Но были среди французских масонов и те, чьи устремления были предельно чисты: первых братьев привлекала в первую очередь нравственная философия масонства, соблюдение установленных порядков, религиозная терпимость, а также модное в то время увлечение рациональной наукой и поисками древних истин. Постепенно масонские ложи стали частью интеллектуального ландшафта наравне со всякого рода салонами, кафе, клубами и собраниями. Если изначально Британия казалась в этом отношении более открытой и подвижной, то к середине века Франция начала ее нагонять. Ослабла хватка цензуры. С 1751 года начал выходить — том за томом — всеохватный компендиум человеческого знания, знаменитая «Энциклопедия» Дени Дидро и Жана Лерона Д’Аламбера. Именно она стала платформой для новых философов эпохи Просвещения, выталкивавших идеи рациональности и прогресса на авансцену общественного сознания. Номинальным лидером французского Просвещения стал Вольтер, выступавший в 1760-е годы за отмену религиозных преследований.

И одна из парижских лож без околичностей провозгласила себя сеятелем идей Просвещения. Она называлась «Девять сестер» — в честь древнегреческих муз, покровительниц словесности, науки и искусства. Основателем ложи и ее первым Мастером был астроном Жером Лаланд. Он поставил себе цель привлечь в ряды братьев-масонов как можно больше представителей интеллектуальной элиты, а из ложи сделать центр культурной жизни столицы.

Итак, основанная в 1776 году ложа «Девять сестер» вскоре могла похвастаться знаменитыми людьми среди своих членов. Один из них — Бенджамин Франклин, который пребывал в Париже для того, чтобы заручиться поддержкой французов в борьбе американских колоний против Британии. Он даже стал преемником Лаланда в должности Мастера ложи. В 1778 году, во всех смыслах полагаясь на помощь своего товарища Франклина, членом ложи стал самый знаковый деятель Просвещения — Вольтер, ввиду слабого здоровья которого обряд инициации был сокращен. При этом великий философ масонам никогда не симпатизировал, считая их стремление к церемониальности банальным пристрастием к трюкачеству. Однако в 1778 году он решил сделать приятное своим почитателям. Спустя полтора месяца его не стало, и первому посещению ложи было суждено стать и последним.

Входили в ложу «Девять сестер» и другие известные люди. Одним из сторонников включения в ложу Вольтера был доктор Жозеф Гильотен, общественный деятель и анатом, чье имя впоследствии будет ассоциироваться исключительно с орудием казни. Также в ложу входили братья Монгольфье, Жозеф-Мишель и Жак-Этьенн, те самые, что в 1783 году всполошили всю прогрессивную общественность, продемонстрировав полет своего воздушного шара.

При этом франкмасонство не стояло в авангарде мысли Просвещения. Из 272 авторов «Энциклопедии» масонами были лишь семнадцать. Казалось бы, где еще нести свою миссию? Впрочем, «Девять сестер» не были типичной французской масонской ложей. Создав ее, Лаланд с трудом смог получить лицензию от «Великого востока Франции», консервативные члены которой опасались недовольства властей. Также члены «Девяти сестер» предпочитали не привлекать к себе внимание, не издавали журнал и никаким другим образом не делились результатами своих изысканий. В общем, ложа Лаланда не была типичной ни для обществ эпохи Просвещения, ни для масонства.

Однако обычные французские ложи все-таки были проводниками просвещенческого мироощущения. То есть не надо было быть таким выспренним интеллектуалом, как Монтескье, чтобы воспринять витающие в воздухе идеи космополитизма и формального равенства людей, которые стали нормами масонской жизни.

Среди французских масонов мистиков было примерно столько же, сколько ученых. Многие были склонны верить в то, что из века в век в масонских ложах передавались не просто некие нравственные принципы, но и важнейшие эзотерические знания. И живым примером соприкосновения «искусства» с оккультными науками стал Жан-Батист Виллермоз. Родился он в 1730 году в Лионе, стал торговцем шелком, занимался благотворительностью, был безупречным дельцом, а масоном стал из желания вращаться в более высоких кругах. Добрые жители Лиона знать не знали о том, что Виллермоз с жадностью изучал наиболее мистические стороны масонской науки и вел переписку с масонами-эзотериками и философами из самых разных стран, включая Россию, Швецию и Италию. В возрасте примерно тридцати пяти лет Виллермоз уже был посвящен более чем в шестьдесят разных степеней. К тому же он создал собственную организацию «Рыцарей черного орла», целью которой были поиски камня всеобщего счастья, обращающего металлы в золото.

Бывая в Париже регулярно по торговым делам, Виллермоз пытался как можно ближе подобраться к масонским тайнам. Именно в столице в 1767 году он познакомился с визионером и каббалистом Мартинесом де Паску алл и, изучавшим новые миры мудрости. Он верил, что все люди от рождения — полубоги, а масонские ритуалы способны вернуть избранным это состояние. Мартинес де Паскуалли создал орден рыцарей-масонов избранных когенов вселенной для вызова божественных сил с помощью заколдованных кругов, имен ангелов и астрологии. Считалось, что для колдовства особенно подходит полночь в день весеннего равноденствия: после долгих духовных приготовлений избранные масоны ложились, будучи босиком, головой на сжатые кулаки и общались с Высшей сущностью посредством так называемой реинтеграции.

Виллермоз стал последователем Мартинеса де Паскуалли и вскоре возглавил лионское отделение «избранных когенов». После каждого весеннего равноденствия он продолжал надеяться, хотя реинтеграции все не происходило. Многие уже начинали роптать, ведь, находя каждый раз новые отговорки, сам Паскуалли никак не приезжал в Лион для того, чтобы провести ритуал по всем правилам. Виллермоз не утратил веру, даже когда в 1772 году стало известно, что Мартинес де Паскуалли навсегда покинул Францию, отправившись получать наследство на далекие Антильские острова.

Тем временем Виллермоз впитывал последние веяния из Германии — обновления в Шотландском уставе, которым вскоре будет суждено стать чрезвычайно популярными среди всех масонов. Оказалось, что в Святой земле тайны древних каменщиков были обнаружены не просто крестоносцами, а братьями ордена бедных рыцарей Иерусалимского храма, или тамплиерами. Этот орден воинов-монахов был создан в XII веке. В Святой земле им удалось значительно обогатиться, и после окончания Крестовых походов на орден стали все чаще поглядывать с завистью. В 1307 году папа римский издал указ об аресте руководящей верхушки тамплиеров, обвинив их в богомерзких деяниях, включавших детоубийство и поклонение истукану с козлиной головой Бафомету. Глава ордена Жак де Моле был сожжен на костре прямо напротив собора Парижской Богоматери.

Но даже спустя столетия после роспуска ордена тамплиеры не были забыты. Для благоверных католиков они были вероотступниками, понесшими справедливое наказание. Другие же считали их жертвами жадности и коварства Церкви. В ордене существовали ритуалы инициации, а глава тамплиеров именовался Великим магистром, Гроссмейстером, или Великим мастером. Этих совпадений Виллермозу и другим было достаточно для того, чтобы не сомневаться в масонском происхождении ордена тамплиеров. В 1774 году Виллермоз с группой единомышленников основал в Лионе «Капитул тамплиеров». Четыре года спустя, в результате соединения этого общества с «избранными когенами», был создан устав Благодетельных рыцарей Святого града.