— Изумительно красиво!

Он улыбнулся, довольный оценкой.

— Кто-то однажды сказал, что Коннектикут выглядит так, как будто его только что почистила горничная, и я согласен с этим. Тебе, думаю, понравится Вест-порт.

Это было как раз то, чего Глория всегда боялась, — что ей слишком понравится жизненный стиль и быт Америки.

Поездка до дома Джефа оказалась короче, чем она ожидала. Но это не единственное открытие, которое Глория сделала, приехав сюда. Она знала, например, что Маллоун богат, но не ожидала, что богат чудовищно.

Уже внешний вид дома лишил ее присутствия духа. Белый, величавый, он располагался на просторном участке и выглядел, как изумительная жемчужина. Позади строения виднелись зеленые лужайки и дорожки, ведущие к золотисто-белому песку, очевидно, собственного пляжа.

— Ты не говорил, что у тебя есть собственный пляж! — заметила она.

— Нравится? — заулыбался Джеф и попросил шофера остановить машину.

— Пойдем прогуляемся, — сказал он.

Они вышли из лимузина. За элегантными елями проглядывала, сверкая бирюзой, вода.

Издав радостный крик, Брайан побежал прямо в дом.

— Брайан! — одернула мать, но Джеф покачал головой.

— Оставь его, — сказал он. — Мальчик приехал домой.

Глория обратилась к Джефу:

— Это все твое?

Хозяин усадьбы, молча кивнул головой.

— Понятно, — сказала она. — Ты очень могущественный человек, Джеф. Намного богаче и могущественнее, чем я предполагала.

Хищный блеск появился в его глазах.

— Я дал себе обещание много лет назад, что стану богатым. Почему это так задело тебя?

Стоя рядом с ним среди всего этого великолепия, Глория испытывала безумное искушение сказать, что да, она задета, но не его деньгами и владениями. Он задел ее еще тогда, в восемнадцать лет, и задевает сейчас. Необходимо сказать, что он — единственный мужчина, которого она когда-либо любила. Желание исповедаться овладело ею с такой силой, как будто волна ударила, и потребовалось напряжение всех сил, чтобы сопротивляться этой волне.

Последние несколько недель «перемирия» убедили женщину, что Джеф мил и обходителен с ней только потому, что хотел, чтобы Брайан оказался здесь. А Глория — часть сына, вот и все.

Глория исподтишка наблюдала за Джефом, который тем временем пристально смотрел на сына, бегущего к дому, и внезапно печаль охватила ее. Комедия, придумала семью. А ведь все могло быть по-другому. Разве способен этот человек быть Брайану отцом в полном смысле слова?

Глория попыталась прогнать эту мысль, потому что здесь, в его доме, она как никогда нуждалась в мужской поддержке.

— Очень красиво, — польстила она хозяину, глядя на дом.

А что, если он живет здесь со своей любовницей? Глория, разумеется, не собиралась спрашивать об этом, но вполне вероятно, что так оно и есть, ведь Джеф — весьма сексуальный мужчина, не особенно беспокоящийся о верности.

— Кто здесь живет кроме тебя? — внезапно спросила она.

Джеф повернулся. В его глазах отражалось небо, делая их скорее голубыми, чем зелеными.

— Весь дом мой, — ответил он. — И Элис.

— И только ваш?

— А ты ожидала увидеть здесь гарем? — Он покачал головой. — Нет, у меня есть экономка, Клаудия. Она заботится об Элис, когда меня нет, что, к счастью, бывает не слишком часто. Ее муж, садовник. Вон там, направо, — их дом. Моя мать и отец живут в нескольких километрах отсюда, но они часто навещают Элис.

— Удивляюсь, почему ты не построишь им дом здесь, ведь тут достаточно места для десяти домов.

— Может быть, — кивнул Джеф. — Моя мать, без сомнения, была бы довольна таким соседством, но я — независимый человек. Здесь мой мир. И только мой.

«Только мой». Это звучало как предупреждение. Не слишком рассчитывай, Глория, вот что он сказал.

В какой-то момент Джеф показался ей таким чертовски великолепным, что женщина почувствовала, как невыносимое страстное желание захлестывает тело. Она хотела Джефа, несмотря на его предупреждение.

Глория пересилила себя, чтобы спокойно встретить пронизывающий мужской взгляд.

— Брайан ждет нас.

Джеф кивнул, беря ее за локоть, и даже такое легкое прикосновение заставило женщину возликовать.

— Идем, — он повел гостью в дом.

Они не успели подойти к открытой входной двери, как Глория увидела маленькую рыжеволосую девочку, выходящую навстречу, и Брайана за ее спиной.

Только сейчас она спохватилась, что рука Джефа сжимает ее локоть. На мгновение Глория остановилась.

— Элис знает, что Брайан твой сын? — тихо спросила она.

— Да. Я решил, что для нее будет лучше узнать все с самого начала.

— Что ты сказал ей?

— Сказал, что потерял контакт с Брайаном очень давно и был рад, найдя его.

— Как отнеслась к этому девочка?

Он понимающе взглянул на Глорию.

— Мы не обсуждали это. Дочь очень капризна. — Отец заволновался. — У нее не очень-то устроенное детство, да и вообще я подозреваю, что детям нелегко делиться с кем-то вниманием родителей. Впрочем, надеюсь, я успокоил ее, сказав, что в моем сердце места больше, чем для одного ребенка. Она должна полюбить Брайана не думая, что это уменьшит любовь, которую я чувствую к ней.

Глория кивнула и наклонила голову, не желая, чтобы Джеф увидел помутневшие от слез глаза. Господи, какая она дура. Самая большая дура в мире, не доверявшая этому человеку.

Под руку с Джефом Глория подошла к детям, наблюдая за их знакомством.

Элис подняла глаза, огромные и любопытные. Глорию поразило, что девочка совершенно не похожа на Брайана. Во всяком случае, в ней нет ничего похожего на Джефа.

Элис была хрупкого телосложения, с волосами цвета красно-желтых осенних листьев и с маленьким, похожим на бутон розы ртом, который неожиданно растянулся в улыбке. На первый взгляд, только на первый, девчушка выглядела ужасно знакомой.

— Папа! Папа! — взвизгнула возбужденная Элис и бросилась в объятия Джефа.

— Привет, милая, — нежно обнял ее отец. — Как поживает моя дочурка?

— Хорошо, — улыбнулась Элис и пристально досмотрела на Глорию еще раз.

— Ты собираешься поздороваться с нашими гостями?

— Я уже поздоровалась с Брайаном. Ему восемь лет, и он не умеет скакать на лошади, но умеет плавать. Привет, — и глаза-блюдца поднялись на Глорию, но девочка все же не могла скрыть маленьких морщинок, собравшихся на лбу.

Она нервничает, так же нервничает, как и я, быстро подумала Глория, и ее улыбка стала шире.