Пришлось собраться и действовать дальше. Ирина оторвала взгляд от пола, покрытого серым ламинатом и, наконец, осмотрелась.

В комнате никого не было.

Сначала Ирина даже не поверила. Как так… Комната была большой, квадратов тридцать, не меньше. Минимум мебели: широкая кровать куда больше привычной двуспальной, две тумбочки по бокам с необычными продольными светильниками. Ковер перед кроватью. И… всё. Ни кресел, ни трюмо. На стенах тоже ни одной картины, фотографии так же отсутствовали.

Зато имелись решетки на окнах.

И вот это было не просто плохо.

Ирина прижала ладонь к губам. Кричать она не собиралась.

Бесполезно.

Реагировать адекватно тоже больше не могла.

Она заставила себя отойти от двери. Если в комнате никого нет, то зачем её сюда привели?

Она так поняла, что здесь её будет ожидать Дмитрий.

Но никого не было.

Или…

Её взгляд повторно лихорадочно осмотрел комнату.

Нет, она не ошиблась — никого.

Была ещё одна дверь, в смежную комнату. Скорее всего, там располагалась ванная. Ирина остановилась в нерешительности. Идти или оставить всё как есть? Остаться там, где стоит?

Последний вариант был сам по себе хорош, если бы не одно «но». Ирина отработала смену, набегалась по залу, усталость брала своё. Адреналин адреналином, но усталость брала своё. Сказывались все события последних дней. Она не железная.

Было бы кресло, безоговорочно упала бы в него.

Была лишь кровать. На неё тоже можно, конечно, прилечь. Ирина сразу же откинула эту мысль прочь.

Нет и всё тут.

Снова посмотрела на смежную дверь. Смотрела долго, не отрываясь, не меньше двух минут.

Потом направилась к ней, не веря до конца, что это делает. Шла Ирина осторожно, стараясь не шуметь, двигаться максимально бесшумно. Её вели инстинкты, в том числе потребность убедиться, что она одна.

Пусть она будет одна…

Пожалуйста… Пожалуйста…

Ирина подошла к двери; осторожно, словно боясь обжечься, взялась за ручку.

Повернула её.

Дверь поддалась.

Открывала её Ира тоже не сразу. Вспомнила поведение Коваля. Тот осторожничал, значит, была причина. Она знала эту причину, но отказывалась верить, принимать.

Ванная тоже оказалась большой — больше, чем её спальня в доме. Выполненная вся в серо-белых тонах, и это невольно заставило Ирину заволноваться сильнее. Выросшая в доме с минимальным ремонтом и кое-какой ванной, она всегда зависала, когда видела по телевизору подобные комнаты. Её не интересовал интерьер дома, спальни, а тут Ирина впитывала в себя серый простор, не без восхищения.

Поэтому не сразу заметила своего сталкера.

Возможно, и не заметила бы даже, развернулась бы и вышла, если бы не сдержанный стон, который привлек её внимание и заставил встрепенуться, вернуться к реальности.

Ирина обернулась на едва различимый звук, доносившийся справа, из небольшой ниши за тумбой.

Сталкер сидел на полу.

И смотрел на неё.

Всё повторялось едва ли не до мелочей.

Она, выходящая откуда-то, и он, сидящий на корточках.

Снова держащий руки на голове. Словно что-то не так…

На этот раз Ирина не сомневалась: не так.

Всё.

Она замерла, увидев его.

Он заметил её раньше, потому что уже смотрел в её сторону.

На неё.

Ирине мгновенно стало дурно.

На Дмитрии были одни спортивные брюки. Ни футболки, ни до боли знакомой толстовки не было. Литые плечи с хорошо проработанными мышцами отливали бронзой. Парень явно много времени проводил на солнце.

Красивый загар… И мускулатура тоже красивая.

Последние мысли пронеслись у Ирины фоном. И исчезли. Сразу же.

Потому что сталкер начал подниматься.

Ирина попятилась.

Всё происходящее напоминало кадры из старых фильмов с замедленной съемкой.

Вот мужчина разгибается, встает, распрямляет плечи.

Мощный.

Это ещё одна ассоциация, молнией пронесшаяся даже не в голове — перед глазами.

Раньше Ира только догадывалась о его физической силе. То, как он ловко уложил один раз Игоря, а во второй раз обезоружил его друзей — это одно. В отношении неё он никогда не применял силу.

Сейчас же…

Он шел на неё. Упрямо. Целенаправленно. С абсолютно отрешенным выражением на лице. Лишь верхняя губа дернулась. И ещё глаза прищурил.

Ирина выставила руку вперед, не понимая тщетности своего поступка.

— Не подходи ко мне, — негромко выкрикнула она, облизнув пересохшие губы и пытаясь сохранить остатки самообладания: — Стой! Давай…

Что она хотела сказать после «давай», так и останется неизвестным.

Дмитрий выбросил руку вперед, Ирине каким-то чудом удалось извернуться, после чего, больше не колеблясь ни секунды, она развернулась и кинулась прочь из ванной. Забыла, что бежать некуда, что дверь из комнаты заперта, и всё же инстинкты толкали вперед.

Ирина забыла, вернее, она даже и не знала, что от хищника убежать невозможно. Увидев жертву, он активирует внутренние резервы и обязательно догонит.

Так и с Ириной.

Она успела выбежать из ванной, когда сильные руки схватили её и рванули назад.

— НЕТ!

Даже в самом кошмарном сне она не могла предположить, что окажется запертой в спальне с психически больным человеком. Решетки, амнезия… Вывод напрашивался сам собой. Точно! Возможно, сталкер сбежал из лечебницы и…

Нет.

Нет-нет.

Вел он себя совершенно адекватно. И деньги тоже где-то брал.

Мозг Ирины работал с поражающей скоростью. Одна мысль неслась за другой, несмотря на происходящее.

На руки, что держали крепко — не вырвешься.

На горячую грудь, ритмично поднимающуюся и опускающуюся, к которой прижали.

Ира оказалась в ловушке.

Ещё было не менее горячее дыхание на шее.

И дальше — поцелуй.

В основание шеи.

Когда чужие обветревшие губы коснулись кожи Ирины, девушка взвилась ещё сильнее. Она вцепилась пальцами в ладони Дмитрия, пытаясь их разжать, царапаясь, как дикая кошка.

— Пусти… Пусти… Стой же!

Он не слышал её.

Его губы оставляли обжигающей след на коже. Они покусывали, слишком яростно целовали, сдвигаясь всё ниже.