Под потолком снова щелкнуло, и голос стих. Мы с Ноксом переглянулись, он снова посмотрел на свой чемодан, вздохнул и махнул рукой:

— Идем. Потом разберусь.

Мы вышли из комнаты и снова по лестнице, не желая ожидать лифт, спустились на этаж ниже. Открыв единственную дверь, что вела с лестницы, мы оказались в большом зале, заставленном длинными столами.

Каждый из четырех был накрыт белоснежной скатертью и уставлен всякой едой — как будто взяли стол с теплохода, увеличили вчетверо и перенесли сюда. И таких столов — четыре, будто не на полсотни студентов, а на армию голодных огров.

Правда, армии голодных огров не было и даже, кажется, не планировалось. Здесь вообще пока еще никого не было, кроме нас. Нас и еще одной девушки, которая сидела ровно посередине одного из столов, спиной к нам, и даже не обратила внимания на то, что здесь появился кто-то еще.

За нашими спинами дзинькнул лифт, и из открывшихся дверей высыпали студенты.

Они занимали места за столами, и мы, переглянувшись с Ноксом, тоже решили не отставать от общей тусовки. Пройдя в самый дальний от лестницы угол зала, куда еще не успели добраться остальные студенты, а, значит, было максимум свободных мест, мы сели по центру стола, и Нокс тут же деловито потянулся к ближайшему блюду с колбасой.

Я же в это время принялся осматривать лица прибывающих студентов, пытаясь снова высмотреть среди них баронессу. Это было особенно удобно делать здесь, поскольку сюда юные маги прибывали небольшими группами и можно было сразу же просканировать взглядом каждого.

Вот только никто моему поисковому запросу не соответствовал.

Даже когда весь зал уже заполнился, и лифты перестали приезжать, я так и не нашел среди студентов баронессу. И тогда, уже понимая, где она, я перевел взгляд на ту самую единственную девушку, которая сидела здесь еще до того, как пришли мы. Её я и оставил на потом именно потому, что пытался рассмотреть всех входящих, чтобы потом не путаться, кого уже видел, а кого — еще нет.

И, конечно же, это оказалась баронесса.

И мало того — она смотрела на меня так же пристально, как и я на нее.

Глава 12

Я уперся руками в стол, чтобы встать и подойти к ней, но Нокс внезапно принялся стучать ладонью по моей руке, привлекая внимание:

— Смотри, смотри!

И делал он это настолько активно, настолько возбужденным выглядел, что даже я не сдержался и оторвал взгляд от лица баронессы, чтобы посмотреть, что же там взбудоражило Нокса.

А оказалось, что ничего особенного не произошло.

Просто на небольшом помосте, который стоял возле стены, и на котором располагался еще один стол, поменьше, всего-то человек на десять. Прямо перед этим самым столом появился человек. Высокий и статный, с проседью в волосах и в стильных красных очках.

Это был тот самый маг, который уже дважды мне помог за все время пребывания в этом мире.

Тот самый маг, даже имени которого я не знал.

— Приветствую вас, юные маги! — громким, хорошо поставленным голосом начал он. — Думаю, что в представлении я не нуждаюсь, все из вас меня хорошо знают не просто как мага, но и как директора Академии…

Вот это поворот!

Так это, получается, не просто какой-то усредненный маг, а целый директор Академии?

Ну тогда все вопросы насчет его личности отпадают целиком и полностью. И насчет того, почему он внаглую пошел против всей приемной комиссии, и насчет того, почему вообще эта самая комиссия его послушалась. Ну и заодно — насчет того, почему он такой сильный, что даже я это отметил. Достаточно сильный для того, чтобы противостоять пятерым противникам и выйти из этого противостояния без единой царапины.

Надо думать, в директора Академии магии кого попало не берут.

Директор обвел всех присутствующих взглядом, задерживаясь на каждом буквально на мгновение, словно запоминал лица, и остановился на мне. Слегка улыбнулся, — только губы и дрогнули, — и я решил немного обождать с тем, чтобы идти к баронессе с разборками.

