и заброшенные станции педальных дирижаблей выглядели абсолютно идентично.

Периодически Орке казалось, что она узнаёт название улицы или место, но затем она снова терялась, обходя контрольно-пропускные пункты Армии крови, слабо освещённые бледным светом газовых фонарей. Они во многих местах преграждали путь в Старый город, где располагался Хромовый дворец Заводного Суфлёра.

Война и время сильно изменили город с тех пор, как Орке было восемь лет. Из детства она помнила красивые конфетно-разноцветные домики, ряды белых колонн и выступающие эркеры самой разнообразной формы с кровельными украшениями. Сейчас всё было покрыто густым слоем сажи и грязи. Война на самом деле превратила Хельсинки в Свинцовый город!

Руины разбомбленных и уничтоженных пожарами построек разбивали сердце, а лежащие на дороге ржавые автомобили лишь добавляли общей атмосфере безотрадности.

Как вдруг в зеркале заднего вида что-то промелькнуло.

Орка испугалась, остановилась и низко пригнулась. По телу прошёл холодок. Неужели кроклоки? Сгорбившись за рулём, она некоторое время выждала на месте, прежде чем осмелилась продолжить путь.

Давление в паровом котле упало, а на улицах не было видно ничего пригодного в качестве топлива, поэтому Орка пыталась съезжать со склонов на холостом ходу. Она держала путь на восток, пока не упёрлась в стену деревьев, за которыми, как она знала, проходила железная дорога.

Оттуда она в детстве любовалась поездами и лежала на скамейке у железнодорожных путей, слушая шипение локомотивов и лязг шестерёнок. Теперь курсант точно знала, где находится.

Она была уже рядом!

По ухабистой улице, изрытой гусеницами танков, приходилось передвигаться медленно. Орка очень осторожно вела машину, когда в зеркале заднего вида снова что-то мелькнуло. Она испуганно оглянулась через плечо и осмотрелась вокруг, но снова ничего не увидела.

Через некоторое время неожиданно для самой себя Орка поняла, что добралась до места. Она остановилась и в сильном недоумении вылезла из паромобиля.

Хромовый дворец был полностью разрушен. Взрывы бомб развеяли остатки сада по ветру. Орка смотрела на почерневшую груду камней, обугленные брёвна и обрубок дымохода, и слёзы навернулись ей на глаза.

Стальной каркас дома также пострадал от жара огня, ветер разнёс пепел по всей округе, укутав и листья крапивы, которая заполонила собой весь сад.

Орка не могла поверить своим глазам.

Было трудно пробираться сквозь перекрученные трубы и прочий мусор. Среди обломков ржавых вентилей и железных пружин встречались остатки мебели и посуды. Неподалёку в развалинах валялся на боку каркас паромобиля.

Каменный корпус дома всё ещё высился впереди, и от него поднимался столб дыма. Из глубины руин выглядывал фрагмент лестницы, ведущей в пустоту, в боку знакомой печи зияла огромная дыра. Разрушение было тотальным.

Откуда-то донёсся отвратительный запах тухлых куриных яиц. Он перекрывал даже сильный запах дыма. Орка уже собиралась переступить через обломки велосипеда, как вдруг испугалась до смерти и завизжала. На земле лежало тело! Молодой, немногим старше её солдат Армии крови лежал среди обломков. Живот девушки сводили приступы тошноты.

Орка плотнее прижала шарф к лицу и повнимательнее присмотрелась к телу. Лицо солдата было покрыто сросшимися волдырями, сквозь тонкую кожу которых просвечивала желтоватая жидкость. Опухшие глаза стали кроваво-красными от поразившего их воспаления, рот скривился и застыл в гримасе. Из груды хлама торчало голое колено, как лысая голова какого-то зверя, а покрытая волдырями рука всё ещё сжимала противогаз, который солдат не успел надеть для защиты.

Внезапно тело солдата дрогнуло. Затем его словно поглотила земля, и оно исчезло под грудой обломков. Орка отскочила подальше и задержала дыхание. Что произошло?

– Кро-кро-кро, – послышалось откуда-то из глубин земли. Это кроклоки принялись разрывать тело в своём логове.

Перепуганная Орка в панике побежала к паромобилю и дрожащими руками толкнула рычаг вперёд. Паромобиль начал движение на последнем запасе давления.

Она неслась прочь и молила о том, чтобы топливо не закончилось. Но мотор закашлялся, стрелка манометра завибрировала в последний раз, и транспортное средство свернуло на обочину, где и остановилось.

Орка вся съёжилась, осознав безвыходность ситуации, в которой оказалась, и глубоко вздохнула. Затем она прислонилась к рулю, обхватила руками голову и зарыдала от отчаяния.

Прошло какое-то время. Летнее солнце наконец залило своим светом окрестности и согрело нежными лучами её спину. Защебетали птицы, и с громким жужжанием мимо пролетело несколько пчёл.

Впереди предстоял обратный путь. Орка вздохнула и подняла голову. Под действием солнечного тепла от земли поднимался пар. Лучи солнца ярко отражались в окнах здания в конце улицы. Оно показалось Орке знакомым.

Хромовый дворец!

Орка осознала, что минуту назад находилась на месте совершенно другого дома. Хромовый дворец всё ещё был цел! Он высился впереди у порога Старого города, как призрак из прошлой жизни.

Утреннее солнце, восходящее из низин, освещало здание тёплым красным светом и окружало его божественным ореолом.

Курсант выскочила из паромобиля, схватила рюкзак и устремилась к дому.

Подойдя ближе, она обнаружила, что, не считая нескольких разбитых окон, место, на удивление, хорошо уцелело от разрушительных действий войны. Даже массивные стальные конструкции подъёмного крана во внутреннем дворе по-прежнему непоколебимо возвышались над дамбой электростанции.

Однако время сделало своё дело. Конёк крыши прогнулся, как гамак, и потоки сажи окрасили кирпичные стены в сероватый цвет. На входной двери, к счастью, не было свидетельствующего о наличии заражённого чумой знака Х, но из трубы поднималась извилистая струйка дыма, а у стены стоял армейский велосипед.

Жил ли кто-то в доме? Кто? Солдаты? Или оставшиеся в живых жители города?

Орка размышляла, не решаясь войти в дом, в то же время понимая, что должна была это сделать. Она должна заполучить Огненный камень. Поэтому девочка приняла решение аккуратно обойти дом сзади.

Крапива и здесь заполонила сад, и прежде такой красивый мраморный фонтан был покрыт ядовито-зелёной слизью. В нём Орка и Вапор летом запускали самодельные маленькие колёсные пароходы.

Среди зарослей бурьяна проглядывал каркас знакомых солнечных часов, сломанные садовые стулья, а под ветряными колокольчиками… могильный холм? Заводного Суфлёра? Или Вапора…

Орка сглотнула.

Окно подвала раньше открывалось снаружи. Курсант по привычке прижала ладонь к поверхности стекла и осторожно толкнула. Щеколда легко поддалась, и окно открылось со знакомым скрипом.

Девочка прокралась внутрь.

В подвале стоял абсолютный мрак. Всё было покрыто толстым слоем пыли. К счастью, из окна просачивалось достаточно света, для того чтобы видеть на шаг впереди. У стен высились груды хлама, и на полу тут и там были разбросаны вещи. Приходилось идти очень осторожно, чтобы не наткнуться на что-либо и не вызвать шума.

Жизнь казалась Орке абсурдом. Когда-то ей пришлось покинуть Хромовый дворец из-за войны, а