это ты с ней переспал – никто не просил тебя этого делать. Я даже не знаю, что ты в ней нашел, честно; она полная тупица, и бедра у нее широкие.

Вест рассмеялся.

– Господи, вы обе одинаковые. Притворяетесь подругами, но поливаете друг друга дерьмом за спиной.

Ты почувствовала, как кровь прилила