Я кивнула.

На самом деле, костер – это для таких, как я, для простых ведьм и колдунов-самоучек, а для беглых инквизиторов программа куда красочнее. Но в итоге все равно на костер.

И в храме нечего делать однозначно.

- Я с ним столкнулась почти. И решила, что это судьба, ведь я как раз молилась о помощи. И тут почти в дверях столкнулась с охотником. По нему же сразу видно кто он… Орденский охотник со свободным патентом, я таких видела… пусть не настоящий, но простому человеку не понять… Он ведь все равно охотник. И я сразу к нему. Сказала, что он должен мне помочь, что отец пропал, и дело явно на магии замешено. Он сначала отмахнуться хотел, говорил, что у него дела и пусть кто другой поможет. Я и про деньги и… Мне нужна была помощь, все отказались уже, что делать? К кому обращаться? А ведь он именно тот, кто точно сможет помочь… охотник.... И сказала, что наш староста Темному кровью платит… это очень серьезное обвинение, я понимаю… но он тоже отмахнулся, сказал, что вон храм, туда и идти. Я сказала, что вот сейчас, староста, похоже, ведьму поймал и хочет в жертву принести. И тут Гус прям дернулся, словно проснулся. За локоть меня и от храма подальше оттащил. Потребовал все рассказать. И все, говорит: «Показывай, куда идти». Он тебя спасать побежал.

Да. В этом я не сомневаюсь.

- А зачем ему в храм надо было? – спросила я.

- Не знаю, - покачала головой Марийка. – Я спросила потом, он сказал, что помолиться заходил. Только я сомневаюсь… Но он сказал, что это не мое дело.

И в это тоже верю. Вернее, в то, что отказался объяснять, а не в то, что помолиться. С молитвами у Гуса не очень…

В храм… да это чистое самоубийство, очень веские основания должны быть.

Но если он отвечать не хочет, от него не добьешься.

Не нравится мне это… что-то там произошло.

Стемнело уже.

В окнах огоньки зажглись.

Неспокойно так… Знаю, что Гус не в первый раз, что у него опыт, но неспокойно все равно.

- Думаю, ты тоже Коену совсем не безразлична, - зачем-то сказала я. – Он на тебя все поглядывает. Я его не приворожила, только зацепила слегка, но он…

Договорить не успела.

Где-то там, далеко, завыла тварь.

И я про все забыла, в окно высунулась, слушая, хоть что-то понять надеясь. И Марийка вскочила, подбежала, встала рядом.

Тварь завыла… и тишина. Очень долго тишина, мы все стояли, и ничего… А потом завыла снова. И снова потом. И даже мне показалось – ближе, чем раньше. Я даже к сигнальным нитям потянулась, проверила… нет, не настолько близко еще.

Надо было с ними пойти. Не слушать. Наплевать на всю его дурь. Потому что не собака это… аж зубы ломит от такого воя.

Марийка и то вся побелела, вытянулась.

- Он ведь справится, да? – спросила шепотом.

- Справится, - сказала я твердо, хоть уверенности тут быть не может. И любая тварь может последней стать. Страшно.

- И Коена твари не отдаст?

- Не отдаст, - сказала я. - Если сам жив останется, то не отдаст.

Марийка только глазами испуганно сверкнула.

Тварь завыла снова. И словно еще ближе… или так кажется? И не по себе стало. А потом и вовсе накрыло вдруг волной безотчетной паники, что хоть на стену лезь.

На улице кто-то закричал, и еще… Но это не настоящий, наведенный, магический ужас, это тварь так по людям бьет. Марийка вскрикнула и лицо руками закрыла. Из-под пальцев слезы, пальцы дрожат.

Если даже здесь так накрывает, то что же рядом творится?

Я осторожно щитом отгородилась. Себя и Марийку от ужаса прикрыла, хоть дышать можно.

- Это просто магия, не бойся. Она испугать хочет.

И удается.

Марийка кивнула только. Руки от лица убрала, но страшно ей все равно. Даже не от магии, а просто страшно, непонятно, чем кончится.

Тварь завыла снова, и потом иначе - зарычала угрожающе.

Потом затихло все, мы стояли у окна, ждали.

Потом снова рык, резкий, отрывистый. И вдруг огненный всполох вдалеке. Всполох – это Гус огнем бьет.

И рык снова, злой, голодный, словно тварь кого-то на куски разорвать пытается. И вспышки. Марийка всхлипнула, закусила губу.

Не знаю, сколько это длилось, мне казалось – поседеть можно.

Мне казалось даже, я слышу звон стали и хруст костей… но это, конечно, только казалось, отсюда такое не услыхать.

А потом вдруг тварь завизжала отчаянно. И все стихло.

- Все, - шепотом сказала я, облизала губы.

Когда вернутся наши – мы не дождались, сами побежали встречать. Ну что же так долго? Ведь тут идти всего-то… Или они не могут дойти? Вдруг ранены, а мы сидим...

Но только выскочили, налетели на Гуса уже в конце улицы.

Коена он почти на себе тащил, на плече. Коен едва-едва переставлял ноги.

- Коен! – Марийка сразу к нему кинулась.

У Коена кровь из носа и из ушей… но остановилась уже, только дорожки красные остались.

- Все нормально, - глухо рявкнул Гус. – Он живой, просто магией оглушило. Сейчас отлежится и будет как новенький. Ты не трогай… его помыть надо, а то он со страха все заблевал.

Глухо, почти через силу, говорить ему тяжело.

У Гуса рубашка в крови. И видно, как этой крови много, не просто царапина. И то, что он до сих пор на ногах стоит - это тоже ничего не значит. Я отлично знаю, что есть такая магия, которая поддерживает силы и снимает боль, но сама по себе не лечит. И стоит отпустить, как…

Но если живой – это уже хорошо.

И Коена он не отдаст, сам дотащит, на одной магии и упрямстве… а нам такого лося и не дотащить.

И только потом, уже в комнате, глядя, как Марийка Коена на кровать укладывает, тихо сползет по стенке… Живой. Просто ноги не держат.

Бок у него разобранный когтями до кости.

- И что? Стоило оно того? Стоило рисковать?! – мне на месте его добить хотелось.

- Да все нормально, Эль, - он смотрит на меня мутным взглядом и глупо улыбается. – Не переживай.

Коен пришел в себя к полудню. Слегка ошалевший от вчерашнего, с больной головой и страшно голодный. Если голодный – это уже хорошо, жить будет. Остаточная магия развеялась.

Он пошел искать еду вниз, Марийка за ним… Думаю, рано или поздно эти двое договорятся.

А вот с Гусом все было не так просто.

Он, конечно, тоже жить будет, с ним случалось и похуже. Но раны глубокие, рваные, мне пришлось повозиться, чтобы обработать и зашить. Да, я уже столько ран на нем зашила, что впору целителем становиться. Гус лежал тихо, смирно, изредка теряя сознание. Он и крови, и силы много потерял, его кроме обычной слабости еще и магическим откатом накрывало. И болело, конечно.