Обида. В меру подленький, но эффективный приём, изобразить вид обиженной женщины. Цель: спровоцировать дракона на извинения. Метод очень действенный, особенно если не «прощать» сразу. Выгода, извлекаемая из подобной манипуляции, огромна для умной женщины.

Но сработает ли? И умная ли я женщина?

Не сделаешь – не узнаешь. А сидеть сложа руки и никак не пытаться приручить дракона – не выход. Хотя одна часть меня понимает его мотивы и отношение ко мне. А вторая не желает защищать его, потому что кто-то в этом мире решил, что истинная пара – это зло.

Втёртая в ушиб мазь сняла боль. Удивлённо пошевелила пальцами.

— Здесь вытяжка из редких трав. Она успокаивает и лечит мелкие травмы, да ушибы, — сказала Милдред. — Возьмите, несса мазь, и смажьте свою ногу.

— Спасибо, — поблагодарила её и взяла баночку с чудодейственной мазью.

Чуть прихрамывая, отправилась к себе.                                                                                                                                                                                                                                                                                        

* * *

Надела вчерашнее платье. И никаких украшений, никакого макияжа. Волосы расчесала и собрала на затылке в тугой узел.

Взгляд, которым меня встретила Милдред у входа в столовую, подтвердил мою догадку, что я выбрала правильную тактику.

— Несса, но реснички-то хоть можно было подкрасить. К тому же вы опоздали. Несс будет недоволен. Он только что спрашивал, где вы.

Честно, меня порадовала мысль, что я разозлила немного дракона. Но на слова Милдред я и бровью не повела. Только безразлично сказала:

— Опоздала на две минуты. Дети уже пришли?

— Да.                         

Кивнула ей и открыла дверь.

— Женевьева! — радостно воскликнула Кара, увидев меня. — А дядя сказал, что поведёт нас к старшему дяде! Они будут сегодня вместе летать!

Однажды, в какой-то статье или книге я читала, как людям, попавшим в какую-нибудь напряжённую ситуацию, кажется, что всё вокруг напряглось, но при этом застыло хрупким льдом, который вот-вот треснет и разлетится острыми иглами.

Нечто подобное я испытала прямо сейчас, поймав на себе взгляд Ан'Рэнхарда. Он сидел во главе стола с запотевшим бокалом холодной воды.

Кара и Эн'Тай за обе щёки уплетали явно что-то вкусное, похожее на фруктовый пудинг.

Дракон глядел на меня не мигающим взглядом, и было что-то такое в его глазах… тяжёлое, дикое, звериное… На нём были угольно-чёрные брюки и шёлковая рубашка жемчужного оттенка. Его тёмные волнистые волосы были аккуратно уложены, а лицо свежевыбрито.

Он выглядел вполне по-человечески, как выглядят успешные мужчины из моего мира – хозяева жизни. Но в то же время чувствовалась его экзотичность, его сила и звериная натура.

Он заскользил по мне взглядом – с головы до ног. И в его глазах не было ни восхищения, которое я поймала на себе вчера, Ни иронии или превосходства, с которыми он глядел на меня с утра. Однако в глубине его глаз было что-то, что не давало мне отвести взгляд. Он будто парализовал меня. Я словно приросла к полу и не могла ни моргнуть, ни двинуться.

Но внутри всё переворачивалось. Я ощущала, как бешено, забилось моё сердце, как быстро кровь понеслась по венам. Все мои чувства не замерли, наоборот, они ожили.

— Я уже начал волноваться, не случилось ли что с тобой, — сказал дракон ледяным тоном.

— Со мной ничего не могло случиться. Иначе бы вы почувствовали в полной мере, — огрызнулась я, раздражая дракона ещё больше.

— Да, ты права. Твои ушибы я уже прочувствовал в полной мере, — сказал он холодно. — Как и твой обжигающий и неуместный гнев, Женевьева.

— Несс, в моём мире со мной никогда не случалось неприятностей. Я не говорю за тот случай, когда меня что-то перенесло в ваш мир. Поверьте, по жизни я очень осторожна.

— С любой женщиной может случиться неприятность, – мягко заметил дракон, глядя на бокал с водой. — И хватит стоять. Садитесь за стол. Что будешь пить – Чай или кофе? Я налью вам.

Села за стол и проговорила:

— Вам нет нужды меня опекать. Я вполне способна обслужить себя сама.

Дракон обезоруживающе, но холодно улыбнулся.

— Я уверен, что ты на многое способна, Женевьева, – сказал он уж как-то снисходительно, как обычно говорят с маленькими детьми. – Но дело не в этом, я не могу быть не внимателен к своей паре. И не хмурься, Женевьева – негодование тебе не к лицу. Улыбайся.

Чуть ли не до хруста я стиснула зубы. То есть, он предпочитает выбирать по настроению, как относиться к своей паре – то издевается и показывает мне место, как собаке, то притворно-ласковым словом желает добиться моей улыбки.

Я не собиралась подчиняться.

— Кофе, пожалуйста. Со сливками и без сахара, — произнесла я небрежно, будто мне всё равно, что пить.

Внимательно смотрела, как дракон поднимается, берёт чашку и наливает из кофейника тёмный напиток, потом сливки и ставит передо мной.

— Каша? Суп-пюре? Яйца? Салат? — спросил он.

— Пожалуй, начну с салата, — проговорила я.

Когда передо мной оказалась и тарелка с салатом, Рэн сказал:

— Ты сегодня выглядишь не так совершенно, как вчера или как сегодня утром.

— Мир полон несовершенств, несс, — ответила на его замечание и приступила к завтраку, хотя под его взглядом у меня кусок в горло не лез.

Дети вели себя очень тихо. Видимо, сильно хотели к дяде-дракону, которого держат взаперти. А хорошее поведение – залог того, что мероприятие не отменят.            

* * *

Женевьева           

После завтрака Ан'Рэнхард сказал детям идти к условленному ангару и ждать его снаружи. Хоть ангар и был заперт на замок, дракон не сомневался, что мелкие проказники могут что-нибудь придумать.

Те быстро закивали, словно китайские болванчики и наперегонки понеслись прочь из дома с криками, что увидят, как ест их дядя в звериной ипостаси. И что они ещё ни разу в жизни не видели, как едят драконы, находясь в зверином облике. В общем, визгу радости от мелких было столько, будто в доме не двое детей живёт, а минимум десять.

— Несса, а ты возвращайся к себе. Тебя уже ждут книги. Прочитай в первую очередь об истинных парах – «Правила поведения». Вечером проверю твои знания.

Всегда ненавидела, когда со мной разговаривали подобным тоном – сухим, лекторским, полным превосходства. Будто перед ним не образованная женщина с чувством собственного достоинства стоит, а глупая малолетка, впервые вырвавшаяся из-под опеки родителей.