Хотя в таком районе подобные вещицы никогда не валяются без дела. Я несколько раз пытался ударить плечом в дверь, но мне хватило ума остановиться, прежде чем я вывихнул плечо. Вот же идиотизм – Верховный Лидер Империи не может открыть дверь.

К счастью, прежде, чем я разрыдался, открылось окно.

– Что, черт возьми, ты делаешь? – раздался вопрос.

Я поднял глаза и радостно улыбнулся:

– Открой эту дурацкую дверь.

– Уходи, Орхан, не до тебя сейчас.

– Открой дверь. Пожалуйста.

Айхма – конечно, это была она – назвала меня словечком, которое, должно быть, узнала от своего отца, и ставень захлопнулся. Вскоре я услышал, как отодвигается дюжина засовов – и дверь открылась передо мной.

– Мне очень жаль, – сказала она, – но я не хочу, чтобы здесь были солдаты. Пойми…

Я отпихнул ее с дороги. Айхма замахнулась на меня, но я увернулся.

– Мне нужно поговорить с верховодами Тем, – заявил я. – Дело срочное.

– А кто это с тобой?

– Кто? А, ты про него. Это Фаустин, городской префект. Где мне найти верховод Тем, Айхма? Это очень важно. Мне нужно поговорить с ними прямо сейчас.

Она уставилась на меня.

– Так это правда? Про варваров и…

– Правда. Именно поэтому мне нужны эти верховоды. Прямо сейчас.

– А как же армия…

– Все мертвы, – сказал я, и ее глаза округлились. – Нет ни армии, ни флота, есть только я. Вот почему мне жизненно необходимо найти верховод. Знаешь, где они, или нет?

– Не может быть, – сказала она. – Не всех же.

– Айхма.

Я знал ее с тех пор, как она умещалась у меня на руках. Айхмалот, ее отец, считал ее самым удивительным явлением в истории мира. Моя дочурка, Орхан, говорил он мне, будто это какое-то чудо – от него-то я в последнюю очередь ожидал гордости за отцовство. Но некоторым людям это нужно, и он неожиданно оказался из их числа. Айхмалот, конечно, не было его настоящим именем. По-элийски это означает «пленник войны», и именно это значилось на его ошейнике, ибо сержант-рекрутер не смог записать его настоящее имя. Айхмалотом он остался до самых последних своих дней. А Айхма означает «копье». Он назвал ее так, ибо она была лучшей его половиной – блистательной и разящей без промаха. Но внешне она – копия матери.

– Зачем они тебе?

– Айхма.

Нельзя было сейчас срываться. Заставить ее посодействовать – как свинью в телегу загонять. Надави на нее – и она надавит в ответ с той же, если не превосходящей, силой. Нужно, чтобы она сама захотела взойти на тележку, в ином случае с ней не споешься – и точка.

– Подумай сама. Армии нет, но по ту сторону Сухопутной стены – миллион головорезов. Что же мне нужно от верховод Тем, по-твоему?

– Они не станут…

– Пусть скажут это мне в лицо. Если ты, черт побери, скажешь мне, где их найти.

– Не скажу, – ответила она. – Но привести их сюда – смогу.

– Замечательно. Сделай это как можно быстрее.

Она на мгновение заколебалась, затем накинула на голову шаль и прошла мимо меня через двор на улицу.

– Что все это значит? – спросил Фаустин. Я успел совсем забыть про него.

– Что вы никак не можете рассказать простым смертным, где кого-то найти. Ты-то должен понять.

Он опять разволновался.

– О, разумеется. Чего я не понял – это какой прок нам от своры бандитов? Особенно в такой момент.

Ну конечно, для городского префекта, занятого важной работой по управлению столицей Империи, Темы – занятие преступное, а их верховоды – «просто бандиты».

– Возвращайся в префектуру, – велел я ему. – Мне нужно точно знать, сколько у нас денег. Не на счетах, не в кредитных резервах, а в настоящих золотых монетах. Ни с кем на эту тему не заговаривай, как справишься – возвращайся прямиком ко мне. Если встретишь вдруг капитана Бауцеса – скажи ему, что мне нужны полные комплекты доспехов, оружие для моих парней… – всё то, что необходимо солдатам на стене.

– И кого, скажи на милость, ты собираешься вывести на стену?

– Забудь. Просто сходи и посчитай деньги. Пожалуйста.

И потом я остался совсем один перед открытыми дверями «Собачьего дуэта». Решив, что пришел час для односторонних действий исполнительной власти, я вошел внутрь и изъял из-под стойки бутыль бренди. Полномочия, заполученные мной, позволяли и не такое, но я все равно оставил на стойке тридцать трохи.

Читатель, думаю, заметил, что вместо имен я ссылался на потребных мне людей как на «руководителей Тем». Всё потому, что имена их мне неизвестны. Их вообще мало кто знает. В руководители Синих или Зеленых идут не ради славы, ведь любая должность в Темах грозит смертным приговором. Но вообще, если бы кто-нибудь всерьез озадачился установлением личностей, не думаю, что сильно перенапрягся бы за работой. Верховоды Тем избираются из практикующих гладиаторов – берут если не действующего чемпиона цвета, то кого-то из десятка наилучших. К счастью, правительство всегда придерживалось мнения, что тот, кто имеет право верховодить, не задержится на посту надолго по самой природе своего поприща. Зачем поднимать шум, арестовывая человека, отдавая его под суд и отнимая жизнь, когда рано или поздно за вас это сделает деловой партнер, а зеваки еще и заплатят, чтоб на это посмотреть? Со своей стороны я был уверен, что знаю, кто был за главного у Синих, и имел несколько догадок о том, кто руководил Темой Зеленых. Конечно, я ошибся по обоим пунктам. Пора бы уже привыкнуть.

Оказалось, что главным Синим был Иераск. Он всегда отказывался отвечать на этот вариант своего имени, ибо говорил, что его зовут Арраск, и уж если синешкурые не могут произнести как надо – пусть идут лесом. Он был четвертым номером в рейтинге Синих, выступал как гладиатор сорок семь раз, выиграл сорок четыре боя, три прошли вничью. Его отцом был млеколицый по имени Санк Фуй, а матерью, судя по виду, – женщина из робуров. Считается, конечно, что такого попросту не бывает, но это неправда. Я видел, как Иераск дрался дюжину раз, восхищался его умением оставаться собранным и хладнокровным на арене. Больше мне о нем ничего известно не было. Это был худощавый и долговязый мужчина лет тридцати пяти, по гладиаторским меркам – если не старик, то к тому близко. Он выглядел как типичный качок с арены – разве что были у него грустные и умные глаза.

Зеленый верховода оказался Лонгин – номер два в десятке лучших бойцов Зеленых. В стрессовой ситуации нет ничего лучше, чем встретить старого