Шамиль увидел взметнувшийся в небо кайт лишь боковым зрением, но, повернув голову, побагровел от злости. Пока он фантазировал, как беглянку вытащат из леса и по его приказу начнут насиловать всей эскадрильей, она сама предприняла отчаянный, но не лишенный смысла шаг.

– Вот сучка! – выкрикнул он, заставив сигнальщика, оставшегося с ним, вздрогнуть от неожиданности.

Шамиль попытался развернуть пулемет своей искореженной тележки вдоль леса, чтобы взять на прицел ускользающую Змейку, но согнутая турель не позволила ему это сделать. Ругаясь и шипя от злости, он принялся дергать пулемет здоровой, желая сорвать его с турели, но и это не получилось – одной рукой это вообще было сделать непросто, а еще механизм подклинило от удара.

Сигнальщик, желая отличиться, без команды бросился поворачивать саму тележку, раз не получалось направить пулемет в нужную сторону. Шамиль, хотя ему по рангу не полагалось заниматься тяжелой работой, снизошел до помощи, несмотря на перелом левой руки. Вместе они установили тележку в нужное положение, но за это время Змейке удалось достигнуть северного края леса.

До нее было метров шестьсот, уже слишком много для прицельной стрельбы, поэтому Шамиль начал молотить из пулемета, движимый не столько желанием попасть, сколько слепой яростью. Тем не менее очередь легла куда точнее, чем могла бы – пыльные рикошеты взмыли по сторонам тележки, а одна из пуль навылет прошила Змейке правое плечо выше лопатки. От чудовищной боли, пронзившей все тело, она непроизвольно дернула рулевую планку, заставив кайт описать большую петлю через зону максимальной тяги. Это так рвануло тележку вперед, что девушка едва не вылетела за борт. С огромным трудом, взяв себя в руки, она приподняла кайт и вдавила правую рулевую педаль. Автомат, брошенный в решетчатую корзину под сиденье пилота, вывалился в траву и кувыркнулся по земле, дав напоследок короткую очередь в небо.

Изначальный план Змейки предполагал бегство на глазах у всех, что должно было заставить преследователей пуститься за ней в погоню, вместо того, чтобы преследовать уже сильно удалившихся беглянок. Но события пошли совсем по другому сценарию. Девушка понимала, что следующая очередь Шамиля может ее убить, а потому решила сначала укрыться за лесом, обогнув его с северной стороны, а уже потом понять, что делать дальше. Она понимала, что время у нее есть. Шамиль, даже если бегом бежать бросится, за миг не преодолеет триста с лишним метров до оставленных без присмотра исправных тележек. Те, кто прочесывал лес, вообще не знают, что произошло, а потому будут мешкать еще дольше, пока не услышат пальбу и не поспешат выяснить, что происходит за пределами чащи.

Чтобы обогнуть лес, Змейке пришлось вывернуть тележку точно на восток, из-за чего она встала на неприемлемый для кайта курс фордевинд. Кайт – не зонтик на жесткой ручке, ему нужно приличное натяжение строп для уверенного полета. А когда тележка движется при попутном ветре, это все равно что отпустить веревку, удерживающую воздушного змея. Он неминуемо потеряет тягу и начнет падать, что и произошло. Девушка попыталась вывернуть на север, но уже было поздно – кайт потерял подъемную силу и медленно опустился за лесом, да еще в таком месте, где деревья экранировали поток ветра.

Вдвоем запустить кайт из такого положения – проще простого. Достаточно одному просто поднять переднюю кромку крыла, а другому потянуть за стартовую стропу. Но в одиночку из такого положения вернуть воздушного змея в небо мог только опытный пилот.

Ясно было, что план провалился, а боль в воспаленных ногах сменилась еще более яростной болью в простреленном плече. Змейка заплакала и потянулась за автоматом, чтобы сделать то, что должна была сделать давно, но оружия под сиденьем не оказалось. Ей оставалось только взвыть от отчаяния и боли в надежде, что ее услышат. Но зачем, если есть пулемет?

Перебравшись на место стрелка, он направила ствол пулемета на лесные заросли и левой рукой нажала гашетку. Грохнула очередь. И, словно в ответ совсем рядом загрохотал сначала один пулемет, затем ему ответили еще несколько, сильно левее. Это было нормально. Поразило другое – до ушей девушки долетели крики раненых. Слева. Куда она вообще не стреляла.

От удивления Змейка привстала и вдруг увидела высокого крепкого парня, одетого в черные штаны и грубую серую куртку. Он пятился со стороны леса в ее сторону, держа в руках пулемет и колотя из него по кустам короткими очередям. Ему ответили из зарослей, подняв у ног пыль рикошетами.

– Беги к кайту! – крикнул он, обернувшись к Змейке. – Подними переднюю кромку!

Это было немыслимо, невозможно, как в совершенно безумном сне. Но Змейка не стала мешкать. Несмотря на неудобные обмотки на ногах, она бегом пустилась к лежащему в траве кайту и, морщась от боли в плече, перевернула его в рабочее положение. Парень с разбегу забросил пулемет под сиденье, запрыгнул на место пилота, и схватился за рулевую планку.

– Давай! – крикнул он.

Змейка рванула вверх кромку кайта, он надулся набегающим потоком и взмыл в небо, подхваченный гуляющим над деревьями ветром. Парень уверенно установил кайт в зените, ожидая, когда Змейка вернется в тележку.

И тут она узнала его. Это был один из лучших следопытов в Крепости по прозвищу Лис. Несколько раз они даже работали со змейкой в одной команде.

– К пулемету! – приказал он.

Змейка влезла на место стрелка.

– Кто покажется из зарослей – бей! – велел Лис, загоняя кайт в зону тяги.

Тележка мягко и мощно устремилась на север левым галсом затем сделала поворот фордевинд на полном ходу, и помчалась курсом чуть ниже галфвинда, уверенно набирая ход.

– Где Дарья? – первым делом поинтересовался Лис, когда они удалились от леса больше, чем на километр, что уже не позволяло достать их из пулеметов.

– Они… Ну… Тебе зачем?

– Да затем, что я только ради нее и ввязался в эту аферу. Нравится она мне. Еще есть вопросы?

Змейка вытаращилась на него. Чего угодно она ожидала, только не столь крутого поворота событий.

– Я не знаю, где они… – ответила девушка.

– Как не знаешь? Ты же как-то собиралась вернуться к ним!

– Не собиралась я возвращаться, – призналась Змейка.

Ее плечо сильно распухло, платье на спине и груди пропиталось кровью, губы начали быстро синеть.

– Надо тебя срочно перевязать! – заявил Лис.

– Не вздумай останавливаться! – твердо произнесла девушка. – Все хуже, чем ты думаешь.

Она взглядом показала на ноги, но Лис, управляя кайтом и тележкой, не имел возможности отвлекаться. Он просто промолчал.

Через час Змейку начало лихорадить, у нее начинался шок от потери крови и общего воспаления.

– Послушай меня… – позвала она Лиса.

– Что?

– Если я не доеду… А это, скорее всего. Там трое девчонок и Инга, мать Дарьи. С тобой пятеро. Вам бы еще добыть одну тележку такую. Вам бы хватило. Понимаешь?