Видит тебя, словно по телевизору. А дерётся проекция. Ты можешь её убить, но оператор создаст новую. Снова и снова.

Внутри шевельнулась догадка.

— А что с ними происходит после смерти?

— Разлагаются. Быстрее трупов, уж поверь. Ни скелета, ни праха после них не остаётся. Только голубоватая дрянь. Напоминает жидкий пластик.

— Почему этими технологиями не владеют кланы?

— Артефакт слишком редкий. Изменённый, к тому же. Насколько я слышал, это дерьмо есть у Чёрного Ока… и всё. Оператор у них тоже один. Больше никто не умеет взаимодействовать с Проектором.

— Женщина? — предположил я.

— А ты догадливый, — Убыток странно на меня посмотрел.

— Интуиция. И чего ты хочешь? С проекциями я буду сражаться до бесконечности.

— Не надо с ними сражаться. Найди и убей оператора.

Глава 15

После занятий я воспользовался советом Администратора, принявшись за эксперименты с Компасом. Для этого мне пришлось оторваться от друзей, в частности — от говорливого Ираклия. Сел в капсулу канатки, доехал до Цветочной площади и углубился в лабиринт старых пятиэтажек, бесконечно переделываемых местными жителями. Где ещё такое встретишь, а? Многоквартирные дома с прилепившимися террасами, балконами, надстройками. Дверей подъездов практически не видно — скрываются в спонтанно образовавшихся нишах. Вся эта красота обрастает антеннами, влагостойкими задвижками, ажурными решётками на первых этажах. Между окнами квартир и ржавыми мачтами в несколько рядов протянулись бельевые верёвки. Развешанные простыни и детскую одежду треплет ветер.

Я нашёл неприметную беседку, спрятавшуюся под орехом. Убедившись, что за мной не наблюдают, достал из кармана пальто артефакт.

Что там говорил Администратор?

Представь вещь, накачайся энергией.

Закрыв глаза, я нарисовал в сознании образ Бродяги. Текущий образ — в виде занятого апартаментами этажа пансионата «Берёзка». При этом Бродяга был живым, моё подсознание связывало эту информацию с картинкой.

Призываю ки.

Несколько секунд наслаждаюсь живительным потоком и открываю глаза.

Облом.

Точка продолжает хаотично ползать по своей стеклянной тюрьме, словно издеваясь над моими титаническими усилиями. Где я накосячил? Образ нарисовал, ки в наличии…

Удержание картинки.

Пробую сначала, на сей раз глаза не закрываю и постоянно смотрю на гладкую поверхность Компаса. И маркер начинает двигаться! Не хаотично, а в нужном направлении. Я вижу, как точка смещается к центру, затем — к верхнему правому сектору круга. На три часа, как сказали бы спецназовцы. Именно там, если я не перепутал, расположено здание пансионата.

Отпускаю образ.

Точка нехотя перемещается к центру, возобновляя хаотичный дрейф.

Система работает. Единственный нюанс — требуется предельная сосредоточенность и постоянная энергетическая подпитка. При этом я не чувствую опустошения — потеря нескольких частичек ки на моём организме никак не отразилась.

Выводы?

Надо отойти на сотню метров, повернуться лицом в другую сторону и повторить эксперимент.

Что я и сделал.

Маркер предсказуемо сдвинулся в противоположный сектор круга, безошибочно указывая на Бродягу. Понятно, что устройство надо протестировать и на других артефактах, но в целом картина воодушевляет.

Вернувшись домой, я занялся самым неприятным вопросом этой недели.

— Бродяга.

— Да, Сергей.

Разговор я начал в своей комнате, доставая книги из рюкзака.

— Помнишь ту женщину, что напала на меня, телепортировавшись на балкон? Она умела просачиваться сквозь стены, как я.

— Конечно, помню. Домоморфы ничего не забывают.

— Ты понял, как она это сделала?

— Я уже говорил. Явные следы артефакторного искажения многомерности. Технология воздействовала на пространственные складки, подстраивая их под человека.

— Вопрос номер два. Ты выстроил защиту против… подобных проникновений?

— Да. Но у этой защиты есть побочный эффект.

— Какой?

— Ты тоже не сможешь просачиваться сквозь мои стены.

— Я проверю?

— Пожалуйста.

Огибаю стол, накачивая себя энергией, и врезаюсь лбом в панорамную плоскость.

— Чёрт!

— Уровень защиты тебя устраивает? — незамедлительно подал голос Бродяга.

— Вполне, — я потёр ушибленное место. — А насколько реально деформировать многомерность… ну, чтобы переместиться сразу в тебя?

— Нельзя, — отрезал домоморф. — Я выставил блоки, здесь ничего не складывается. Все измерения под контролем.

— Что ж, — я уселся в кресло. — Нам надо кое-куда прошвырнуться.

При обычных обстоятельства я бы не стал выдёргивать домоморфа из городской среды, но мне позарез нужно было проверить одну вещь. Я не собираюсь браться за задание Убытка, не удостоверившись, что этот мужик говорит правду.

