Она наслаждалась этим временем, которое проводила с ним. Его кабинет был уютным и теплым. Она чувствовала желание, ей хотелось прикоснуться к его руке, поцеловать его.

Эмма заставила себя отвлечься от этих мыслей.

– Как ты научился играть в шахматы? – спросила она. – Не думаю, что в приюте могли этому научить.

После небольшой паузы Лоренцо ответил:

– Мой деловой партнер научил меня.

Эмма посмотрела на него с удивлением:

– Деловой партнер? Бертрано Рагусо?

Лоренцо кивнул.

– Так вы действительно были близки, – медленно проговорила она.

– Мы были друзьями. Хорошими друзьями.

– Он тот, кто подбросил доказательства твоей вины?

Лоренцо снова кивнул, и наконец к ней пришло понимание этой ситуации. Неудивительно, что он никому не доверяет.

– Мне очень жаль, – тихо сказала она. – Это, должно быть, очень тяжело – быть преданным тем, о ком ты заботился.

– Я часто спрашивал себя, как он мог это сделать? Если он был в отчаянии… Я бы хотел, чтобы он поговорил со мной, я бы помог ему. – А потом, как будто почувствовав, что сказал очень много, он поставил ей шах.

Недели шли одна за другой, и понемногу Ава начала ходить. Каждую неделю Эмма возила ее в Нью-Джерси, чтобы навестить Меган и ее семью, которая, к счастью, прекратила свои разговоры о Лоренцо. Она теперь не говорила о нем совсем. И Эмма хотела, чтобы Меган поняла, насколько не правы они были в своих рассуждениях о Лоренцо.

Чем больше времени она проводила с ним, тем больше он ей нравился. И ей все труднее и труднее становилось сдерживать себя, когда он был рядом. Это была сладкая пытка. И Эмма знала, что нужно что-то делать. Потому что правда была в том, что она влюбилась в отца своего ребенка.

– Что случилось? – Лоренцо поднял взгляд от газеты, и Эмма подпрыгнула на месте.

– Ничего, – быстро ответила она, протирая влажной тряпкой стол.

– Я же вижу, что-то случилось, – мягко сказал он. – Почему бы тебе не рассказать? – Он пытался игнорировать нарастающую панику. Эти последние недели с Авой и Эммой были идеальные, даже слишком идеальные. Но они не могли продолжаться вечно.

Он наслаждался временем, которое проводил с ними… раннее утро с Авой, затем завтрак, где все они сидели за столом, как семья. Он, беспризорник из трущоб Палермо, обрел свою семью. Это было настоящее чудо. И только увидев, как Эмма хмурится, почувствовав ее беспокойство, он опасался, что может произойти что-то плохое.

Хотя эта семья не была настоящей.

– Ничего, – стряхнув невидимые крошки, повторила Эмма. – Правда. Все в порядке.

Лоренцо отступил, он не хотел ничего менять. Но судя по нахмуренному виду Эммы, он понял, что-то все же изменилось…

– Что вы делаете сегодня? – спросил он вместо этого, и Эмма стала оживленно передвигаться по кухне, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Занятия гимнастикой у Авы, ничего особенного. – Она улыбнулась ему.

Было ли в ее голосе беспокойство? Может, она была недовольна своей жизнью здесь? Он знал, что Эмма не хотела переезжать сюда, но думал, что за последние недели она привыкла.

– По мне, так звучит весело, – сказал он, и она пожала плечами.

Он чувствовал страх и подозрительность, которые, как кислота, разъедали его. Она что-то скрывает, он был уверен в этом. Лоренцо поднялся из-за стола, поцеловал Аву в макушку. Собрав всю свою силу воли в кулак, он улыбнулся Эмме и отправился в офис.

Лоренцо снимал комфортабельный офис в самом центре города. Это была штаб-квартира его нового предприятия. И он знал, что впереди его ждет долгий и трудный путь, что он должен отмыть себя от той грязи, которую на него вылили. Люди решили, что он был вовлечен в преступную деятельность, и он не мог их винить. Он был слеп, и за это будет платить до конца своей жизни.

Все, что он сейчас мог, это вести себя достойно и доказать всем, что он честный человек.

Доказать это Эмме.

Верила ли она в его невиновность? Иногда, когда они проводили время вместе, когда она смотрела на него с таким желанием… Но когда он вспоминал, как она прятала от него Аву, как расспрашивала его, то начинал сомневаться. Он боялся, а страх, как он уже понял, мощная сила.

Он отбросил эти эмоции и постарался сосредоточиться на работе. Во второй половине дня у него была запланирована встреча с блестящим ученым, который нуждался в финансировании для своей запатентованной технологии распознавания голоса. Лоренцо с нетерпением ждал этой встречи. Это было именно то, чем он хотел заниматься.

Как только Лоренцо покинул квартиру, Эмма облегченно вздохнула. Он удивительно тонко чувствовал ее настроение. Но она была не готова сказать ему, что ее беспокоило.

В прошлую субботу они с Авой ездили в Нью-Джерси, чтобы навестить Меган, и их разговор затянулся далеко за полночь. Все началось довольно безобидно. Меган попросила ее приехать на День благодарения, который будет на следующей неделе.

– О, с удовольствием, – ответила Эмма. – Я спрошу Лоренцо.

– Тебе нужно его разрешение, чтобы приехать сюда? – сдержанно спросила Меган, и Эмма посмотрела на нее с тревогой.

– Нет, мне не нужно его разрешение, – ответила она. Хотя это было не совсем верно. Она всегда спрашивала у Лоренцо, можно ли им навестить сестру на выходных. Так как она понимала, что лишает его времени с Авой. И Лоренцо всегда соглашался. Но она никогда не просила его. – Я просто хочу убедиться, что он свободен, – сказала она Меган, которая смотрела на нее так странно, будто у нее выросла вторая голова.

– А кого волнует, свободен он или нет? – Меган медленно покачала головой, так как Эмма смотрела на нее в замешательстве. – Эмма, ты на самом деле думала, что я приглашаю и его тоже, да?

– Я… – Она замолчала, потому что именно так и думала. Это был День благодарения, семейный праздник. И Лоренцо был частью ее семьи, нравилось это Меган или нет. – Именно так и думала, – медленно проговорила она.

– Эмма, позволь мне прояснить. Я никогда не приглашу этого человека в свой дом. И то, что ты думала иначе, показывает, насколько он промыл тебе мозги.

– Позволь мне самой судить о людях, Меган, – резко сказала Эмма.

Меган поджала губы.

– Не думаю, что ты объективна.

– Как и ты. Все, что ты знаешь о Лоренцо, ты узнала из газет, которым нужна сенсация, чтобы продать больше экземпляров.

– Ты думаешь, он может быть полностью невиновным? – спросила Меган недоверчиво. – Было так много доказательств…

– Его подставили, он сам мне сказал.

– Конечно, он сказал, – закатила глаза Меган.