Марта глазам своим не верила и больше всего боялась, что чудо растает, едва они подойдут поближе. И она, собрав последние силы, волокла Мэйми к чудесному городу в песках. Из-за резных высоких ворот уже неслись крики верблюдов, громкие голоса, музыка. Марта решила, что в городе остановился караван, с которым они и продолжат путь. Но едва Марта приблизилась к воротам, они распахнулись и воцарилась тишина. Марта входила в совершенно пустой город.

У ворот стоял колодец. К нему и бросилась измученная жаждой девочка. Она напилась воды — свежей, холодной, умылась и тут же занялась подругой. Мэйми ожила, как только ей в лицо посыпались холодные брызги, а потом все пила и пила чистую прозрачную воду.

Вскоре девочки уже бродили по городу. Это был настоящий оазис, о таких они только в книжках читали. Все утопало в зелени. Всюду встречались колодцы, обещающие усталым путникам, что умирать от жажды здесь им не придется. Великолепные дома в восточном стиле, похожие больше на маленькие дворцы, с колоннами, террасами, резными окнами и калитками, манили маленьких путешественниц своей прохладой и таинственной тишиной. По узким улочкам в выложенном цветными камушками искусственном русле бежал родник. Но город был пуст. Девочки входили в дома, звали хозяев, находили накрытые яствами столы и мягкие, усыпанные подушками постели, в изголовьях которых мерцали зажженные свечи. Ноги утопали в ворсе дорогих ковров. Но ни в одном жилище их не встретила живая душа. И они перестали искать. Да и змея куда-то исчезла.

— Давай поедим хорошенько и выспимся, — предложила Мэйми. — Я так устала.

— Нет, мы напились воды, а теперь пора в дорогу, — напомнила Марта.

— Но ведь ничего плохого не случится, если мы ненадолго задержимся здесь и просто передохнем, — уговаривала Мэйми.

— Мы должны идти вперед, иначе никогда не доберемся до дома, — настаивала Марта.

— Иди одна, я останусь тут, — заупрямилась Мэйми, которой уж очень не хотелось уходить из странного, но гостеприимного города.

И Мэйми уселась за низенький столик и стала уплетать за обе щеки еду, аппетитно разложенную на блюдах. Потом она улеглась на пушистый ковер, уютно устроившись среди парчовых подушек, и тотчас уснула. Марта вздохнула и впервые, не вступая в спор, последовала примеру Мэйми, хотя в глубине души была не согласна с ней.

Глава 19

Глава XIX .

Когда Марта проснулась, было уже утро. Или день? Лучи яркого солнца настойчиво рвались в покои. Но их не желали впускать закрытые ставни и тяжелый темно-синий занавес. В маленьком дворце царил полумрак, а время здесь словно уснуло. Сладко спящую Мэйми Марте не хотелось будить, и она решила поесть и погулять по дворцу.

…Стол был полон вкусной еды: душистые дыни, спелый виноград, сочные персики… С трудом оторвавшись от угощения, Марта отправилась бродить по дворцу: из комнаты в комнату, по широким и узким лестницам, а потом в сад — дивный, благоухающий. Все тут радовало глаз, и спешить было некуда. Марта наслаждалась тишиной и покоем и думала: "Неужели кто-то может желать другого счастья? Что еще способен хотеть человек, кроме всего этого? Нет ничего лучше безлюдного оазиса в пустыне, маленького дворца и чудесного сада. Как я счастлива здесь и ничего иного не желаю…"

Когда проснулась Мэйми, девочки вместе отправились на качели, увитые цветами, и качались там, и смеялись, и восхищались красотой, что была вокруг. В глубине сада они отыскали небольшой бассейн в виде цветка, выложенный мрамором, и полюбили в нем плескаться. В одной из комнат в старинных сундуках хранились невероятно красивые наряды, и девочки, случайно наткнувшись на эту комнату, целый день не выходили из нее, без конца меняя одежды, и снова смеялись, и долго вертелись перед огромными зеркалами.

Они не считали дни. Зачем? Все равно они уже ничего не помнили о своем прошлом. Здесь не могло быть прошлого. Тот, кто попадал сюда, жил только настоящим, только одним днем — от рассвета до заката, а следующий день был таким же прекрасным. Оазису были незнакомы войны, голод, катастрофы и стихийные бедствия. Здесь не было и совершенно привычных забот и проблем. Жизнь в оазисе — абсолютное непрерывное счастье. Избавившись от прошлого, вместе с памятью о нем теряешь и ощущение душевной боли. Весь выбор сводился теперь к одному: съесть банан или ананас, надеть желтое шелковое платье или голубое бархатное, покачаться на качелях или искупаться в бассейне. Со временем они стали слышать музыку и голоса, когда им становилось одиноко — эти звуки раньше были им неподвластны. И когда они теперь гуляли по городу, он наполнялся шумом, криками, веселыми мелодиями лишь по одному их желанию.

Но однажды, бесцельно бредя по городу, Марта добралась до резных высоких ворот. Они были крепко-накрепко заперты. Марта безуспешно дергала потемневшие от времени засовы — они не поддавались. Особых причин для такой настойчивости не было, одно лишь любопытство: что там за воротами? Может продолжение этого чудесного мира? Может, там еще лучше?

—Тебе не стоит выходить за ворота, — произнес чей-то спокойный голос за спиной.

Марта обернулась. На солнышке невозмутимо грелась пестрая змейка. Девочке она показалась знакомой, но откуда — вспомнить было невозможно.

— Почему я не могу выйти за ворота, если мне так хочется посмотреть, что там.

—Там нет ничего, — спокойно заявила змейка.

— Так не бывает.

— Уверяю тебя, бывает, — усмехнувшись, заверила та.

— Даже если там ничего нет, я все равно хочу это увидеть, — не сдавалась Марта, дергая засов, не желающий поддаваться.

— Странные эти люди, — лениво потягиваясь, говорила сама себе змейка. — Живут здесь, словно в сказке, на всем готовом, меняют наряды, плещутся в бассейне, только и делают что отдыхают. Так на тебе! Им еще и ворота надо открыть, чтоб любоваться на пустыню!

— Пустыня не есть пустота, — вдруг совершенно неожиданно произнесла Марта какие— то странные слова, показавшиеся ей почему-то знакомыми.

Змейка вздрогнула. Движения ее уже не были сонными.

— Ах, вот ты о чем! Что ж, поступай, как знаешь. Вы умирали от жажды на горячем песке. Кажется я спасла вас от смерти. Я привела вас сюда и дала вам все, о чем