В конце концов, я кое-чем был обязан этому мужчине, и даже два раза. Без него я бы наверняка пострадал в драке с троттлистами, если вообще выжил бы, это раз. И без него я вряд ли оказался бы в Академии — это два. Так что следует выказать ему уважение и дать хотя бы договорить. В конце концов, раз уж баронесса наконец здесь, не убежит же она никуда.

Я расслабил руки и опустил только-только оторвавшуюся от скамьи задницу обратно.

Директор, все это время глядевший прямо на меня, едва заметно кивнул, и продолжил, обращаясь ко всем:

— Я рад приветствовать вас в стенах нашей академии! Многих из вас я вижу не в первый раз, с другими же еще только предстоит познакомиться, и о них пока что я не знаю ничего. Но я совершенно уверен, что каждый из вас, кто дойдет до конца обучения, кто пройдет полный цикл, начиная с первого курса и заканчивая шестым, ни пожалеет ни об одной минуте времени, проведенной в нашей Академии! Здесь вас научат не просто тому, как владеть своей магией, но и тому, как ее развивать, как делать ее лучше. А самое главное — тому, как открывать новые грани собственных возможностей. Всегда помните — две сотни лет тому назад люди не владели магией вовсе. Полторы сотни лет назад люди владели магией, но не умели толком ей пользоваться. Полсотни лет тому назад в магии впервые наметили разделение на разные типы. Девять лет назад никто не знал о существовании интуитивной магии. О чем это нам говорит? О том, что о магии мы можем с уверенностью утверждать лишь одно — мы знаем лишь малую толику того, что следовало бы о ней знать. Того, что можно о ней знать. Поэтому каждый из вас потенциально — первооткрыватель чего-то нового в магии. Новых техник, новых умений, или, кто знает — может быть, даже какого-то нового течения в магии!..

Дальше я уже не слушал.

Во-первых, все примерно то же самое я уже слышал на приемной комиссии, ведь примерно все то же самое директор задвигал и приемному составу тоже. Но «во-первых» было не сильно важно, потому что в иной ситуации я бы все равно с удовольствием послушал этого человека. Он создавал впечатление умного и просвещенного.

Однако было еще и «во-вторых».

И заключалось оно в том, что к нашему столу, а конкретнее говоря — к моему месту, откуда-то из-за границы поля зрения, протянулась вполне отчетливая струйка магии.

Если бы не моя привычка постоянно, каждые несколько секунд, глядеть на мир магическим зрением, я бы даже мог это пропустить. Но я не пропустил. Поэтому, когда к стоящему возле моей правой руки изящного металлического кубка, в который я уже успел налить вишневого сока, протянулось щупальце магии, я его заметил.

Тонкая струйка, в которой перемешивались оранжевые, черные, зеленые и чуть-чуть фиолетовых пятен, обмоталась вокруг ножки бокала, словно действительно щупальце любопытного осьминога, который решил изучить неведомую штуку. Только вместо того, чтобы дернуть бокал к себе, магическое щупальце, обмотавшись вокруг ножки, сперва уплотнилось, превратившись в небольшое облачко, а потом потекло вверх. Истончаясь и вытягиваясь, оно облегало стенки бокала, натягиваясь на них, как тугой чулок, и медленно, но верно подбиралось к напитку внутри.

Надо признать — действия были настолько наглыми, беспардонными, что на мгновение я даже опешил.

Только и делал, что наблюдал за этой совершенно не прикрытой попыткой что-то сотворить с моим напитком. И только взяв себя в руки, я наконец скользнул взглядом по щупальцу магии, чтобы узнать, откуда же оно тянется.

И почему-то совершенно не удивился, поняв, что начинается оно в руках Ванессы Тюудор.

Причем именно в «руках». Не в одной руке, как это обычно происходит, когда маг целенаправленно кидает куда-то сгусток магии, указывая на цель пальцем, а двух.

Баронесса поставила локти на стол, переплела пальцы, повернув их костяшками к потолку, и положила на них голову, сверля меня внимательным взглядом, который, казалось, не отрывала от меня с самого момента моего появления в общем зале. И вот как раз между переплетенными пальцами у нее и пробивались цветные струйки магии, которые стекали на стол, соединялись в один пятнистый поток и тянулись ко мне.

Казалось, что баронесса вообще не отдает себе отчета в том, что делает — взгляд ее был расфокусирован, словно она