Ноги задрожали хуже, чем после шестичасовой беготни с подносами в «ДаПино». Сглотнув, я сделала пару шагов назад, пока колени не упёрлись в изножье кровати. Скользнув руками в простыни, мягко откинулась назад, и уставилась перед собой, с трепетом ожидая, что будет дальше. Он подойдёт ко мне? Поцелует меня? Займётся со мной сексом?

— Ты мастурбируешь, Тина?

От неожиданного интимного вопроса, я дёрнулась и приподнялась на локтях. Глаза напротив требовали ответа.

— Это простой вопрос. Да или нет? Ты трогаешь себя, когда остаёшься одна? В кровати, в душе?

Мне хотелось закрыть руками лицо, чтобы хоть как-то скрыться от прожигающего взгляда, но это выглядело бы по-детски. Сделав над собой усилие, я кивнула.

— Иногда.

— Представляешь кого-нибудь?

Я не могла вымолвить ни слова. Всю неделю мастурбируя в душе, я неизменно представляла Алекса. Как он мнёт мою грудь, накручивает волосы на кулак, целует шею... Но разве я могла ему в этом признаться? Это слишком интимно.

— Я... почему…

— Сними трусики, Тина.

Назад пути уже не было. С колотящимся сердцем я немного приподняла бёдра вверх и потянула тонкое кружево к щиколоткам.

— Теперь раздвинь ноги. Дай мне посмотреть на тебя.

Бог мой... Как я не пыталась, я не могла избавиться от накрывающего меня смущения. Ещё никто никогда не видел меня с такого интимного ракурса. Девушки из салона не в счёт.

Зажмурив глаза, я развела ноги в стороны, давая Алексу великолепный обзор на результат бразильской эпиляции.

— Голая и розовая, — прозвучало хрипло, — мне нравится.

От сексуальных ноток в его голосе кожа моментально покрылась мурашками. Я его завожу? Для него это не просто игра? В эту секунду волнение и стыд стали отступать, и им на смену пришли знакомые жаркие вибрации в животе.

— Что дальше? — набравшись смелости, спросила я.

— Покажи, как ты ласкаешь себя.

Внутренне я ждала этого приказа, но, когда Алекс произнёс это вслух, занервничала. Я не была уверена, как это выглядит со стороны. Смогу ли я сделать это возбуждающе и красиво?

Подняв покоящуюся рядом с бедром кисть, я осторожно коснулась пальцами разведённых половых губ. Под пристальным взглядом глаз, наблюдающих за мной из полумрака, все ощущения будто усилились. Каждое движение было подобно лёгкому удару током. Или это я была до такой степени возбуждена, но от волнения не отдавала себе в этом отчёта. Прижав средний и указательный пальцы к клитору, я стала выводить на нём медленные круги. Давление внизу живота нарастало с каждым движением, подстёгиваемое вниманием наблюдающего за мной зрителя. Прикусив нижнюю губу, я прижалась щекой к простыне и зажмурила глаза, пытаясь подавить подкатывающие к горлу стоны. Перед глазами снова возникла запретная картинка, как Алекс вжимает мое тело в матрас и грубо вколачивается в меня бёдрами.

— Я хочу слышать тебя, Тина. Прекрати сдерживаться. Кого ты сейчас представляешь?

— Тебя, — прохрипела я, ускоряя движение пальцами, — я представляю, как ты занимаешься со мной сексом.

Из кресла донёсся еле слышимый выдох, такой тихий, что, скорее всего, это была игра моего воображения.

— Пальцы внутрь. Хочу видеть, как ты трахаешь себя.

Боже... Почему его приказы так заводят?

Откинув голову назад, я осторожно ввела в себя указательный палец. Обычно я редко делала это, довольствуясь ласками клитора.

— Ещё один.

Кресло еле слышно скрипнуло, и через секунду надо мной нависла огромная тень.

— Давай, малышка Тина. Покажи, как, по твоему мнению, я трахаю тебя.

С губ слетел громкий стон, когда я усилила движение пальцами внутри себя. Я больше не испытывала стыда или смущения. Все они отошли на второй план на фоне приближающегося оргазма и плавящего внутренности взгляда. Словно энергия этого мужчина влилась в меня и толкала к краю.

— Алекс... Я сейчас...— пролепетала я, выгибая спину от скучивающего внутренности спазма.

В ту же секунду раздался звук открывающейся молнии и послышался шорох падающей на пол одежды.

Я все еще содрогалась от бешеной пульсации и ярких вспышек наслаждения перед глазами, когда меня придавило горячее мужское тело. Оно покрыло меня всю без остатка, заставив почувствовать себя маленькой и невесомой.

— Я не буду нежным, Тина, — прохрипел Алекс мне в лицо. Шоколад, мята и опасность. — Даю тебе последнюю возможность передумать.

Моя голова всё ещё плавала в неге оргазма, когда я прошептала:

— Я не передумаю. Я хочу, чтобы это был ты.

Алекс немного отстранился, и я на мгновение испугалась, что он уйдёт. Вместо этого раздался звук рвущейся упаковки, и я заметила еле уловимое движение рук в темноте. Он надевал презерватив. Я приподнялась на локтях, чтобы разглядеть, как это происходит, но Алекс пригвоздил меня ладонью к кровати.

— Пока тебе лучше этого не видеть.

Что? Почему?

Я не успела спросить, потому что в этот момент его руки обхватили чашки моего корсета и дёрнули их в разные стороны. Раздался жалобный треск рвущегося кружева стоимостью семьсот долларов, и набухшую от возбуждения грудь опалило горячее дыхание. Жаркий рот опустился на мои соски, прикусывая их, проводя языком, всасывая в себя, заставляя меня извиваться и охать. Вторая волна возбуждения дрожью прокатилась по телу, пальцы на ногах поджались.

— Алекс… хочу тебя внутри себя, — пролепетала я, запуская пальцы в короткие жёсткие волосы.

Его губы покинули мою грудь, и я ощутила тупое давление в промежности.

— Особые пожелания, Тина? Предупреждаю, будет больно.

— Я готова, — просипела, облизав губы. — Только...

Тёмный взгляд, смотрящий на меня, казалось, заглядывал в душу.

— Говори.

— Не называй меня чужим именем. Я слышала, как об этом говорила одна из твоих девушек.

Лицо Алекса пересекла кривая усмешка.

— Сегодня этого не потребуется.

Эти слова потонули в моём крике, потому что в этот момент Алекс одним резким движением вошёл в меня. Внутренности обожгла мучительная боль, по щекам потекли слёзы. Ни на секунду не отводя взгляда, он вышел и снова толкнулся внутрь. Его член растягивал меня с каждым движением, внутренности горели и ныли.

— Не сдерживайся, Тина. Кричи. Хочу, чтобы ты кричала.

Движения внутри меня стали настойчивее, сдерживать стоны боли стало невозможно. Обезумев от острых ощущений, я царапала широкую спину, выла и охала.

Ладони Алекса обхватили моё заплаканное лицо.

— Завтра ты поедешь к врачу. Сделаешь укол. Я не хочу пользоваться с тобой резинкой. Поняла?