- Прости, - глухо, но всё же смог ответить он. И, даже оставаясь сторонним наблюдателем, я не могу сказать, что подобное признание далось ему легко. – Прости, Эльсами. Я не успел.

И, похоже, Саминэ эти простые слова задели гораздо глубже, чем тысячи высокопарных слов и длинный список объективных оправданий.

Стукнув кулачком в его грудь еще раз… она разревелась.

- Зачем ты послушал меня тогда? Зачем уехал, дурак?! Заче-е-ем?!

- Всё хорошо, котенок, - вздохнув с объяснимой горечью и ни с чем несравнимым облегчением, тихо откликнулся Владислав, крепко, но бережно прижимая вампиренка к своей груди. – Теперь всё хорошо. Я вернулся.

Эльсами

Сложно сказать, сколько продолжалась эта истерика – минуту, две, три…

А, может, и целый час.

По крайней мере, пачкая слезами темно-коричневую шелковую рубашку Владислава, теперь пахнущую так знакомо и уютно, мне казалось, что прошла целая вечность.

Но зато сейчас я его не просто узнавала, я его помнила. Его ехидную для всех, но теплую для меня улыбку. Его огненный, порой жестокий сарказм, но такой мягкий и успокаивающий для меня одной… Для нас он всегда был, как злобный лесной ежик: иголками туда, но мягким брюшком в нашу с мамой сторону.

Кажется, именно так я сравнивала наши отношения в детстве.

Для всех он был слишком хитер, прямолинеен и опасен, в то время как для нас оставался всегда самым верным другом и защитником. Да, я так и не смогла назвать его своим родным отцом. Но ближе у меня когда-то никого не было. И только Хранителям известно, как мне его не хватало!

И как совестно за то, как я с ним поступила на занятиях в академии. Еще и при всех!

Но не успела я отстраниться, как эрхан ослабил хватку, но не выпустил меня из своих рук. И искренне, мягко улыбнулся, что делал так редко, даже для нас:

- Не вздумай, Эльсами. Винить себя не стоит.

- Но…

- Ни в чем из того, что ты вспомнила, - с незаметным для остальных, но четким для меня нажимом повторил демон. – Твоей вины нет. Даже если бы ты не просила, я бы всё равно отправился на поиски подарка. Что предопределено Судьбой, уже не изменить. Тебе ли не знать об этом?

- Но Влад, - в глубине души я понимала, что он прав. Что в преступлении виноват преступник, а не жертва, и что мы не сделали ровным счетом ничего, чтобы заслужить все эти гонения. И уж точно никто из нас не был повинен в том, что мамы больше нет… И всё равно. От осознания прошлого, которое не изменить, меня душили слезы. А дрожащий, беспомощный голос самой себе напоминал сломленного ребенка. – Мама…

- Надрала бы тебе уши за гораздо меньшее, чем ты сейчас творишь, - у эрхана вырвался ласковый, но наполненный горечью смешок. И он снова притянул меня к себе. – Она бы хотела, чтобы мы шли дальше, Эльсами. Нам придется это сделать.

- Я понимаю, - совсем как в детстве обхватив его талию своими ладонями, просто уткнулась лбом в его грудь. И снова, по давно забытой привычке, угодила аккурат в серебряную пуговицу. Похоже, сколько бы ни прошло, Владислав так и остался прежним. Но во всём ли? – Но, Влад… Ты же не отправишь меня снова к Жрицам?

- Глупости не говори, - уже со знакомыми, чуть укоризненными нотками откликнулся демон. – Теперь я глаз с тебя не спущу.

И, кажется, он хотел сказать что-то еще, но договорить ему не дали. Вдруг словно из ниоткуда раздался смех – жуткий, потусторонний, отдающий издевкой и сумасшествием. А вслед за ним послышались аплодисменты: жесткие, скупые. Издевательские.

И я замерла, чувствуя, как по спине прошлась липкая волна страха, тревожа давно забытые чувства. Этот смех я уже слышала!

Я даже моргнуть не успела, как Владислав обернулся, закрывая меня собой и обнажая оружие. Но не успела я сделать по инерции и пары шагов назад, как моя спина тоже была прикрыта - в то время как по бокам встали Хантар и близнецы, за мной, разворачивая крылья, встал Ариатар.

Но даже так, в этот проклятый Хранителями миг, я не смогла почувствовать себя в безопасности. Впервые на моей памяти, я не смогла даже пошевелиться от ужаса, он сковал по рукам и ногам, вызывая мелкую дрожь во всем теле.

Ведь этот смех… этот проклятый смех, который я пыталась забыть, но иногда слышала в кошмарах, я узнала, как узнала и фигуру, стоящую сейчас у ворот особняка. Это был он. Тот мужчина, что сжег мой дом, убил мою мать и всё это время пытался убить меня!

И, кажется, один раз у него это даже получилось…

Глава 7

Ариатар

- Так-так-так, - заложив руки за спину, склонив голову на бок, с приторной и откровенно садисткой улыбкой возвестил этот упырь. – Какое трогательное, почти семейное воссоединение. А почему меня не позвали?

Эльсами при звуке его голоса отчетливо вздрогнула в моих руках. И мне не нужно быть эмпатом или смотреть в ее глаза – ее дикий, животный страх я ощущал собственной кожей.

Она боялась. Боялась так, как никогда раньше.

Проклятый вампир, явившийся на пепелище, воскресил ее самые худшие воспоминания: от пожара здесь, на этом самом месте, и до ее собственной, бессмысленной, кровавой гибели в подвале заброшенного дома. И если сейчас Эльсами, скованная по рукам и ногам первобытным ужасом, который была не в состоянии перебороть, не понимала причины его появления, я его цель осознавал отчетливо.

Он пришел проверить, был ли завершен ритуал.

Что ж… Я охотно задержусь, чтобы посмотреть на выражение его слащавого лица, когда правда вскроется. Но с гораздо большим удовольствием я полюбуюсь, как клинок Владислав снесет его ухмыляющуюся голову с плеч.

Не могу не признать, я и сам с наслаждением оторвал бы ее