Становилось все холоднее, и Лолу начала пробирать дрожь. Она очень боялась увидеть утопленницу, но изо всех сил таращила глаза на черные волны, которые вздымались все выше.

– Водолазов придется вызывать, – задумчиво проговорил Боссети. – Только они завтра с утра не успеют из Неаполя подъехать…

– А зачем теперь спешить? Разницы никакой – с утра приступать или днем, – констатировал полицейский, держащий пакет с выловленной белой одеждой.

– Все, завтра утром другая группа выйдет на поиски. На сегодня хватит, – скомандовал Боссети. – Поворачивай в порт!

Все притихли, кто-то выключил фонарь, и только начальник пожарной охраны продолжал внимательно вглядываться в глубь моря.

Ответив на все вопросы Боссети, которых, к счастью, было немного, и не забыв рассказать о слежке, которую они заметили в замке, Лола и Стефано вышли на площадь. Несмотря на позднюю ночь, народу здесь прибавилось. Люди стояли кучками и негромко переговаривались.

Журналисты с неаполитанского телевидения брали интервью у миловидной востроглазой женщины. Лола и Стефано подошли поближе.

– А потом монашка встала, закачалась и ка-ак прыгнет! Я сама все видела! – Для большей убедительности женщина округлила глаза, которые и без этого были велики.

Лола заметила, как оператор взял крупный план: такой выразительный взгляд грех не запечатлеть.

«Значит, на этот раз не одни мы видели монашку», – отметила она про себя.

– Так монашка прыгнула или упала? – уточнил журналист.

– Ее толкнул кто-то! – подал голос стоявший рядом седой мужчина. – Она качалась, это точно, а потом не удержалась и как полетит!

– Таким образом, – журналист повернулся к объективу камеры, – многие видели таинственную монашку. Но упала ли она сама или кто-то ее толкнул – мнения свидетелей расходятся.

– Заметь, к нам никто не пристает с вопросами, – тихо произнес Стефано.

– А для чего? Они понимают, что все самое интересное мы придержим для себя. Им сто процентов уже известно о найденной в море одежде. Никогда не поверю, чтобы у неаполитанского телевидения не было в полиции своих осведомителей!

– А еще у меня пленку утащили, которую я для теплицы купила, – востроглазая женщина потянула на себя микрофон. – У нас такие вещи никто не ворует. Профессионалы виллы чистят, это да. А по мелочи – никто ничего не возьмет, все свои. Вот я и подумала, что здесь что-то не то…

– Рози! Этой клеенкой ты всем уже мозг просверлила! – укоризненно покачал головой седой мужчина.

– Не клеенку, а пленку для теплицы! – обиделась Рози. – Ну кому она понадобилась, кому?!

– Не монашке же, – схохмил журналист и сделал знак оператору отключить камеру.

– Вам весело, а мне за ней опять в Неаполь ехать! И стащили ее как раз в ночь, когда праздник был на площади. Энцио пропал, и моя пленка тоже.

– Очень удачная логическая цепочка! Энцио, монашка и клеенка. – Журналист попытался освободить микрофон из цепких рук Рози. – Вам бы в полиции работать, ей-богу.

– Не клеенка, а пленка! – упрямо твердила женщина. – Когда нас по телевизору будете показывать?

– Так показали уже! – хохотнул репортер. – И наверняка в утренних новостях повторят, – поспешил он успокоить расстроившуюся было Рози.

– Где вы живете? – Лола неожиданно выступила вперед.

Рози посмотрела на нее оценивающе, но тут же узнала:

– Ах, Лола с пятого канала! Здорово! – И тут же кивнула в сторону Стефано, забыв о заданном ей вопросе: – Вы почему не снимаете?

– Мы уже засняли все, что надо. Так где вы живете?

– Вон там, напротив кладбища, – она показала наверх, в темноту, где в свете луны просматривались черепичные крыши стоящих на склоне один над другим домов.

Лола тут же вспомнила, что именно там ищейки потеряли след.

– А чем вы занимались в ночь праздника?

– Работала, пока туристы не разошлись. У меня тут маленькая джелатерия [6] на набережной, – пояснила Рози. – Только под утро закончила. Пока прибралась, двери закрыла – домой лишь в четвертом часу вернулась.

– А пленку когда украли?

– Вот тогда и украли, как с праздника монашки пришла. Гляжу, а пленки-то нету!

– Лол, нам надо еще с каналом связаться и репортаж подготовить. – Стефано потянул телеведущую в сторону.

– А вы ее прямо на улице бросили? – Лола сама не понимала, что ее так зацепило.

– Рядом с входом положила, в саду. Правда, калитка у меня на ключ не закрывается. Я всегда там шланг и тяпки с лопатами оставляю, и ничего никогда не пропадало. – Женщина, казалось, совсем не спешила идти спать.

Неаполитанские журналисты собрали аппаратуру и вежливо попрощались. Народ начинал расходиться.

– Большое спасибо, на этом все, – сказал за Лолу Стефано и потащил ее к машине. – И чего тебе эта клеенка сдалась? Нам к эфиру надо готовиться! Третий час уже!

– Не клеенка, а пленка, – машинально поправила его Лола.

Когда репортаж был полностью подготовлен, Лола все еще отсматривала кадры с падением женщины. Стефано оказался прав, говоря, что люди так не ходят. Монашка плыла словно во сне. Так картинно двигаются киношные привидения, плавно покачиваясь в развевающейся одежде… Лола не знала, как объяснить это зрителю, поэтому воздержалась от комментария: пусть сами решают, на что это больше похоже.

Увеличив фокус, ей удалось разглядеть глаза – большие, немигающие, бесстрастно пронизывающие черноту ночи и ярко выделяющиеся на темном лице. Момент падения был зафиксирован Стефано совсем неплохо: вот она остановилась, покачиваясь, нагнулась еще ниже, всматриваясь в морские волны, и вдруг, будто решившись, прыгнула вниз, раскинув руки. Никто ее не толкал, сама упала. Падающее тело казалось субтильным и невесомым.

Молодец, Стефано! Весь материал с монашкой укладывался в двадцать пять секунд, что для эфирного времени совсем немало. Единственное, что смущало Лолу и с чем было невозможно бороться, – расследование упорно смещалось в мистическую колею, и даже такая реалистическая деталь, как обнаруженная одежда, на самом деле только подчеркивала фантастичность происходящего.

Лола напомнила зрителям о пропаже Энцио, отметила, что новые следы пока не найдены, и тем самым в их репортаже история с похитившей его монашкой получила невольное подтверждение.

– Хватит медитировать над материалом! Отправляй его на канал – и баиньки. Завтра тяжелый день, – окликнул ее Стефано.

Лола и сама знала, что завтра прибудет технический отдел, чтобы наладить прямой эфир. Рано утром также обещала пожаловать Дана. Так что спать оставалось от силы часа четыре.