Действительно, я ничего не знала об угрозах. Тогда я сильно переживала, как мне казалось, предательство друга, но довольно быстро забыла его. Я шла, слушая объяснения бывшего любовника, и мне было хорошо рядом с ним. На повороте он остановился, внимательно посмотрел мне в глаза и сказал:

– Давай не будем терять время. Здесь рядышком гостиница, пойдем, отдохнем немного.

Я задумалась. Перед глазами всплыл наш первый поцелуй. До Джона никто меня не целовал. Почему бы не повторить былое? Да и не умела я отказывать мужчинам.

Мы ускорили шаг, Джон вел меня за руку. Я чувствовала жар его ладони, даже заметила реакцию тела на мое согласие по оттопырившимся штанам: он не мог контролировать свое желание. И меня почему-то развеселило это.

Гостиница оказалась весьма скромной. Заурядное, ничем не примечательное здание из трех этажей. Никакой роскоши внутри.

Джон шепнул что-то женщине за стойкой, расплатился и потянул меня за собой. Комната, в которую мы пришли, была небольшой и то же скромной: деревянная двуспальная кровать в углу, тумбочка рядом, пара стульев и столик у окна.

Несколько мгновений я рассматривала кровать, ощущая, что мои щеки заливаются краской. Я занималась сексом с красавцами-профессионалами под прицелами видеокамер, но сейчас я нервничала, наверное, больше, чем перед съемками. Я ждала от Джона поцелуя, жгучего, страстного, а он скомандовал:

– Раздевайся и ложись, – сам скинул штаны, освободив готовый к приключениям член.

– Почему так сразу? – улыбнулась я.

Он решил пошутить:

– Мне не терпится жестоко изнасиловать тебя. Для того сюда и заманил. Ты ведь не будешь против?

– Тогда, в сторожке, ты не спрашивал меня, – опять улыбнулась я, снимая кофту, юбку и туфли, – Прогресс на лицо.

Он внимательно наблюдал за мной. Когда я покончила с туфлями, Джон сказал, указывая на нижнее белье:

– Это тоже лучше снять. Я хочу видеть тебя совсем голой.

Что же, можно доставить парню такое удовольствие. У меня прекрасные формы. Но Джон настроил меня на шутливый лад, я решила пошутить сама, замотала головой и сказала:

– Я не могу, мне очень стыдно.

– Я все понимаю, – насмешливо ответил Джон, – но о девичьей стыдливости стоило подумать до того, как встречаться с озабоченным мужчиной.

Он вплотную подскочил ко мне:

– Снимай, тебе говорят, – и помог снять трусики. Я обхватила ладонью правой руки его член.

– Пожалуйста, аккуратней, он у меня один, – продолжал издевательски шутить Джон.

Я едва сдержалась, чтобы не захохотать. Пусть шутит, раз ему хочется. Значит, хорошее настроение. Прекрасно, если у человека есть чувство юмора. Это помогает снять напряжение, в том числе и в пикантных ситуациях.

Меня не смущал его юмор, хотелось показать себя, пусть знает, от какого сокровища отказался. Я прошлась по комнате своей сексуальной походкой, призывно виляя бедрами, села на край кровати и развела ноги.

Джон смотрел на меня взглядом шикарного, готового к соитию самца, но не стал ничего комментировать.

– У меня нет резинки! – сказал он то ли по своему обыкновению в шутку, то ли серьезно.

– Очень жаль, – ответила я и поманила его пальцем, – видно, придется залететь от тебя.

Он приблизился и поцеловал меня, но как-то не слишком уверенно, а я впилась в его губы ответным продолжительным поцелуем. В его глазах застыло сладостное наслаждение.

– Ого, детка, любишь целоваться? – спросил Джон, когда мы закончили прелюдию.

– Обожаю! – ответила я так, чтобы первый мой парень немного поревновал.

Он недовольно ухмыльнулся и почти сразу грубо вонзил в меня свой член. Обычный член, не слишком толстый, в меру длинный и очень горячий.

Мне не привыкать к грубости, но с Джоном хотелось иного, хотелось чувственной любви, а он, как и другие, просто использовал меня как средство удовлетворения своей похоти. Джон не был опытен в любви и быстро кончил. Ничего путного, я, познавшая секс с крутыми мачо, была разочарована. Но, конечно, не сказала об этом любовнику.

Мы расстались, Джон оставил номер своего телефона, я обещала позвонить, но в суматохе последующих событий так и не позвонила.

Вечером того же дня Билл позвал меня к себе. И сказал, что должен усилить свой контроль надо мной, так как я встречаюсь без его ведома с посторонними людьми. Как Билл опять узнал о нашей встрече с Джоном – уму непостижимо.

Жрец пугал меня неминуемой расправой и доказывал в очередной раз, что мне "некуда бежать и негде скрыться от него".

Билл решил закрепить свою ускользающую власть надо мной. Он велел мне пройти в его библиотеку. У жреца была своя небольшая библиотека в одной из комнат дома.

Я села на стул возле книжного шкафа, Билл уселся передо мной на маленькой деревянной скамеечке. Это позволяло хорошо видеть большую книгу, которую он держал на коленях. Ее иллюстрации смотрели на меня, в то время как весь текст, за исключением последней страницы, был обращен к Биллу.

Та книга была уникальным, высокотехнологичным образцом искусства, специально разработанным, чтобы применять любимый метод программирования Билла – "Ты есть то, что ты читаешь". Лицо ребенка, изображенное на обложке книги, придавало ей вид сборника детских рассказов. Книга так и называлась "О лицах".

Раньше Билл постоянно заставлял меня перечитывать сказки "Волшебник Страны Оз" и "Алиса в Стране чудес", я всю жизнь шла через эти истории. Они служили способом моего воспитания, а точнее, программирования в системе Билла под названием "Ты есть то, что ты читаешь".

На протяжении всего моего детства и юности Билл снабжал меня и другими книгами, связанными с его программированием. В старшем школьном возрасте мне предлагались "Бесконечная история" Стейнбека, "Идентификация Борна" Роберта Ладлэма, "Хамелеон" Уильяма Дила, «По ту сторону жизни и смерти» Моуди.

В основном такие книги использовались, как я понимаю сейчас, для того, чтобы смешать содержимое моей памяти с фантазией, реальность с мистикой.

Я читала и о ящероподобных "пришельцах" из "далекого глубокого космического пространства", а Билл после такого прочтения утверждал, что он и есть сам пришелец. И руководители нашей общины на самом деле являются пришельцами-оборотнями, скрывающими под человеческой формой свои подлинные ящероподобные облики.

Я верила в то, что наши гуру спустились с небес и по праву "высшей расы" добиваются абсолютной власти над обществом.

Позднее, после депрограммирования и восстановления, я удивлялась, насколько это было далеко от реальности. Но такая ложь делала меня безоружной. Насильник, убедивший жертву в том, что он инопланетянин, лишает ее воли тем, что выбивает из сознания все привычные опоры мышления.