Тремя быстрыми шагами пересек расстояние, разделявшее их, сделал сильный выпад и выбил оружие из рук убийцы. Но поймать его не смог, и клинок полетел вниз в темноту.

Джосан увернулся от кулака, который мог запросто раздробить челюсть, и стал отбиваться от противника быстрыми ударами, чем привел того в замешательство. Убийца не ожидал столь стремительного отпора, поэтому сдал позиции и отступил. На какой-то момент он отвлекся, чтобы оценить расстояние позади себя, и брат ударил со всей силой — кулак угодил чужаку под ребра.

Наверное, монаху стоило испугаться, нет, даже прийти в ужас от собственного поведения. Он — член Ученого Братства, посвятил жизнь науке, а не искусству войны. К тому же худшее место для боя трудно найти: крошечный полукруг, где любой шаг может обернуться летальным падением.

Тем не менее смотритель не чувствовал ни ужаса, ни страха. Наоборот, был спокоен, дыхание оставалось размеренным, тело находилось в равновесии, хотя он и стоял на кончиках пальцев, готовясь нанести новую серию ударов. На этот раз противник решил напасть первым, и монаху пришлось отступить. Хоть синяки оказались болезненными, нападение подтвердило его подозрения. Несмотря на то, что незнакомец пользовался трискелями наемников, стиль его борьбы предполагал военную муштру. Когда Джосан атаковал, тот ответил традиционной серией блоков, будто они не дрались насмерть, а присутствовали на тренировке.

Незваный гость привык бороться и следить за руками 4 противника — один раз пинок сбил его с толку, надо попробовать еще.

Монах знал, что пока удача на его стороне. Однако вести постоянно он не сможет, один неосторожный шаг или толчок к пропасти, и ты в лапах смерти. Смотритель сжал кулаки и встал в боксерскую стойку, будто готовясь к атаке. Как только наемник замахнулся для удара, Джосан резко повернулся на правой ноге и выбросил вперед левую. Удар пришелся в подбородок, и послышался противный хруст. Шея противника была сломана.

Когда смотритель закончил разворот, то успел увидеть, как внезапно обмякшее тело убийцы соскользнуло с края платформы и исчезло. Через несколько долгих секунд послышался глухой стук, когда тело упало на пол в основании башни.

Волна тошноты накатила на Джосана. Он отступил от пропасти и прижался к каменной стене. Ноги не держали его, и брат сполз на пол. Взгляд до сих пор не мог оторваться от лестницы и пустоты за ней.

Бой длился всего несколько минут, а Джосан все никак не мог отдышаться, будто пробежал несколько миль. Кровь глухо стучала в ушах. Только теперь, когда опасность прошла, паника поглотила его без остатка.

«Меня могли убить, — подумал он. — Он пришел убить меня».

Ужасающая мысль. Что привело наемника в столь отдаленное место на задворках империи? Зачем этому человеку избавляться от безвредного монаха? У него нет врагов, и если убийца затаил злобу на Братство, то можно найти и более доступные цели. Например, политиков, чьи смерти имеют какое-то значение.

А вдруг это все-таки вор? Нет смысла. Линзы и чудо-зеркала — ценные вещи, однако ими нигде нельзя воспользоваться, кроме как на другом маяке.

Может, незваный гость планировал диверсию? Надеялся уничтожить все инструменты, которые помогали функционировать маяку, и таким образом подвергнуть опасности корабли, рассчитывающие на то, что спасительный свет ламп убережет их от опасности.

Каждое предположение казалось еще невероятнее другого, однако загадка, почему на него напали, меркла на фоне тайны собственного невероятного спасения.

Джосан понимал, что должен был умереть. В предыдущей жизни ничто не связывало его с физическими тренировками, подготовкой к боям не на жизнь, а на смерть с умелым противником. С самого детства смотритель посвятил жизнь науке, поиску знаний, чтобы обогатить Братство. Он выучил семь языков, чтобы читать древние манускрипты авторов, которые умерли за много столетий до этого, чтобы пользоваться математическими формулами для высчитывания положения звезд.

Из-за болезни монах до сих пор страдал провалами памяти, однако никогда не задумывался, что эти провалы могли содержать что-то помимо мирной жизни, учебы и поиска знаний. Джосан не помнил ничего, что могло объяснить знания об оружии, которым пользовался убийца. Почему его тело умело атаковать и отражать удары на инстинктивном уровне?

Он сражался как человек с духом воина. Смелость и удача сыграли свою роль в выживании, но смотритель понимал: он выиграл только потому, что оказался опытнее.

Дрожь пробежала по позвоночнику от мысли, что собственное тело может таить другие скрытые навыки. Он подтянул колени к подбородку и обхватил их руками. Часть его до сих пор отчаянно надеялась, что это сон, и он вот-вот проснется. Однако в глубине души брат знал, что все не так просто. Это не кошмар, а он — не тот, кем всегда себя считал.

Прошло много времени, прежде чем Джосан нашел в себе силы встать. Страх заставлял его сидеть бесшумно. Страх о правде, которую он мог о себе открыть. Пока смотритель оставался недвижим, то мог сохранять иллюзию, что он простой монах с безоблачным прошлым. Но как только покинет свое убежище, ему придется столкнуться с вещественным доказательством того, что реальность отвратительна. Он — человек, который знает, как убивать других людей. Человек, которого кто-то хочет убить.

В конце концов жажда заставила его встать. Джосан осторожно двинулся по лестнице, которая соединяла три проема, потом начались каменные ступеньки, ведущие вниз, к основанию башни. Правой рукой он держался за стену, ощущая поддержку гладко обтесанных камней, будто это был его первый спуск. Потом дошел до подножия, где на полу лежал убийца, чья левая нога покоилась на нижней ступеньке.

Джосан переступил через тело и зашел в хранилище. Открыв деревянный бочонок, сделал два больших глотка воды, а потом наполнил маленький черпачок. Осторожно потер руки, движимый побуждением, которого не понимал. На них не просматривались пятна, не было никакой крови. И все же когда монах отмывал ладони, то рассматривал их так, будто они принадлежали незнакомцу. В основании левой руки — круглый белый шрам от ожога, который он заполучил в первый день на маяке, когда беспечно дотронулся до одной из сфер, прежде чем та остыла. С правой ладони до сих пор не сошли трудовые мозоли, а на пальцах остались натертости от пера.

Смотрителю казалось, он в курсе всего, что могут сделать эти руки, но он никогда не предполагал, что руки знают, как держать оружие, как наносить удары и как убивать людей. Это больше, чем неожиданные способности к рисованию. И хоть Братство поощряло любой вид знания, Джосан сомневался, что они рассматривали развитие подобных умений как полезные. Кровь в жилах заледенела: а вдруг это и есть истинная причина ссылки? Возможно, лихорадка украла не только интеллект, но и воспоминания о преступлениях, совершенных им когда-то.

Загадка, которую невозможно разгадать. А те, кто мог дать ответ, находятся в сотнях тысяч миль отсюда. Правду, которую искал Джосан, могли сказать только члены ордена либо мужчина, лежавший в нескольких метрах отсюда.