Джан перехватила меня у кладовки, где я предусмотрительно хранил разнообразный инвентарь. купленный и украденный, а не сварганенный Бродягой из неведомой лабуды.

— Куда намылился?

— Надо вогнать осиновый кол в сердце Дракулы.

— Что ты несёшь? — возмутилась девушка. — Вечер на дворе. Какой ещё Дракула?

Вместо ответа я протянул морфистке лопату.

— Труд облагораживает человека. Даже вечером.

Джан насупилась, но лопату взяла.

Я вооружился киркой.

— Эй, вы чего удумали? — к нам подскочил Федя. — С дуба упали? Нахрена попёрлись в эту глухомань?

— На, — я протянул оружейнику вторую лопату. — Родина-мать зовёт.

— Ты на солнышке не перегрелся, братан?

Перебрасываясь шутками-прибаутками, мы вышли из дома, в который превратился Бродяга, и двинулись по каменистой тропе. Смеркалось, и я прихватил с собой мощный фонарь на шести батарейках.

— Что мы ищем? — спросила Джан.

— Ту овцу, которая напала на нас осенью.

— А сейчас как будто зима, — буркнул Фёдор.

Отыскав знакомую полянку, я начал шарить глазами по траве в поисках недавних раскопок. Вроде бы, прошло несколько недель, а уже вымахала трава по колено, вспучился мох, иголок нападало…

Чаща медленно погружалась во мрак.

— Держи, — я сунул фонарик парнишке. — Посвети вот сюда.

Федя выполнил указание.

Я, размахнувшись, вогнал кирку в землю. Хрустнули камушки. Потянул на себя, отрывая кусок дёрна. Ещё несколько взмахов — и мне удалось наметить прямоугольник, повторяющий контуры захоронения.

— Чего встали? Могила сама себя не выкопает!

Мои напарники переглянулись, наградили меня неприязненными взглядами, но лопаты взяли. Сначала я рыхлил землю киркой, выворачивая крупные камни, затем сменил Джан и поработал копателем, после чего отправил Фёдора на отдых с фонарём. Ещё через десять минут объявил перекур.

Ночные тени уже сгустились.

Выпрямившись, я хлопнул себя по шее, убив комара.

— Я несовершеннолетний, — пробурчал Федя. — Мне вечером надо сидеть дома и уроки делать.

— Ты же в школу не ходишь, — парировал я.

— Объясни, какого хрена мы тут делаем! — решительно потребовала Джан. — Ты что, думаешь, эта сучка выкопается и придёт тебя душить?

— Не выкопается, — устало возразил я. — Есть мнение, что эта тварь — не человек вовсе. Я хочу убедиться. Узнать, кто или что на меня нападает.

— Я что-то пропустил? — сопит Федя.

— Меньше знаешь — крепче спишь, — я протянул парнишке лопату. — Арбайтен.

— Чего?

— Вджобывай, мой юный друг, и не задавай лишних вопросов.

Начался второй раунд раскопок с последующим десятиминутным перерывом. В лесу похолодало. Комары перестали нас доставать, хотя это и противоречило здравому смыслу. Кроны угрюмо шумели на ветру.

По моим прикидкам лопата вот-вот должна была упереться во что-то мягкое. Труп уже вовсю разлагается, а до стадии скелета моя бывшая противница доберётся годика через два…

Я чуть не пропустил самое интересное, задумавшись о минерализации мертвяков.

Лопата с хлюпаньем вошла в густую жижу, присыпанную землёй. Ни запахом, ни другими признаками органического распада эта штука похвастаться не могла.

Брезгливо морщась, я вывернул землю, перемешанную с камнями на выросший справа от ямы холм и увидел, что за кончиком лопаты тянется клейкая голубая дрянь.

— Федя! Свети на лопату.

— Что это за дерьмо? — воскликнул оружейник, удерживая фонарь трясущимися руками. — Фу, мерзость.

Жидкий пластик — весьма точное сравнение.

В ярком кругу было видно, что субстанция напоминает сопли с ядовито-голубым отливом. Я откинул ещё немного земли в сторону, ткнул инструментом в жижу и окончательно удостоверился в том, что мерзость не хочет отлипать без посторонней помощи.

— Люди так себя не ведут, — резонно заметила Джан.

— Тонкое наблюдение, — съехидничал я. — Но давай не будем строить из себя невинность, дорогая. Ты создала сон, в котором я вёл переговоры с Убытком. Незримо присутствовала рядом. Это проекция, ты ведь всё понимаешь.

— Ну… я думала, старый хрыч малость поехал башней.

— Закапывайте.

— Издеваешься, — возмутился оружейник.

— Вовсе нет. Ты же не хочешь пропустить ужин?

* * *

Ночью Джан связалась с Убытком, обсудила детали передачи конверта с заданием и отчиталась о проделанной работе. Через три дня я должен был получить сведения, которыми располагает преступный босс. Честно говоря, я не рассчитывал на Тариэла в этой истории. Чёрное Око — это вам не уличные банды, состоящие