– Доброе утро. Казино Линкольн-Бич. Что мы можем для вас сделать?

– Соедините меня с Ником Райснером, – чуть охрипшим голосом сказал я.

– С кем?.. Повторите.

– Я попросил соединить меня с Ником Райснером.

– Мистер Райснер больше здесь не работает. Кто это звонит?

Я облизал сухие губы.

– Друг. Я только что приехал в город. Где я могу его найти?

– Извините, – по тону ее голоса я понял, что она озадачена, – но мистер Райснер умер.

– Умер? – я постарался разыграть потрясение. – Когда это произошло?

– Тридцатого июля.

На следующий день после того, как он забрал нас с Деллой из хижины! Меня прошиб холодный пот.

– Как это произошло?

– Не можете ли вы немного подождать…

– В чем дело? Не бросайте трубку!

Последовала томительная пауза. Пот стекал у меня по лицу. Наконец в трубке послышался щелчок, и мужской голос спросил:

– Кто звонит?

Этот вкрадчивый голос был мне знаком. Рикка! Тяжело дыша, я молчал, прижимая трубку к уху.

– Кто это? – повторил Рикка. – Ты, Джонни?

Я продолжал молчать, понимая, что нужно повесить трубку, но этот вкрадчивый голос буквально околдовал меня.

Внезапно в разговор вклинился чей-то начальственный голос:

– Говорит капитан полиции Хейм. Мисс, проследите, откуда звонят.

Я быстро повесил трубку, пулей выскочил из кабины и побежал к машине. Я рискнул очень многим, а узнал очень мало.

Я поступил опрометчиво, дав знать, что нахожусь в городе. Сжимая в руке револьвер, я сидел в машине и ждал, сдвинув шляпу на глаза. Мне нельзя было этого делать, но я хотел увидеть тех, кто приедет за мной. И я дождался. Здешняя организация работала отлично. Я ждал приезда копов, но на бульваре появился черный «Кадиллак». Машина остановилась напротив аптеки не далее чем в сорока футах от меня. И уж меньше всего я ожидал увидеть тех, кто сидел в машине. Пепи и Бенно торопливо выскочили из «Кадиллака» и вошли в аптеку.

Когда я прикуривал сигарету, мои пальцы дрожали. Почему приехали именно они? Самым логичным было предположить, что они работают на Рикка. Я вспомнил, как Уоллер предупредил меня, что гангстеры будут преследовать меня всю жизнь. Я совершенно забыл об этом, чего нельзя сказать о них. Они уж точно не забыли.

Я не трогался с места. Немного погодя они вышли из аптеки, осмотрелись по сторонам, сели в «Кадиллак» и уехали.

Я рассчитывал на одного Рикка, а посадил себе на хвост целую армию противников. Могу ли я победить? Вряд ли. Но в любом случае они не доберутся до денег. Но теперь, когда они знают о моем присутствии в городе, ни в коем случае нельзя таскать с собой чемодан, набитый деньгами. Нужно найти место, где можно его спрятать.

Я вернулся в отель. Швейцар тут же подскочил и открыл дверцу.

– Я не буду выходить, – сказал я. – Есть ли здесь поблизости камера хранения?

– Первый поворот налево, сэр, – сказал он. – Ошибиться невозможно.

Он был прав. Трудно было не заметить это здание. Камера хранения ценных вещей занимала огромное двадцатиэтажное здание, протянувшееся на полквартала. У подъезда стояло пятеро охранников, способных нагнать страху на любого гангстера.

Я остановил машину. Один из охранников тут же подошел ко мне, другие насторожились, внимательно наблюдая за мной.

– Я хочу сдать на хранение чемодан, – сказал я. – Что для этого нужно делать?

– Он у вас с собой, сэр?

Я открыл багажник и вытащил чемодан. Он хотел помочь, но я отстранил охранника решительным движением руки.

– Я не такой уж слабак, мистер. Покажите, куда идти.

– Идите за мной, мистер.

Он провел меня в огромный холл, перегороженный решеткой с прутьями толщиной в мою руку. На небольшом возвышении стояла охрана с автоматами в руках. Мне сразу стало понятно: здесь не будет неприятных случайностей. Меня подвели к бледному молодому человеку с манерами восточного принца. Он встал и поклонился.

– Мистер Эвешман займется вами, сэр, – коротко кивнув, охранник отошел.

– Я бы хотел оставить этот чемодан на хранение, – сказал я. – Это можно устроить?

Эвешман еще раз поклонился и заявил, что это будет большой честью для него.

– Вы хотите арендовать бронированное хранилище?

– Точно.

– Прошу вас следовать за мной.

Мы поднялись на лифте на пятый этаж, прошли по коридору и остановились возле стальной двери.

Охранник открыл ее и козырнул.

– Дай мне ключ от хранилища номер 46, – сказал Эвешман. Охранник отдал ему ключ, и дверь за нами захлопнулась.

Мы очутились в тесной клетушке размером с одиночную тюремную камеру. Она была меблирована двумя стульями и столом. На полу лежал коврик.

– Здесь можно даже спать, – заметил я.

– Наши клиенты могут здесь поработать с документами, не вынося их за стены хранилища, – сказал Эвешман с гордостью. – Это наш долг. – Он повернулся к дверце сейфа. – Шифром будет слово «экономия». Вы сможете запомнить его?

– Без проблем.

– Может быть, откроете сейф сами?

– Конечно. Я неоднократно делал подобную операцию.

Я взялся за ручку и начал набирать серию букв, делая секундные паузы. Когда я набрал слово, дверь открылась.

– При открытии двери тут же срабатывает предохранитель, – продолжал Эвешман. – После этого достаточно захлопнуть дверцу, и все.

– Замечательно.

– Ключ можно оставить у охранника. Наши клиенты предпочитают не выносить их из здания. Может быть, у вас есть особые пожелания? Кроме вас, еще кто-нибудь будет иметь доступ к сейфу?

– Если только в моем сопровождении. Думаю, охранники меня узнают?

Он улыбнулся.

– При открывании сейфа вас автоматически фотографируют. Если вы потребуете ключ, то будете проверены.

– У вас все продумано.

– Тогда, сэр, может быть, вы спуститесь вниз, чтобы выполнить кое-какие формальности?

– Я бы хотел вначале взять кое-что из чемодана, – сказал я. – Если вы не возражаете, я хотел бы остаться здесь один на пару минут?

– Разумеется. Вы знаете, где найти меня. Охранник проводит вас к лифту.

Когда он ушел, я открыл чемодан и взял десять купюр по сто долларов. Этого мне должно было хватить на несколько дней. Засовывая деньги в карман, я коснулся рукоятки револьвера 22-го калибра. Второй револьвер лежал в кармане пиджака. Вряд ли мне понадобятся два револьвера. Поэтому я положил револьвер 22-го калибра в чемодан, после чего запер чемодан в сейф и вышел из хранилища.