– Слушай, по-моему, мы с ним уже достаточно подружились, – шепнула Анна Марише. – Бери у него адрес его работы, и пусть идет себе куда хочет. Мебели для передвигания больше нет, теперь самое время приступить к осмотру поверхности стен, которые теперь освободились от нее. Сейчас он нам уже не нужен. Сами справимся, не слепые.

Мариша, у которой от всего происходящего голова просто разламывалась, с радостью согласилась. И, взяв у Курта адрес ночного клуба, где он работал, и на всякий случай его домашний телефон, выставила парня вон.

– Не очень вежливо получилось, – признала Аня.

– Плевать! – бросила повеселевшая Мариша, приступая к осмотру первой стены, освобожденной от огромного, три на пять метров, ковра, явно сделанного еще в довоенной Германии.

Конечно, мысль о том, что тщедушный Вернер самостоятельно снял этот ковер, положил в тайник завещание, а потом в одиночку повесил ковер на место, была абсурдной. Но, как справедливо заметила Аня, могло же быть у него какое-нибудь приспособление, с помощью которого он поднимал часть ковра, а потом спокойно возвращал ее на место. Подруги простучали и обследовали всю стену, но не нашли ничего более волнующего, чем жирное пятно с остатками засохшего мясного рагу.

– Кто-то в семье твоего жениха был весьма невоздержан в проявлении своих чувств, – заметила Мариша, ознакомившись с пятном. – Чуть что не по нем – и сразу тарелкой об стену. А может, он еще и в морду целился, просто промазал.

– Ты тайник ищи, а не скелеты в шкафах, – прошипела Аня. В этот момент она исследовала плинтуса, и пока результаты ее только расстраивали. Там было столько многообещающих трещинок, что каждый метр плинтуса давался ей с огромным трудом. Мариша уже закончила простукивать правый верхний угол, а Аня все еще ковырялась в щелях плинтуса.

– Что ты возишься? – не выдержала Мариша и, спрыгнув со стула к подруге, изо всех сил дернула кусок плинтуса.

Деревяшка такого обращения не выдержала и со скрежетом оторвалась, прихватив с собой солидный кусок стены.

– Здесь тайника явно нет, – мрачно заключила Мариша. – Поехали дальше.

К ночи подруги частично обследовали, а частично в процессе работы разорили весь первый этаж, но ничего не нашли. Мариша попыталась осторожно выяснить, как обстоит дело с кабинетом и библиотекой, но Аня ее высмеяла.

– Думаешь, я совсем дура? Я с этих комнат и начала. В библиотеке пролистала каждую книгу и журнал. Измерила все деревянные части шкафов, чтобы выяснить, не скрываются ли где лишние несколько сантиметров. Но увы, все без толку. Тайников в мебели там не нашлось, книги подарили мне сотню марок, кем-то забытых в англо-немецком словаре. А сейф мы осмотрели еще вместе с нотариусом и родственниками. В нем был дневник сексуальной жизни Вернера и десятка два писем от его подружек. Я их сожгла.

– Зачем? – воскликнула Мариша. – Там мог быть ключ к тайнику.

– Ничего там, кроме пошлых обещаний, не было, – рявкнула Анна. – Знала бы ты, какие вещи эти подлые бабы ему обещали, чтобы он на них женился. Этот Вернер тот еще фрукт был. Я к нему и в Интернет залезла, и что ты думаешь – там тоже оказалась целая куча писем от его поклонниц. Представляешь, я тут живу, а ему продолжают приходить письма.

– А больше там ничего не было? – спросила Мариша.

– Больше ничего, – со вздохом сказала Аня.

– И как это твои родственники поверили какому-то господину Штольцу? – недоумевала Мариша. – Мало ли что он там мог наговорить. Да по мне, когда дело касается денег, можно хоть десять свидетелей найти. Многие за деньги подтвердят все, что угодно. Завещание никто в глаза не видел, а полиция берет твою сторону. Просто чудо.

– Дело в том, что копия завещания у нотариуса была, – пояснила Аня. – Вернер все-таки отослал ему ее по факсу. Но если дело дойдет до суда, то могут возникнуть сложности. Вот если бы нашелся оригинал, то с ним никто не смог бы поспорить.

– Тогда вперед! – бодро воскликнула Мариша. – У нас еще куча дел. Осмотр дома мы продолжим завтра с утра, а на сегодняшнюю ночь у меня другие планы. Мы с тобой пойдем в тот ночной клуб, где работает наш милый Курт. Сделать это нужно именно этой ночью по двум причинам. Первая: твои родственнички еще не очухались после оказанного им сегодня приема и вряд ли предпримут новую атаку. И вторая – если мы отложим поход, то Курт, чего доброго, может нас и позабыть.

– Я не могу, – попыталась возразить Аня. – У меня траур.

– Очень славно, – одобрила Мариша. – Все будут, безусловно, тронуты тем, как ты блюдешь память своего дорогого Вернера, и отметят, что ты оделась во все черное, что тебе, безусловно, необычайно к лицу. Но сегодня мы идем на дискотеку не развлекаться, а искать следы убийцы. Поэтому ты можешь одеваться в черное или белое, но в клуб ты со мной пойдешь. А чтобы ты не волновалась за сохранность своего имущества, мы приготовим пару сюрпризов для тех, кто попытается проникнуть в дом в наше отсутствие. Предоставь это мне.

Аня охотно согласилась. У бедняги по причине длительного ковыряния в плинтусах разыгрался аллергический кашель и насморк, а кожа на руках неприятно зудела. Поэтому Анна не стала слишком упираться и отказываться, а просто прошла на кухню и ополоснулась над раковиной. В ванную, где закончил свой земной путь Вернер, ей заходить почему-то не хотелось, да и вообще она стала относиться к ваннам с предубеждением. Немного поплескав на себя теплой водой, Аня почувствовала, что приободрилась и готова приступить к выбору туалета.

В ночь подруги вышли во всеоружии. Анна остановила свой выбор на платье, подаренном Вернером. Во-первых, потому что оно было черного цвета, а во-вторых, потому что было самым красивым ее платьем. Мариша ахнула при виде подруги, возникшей перед ней словно ночная фея. Сама Мариша оделась просто – в облегающие джинсы, шелковый топ и кожаную накидку, которая выдавала себя за эксклюзивную модель, будучи на самом деле сделана в Турции в количестве нескольких тысяч. Но Мариша заметила, что, отправляясь на деловое свидание с продавцами наркотиков, нужно быть готовой к всевозможным неожиданностям.

– Может, нам придется удирать, – сказала она Ане, и подруга немедленно пожалела, что остановила свой выбор на длинном платье и туфельках на каблучках.

– Не могла раньше предупредить? – упрекнула она Маришу, в то время как за окном электрички промелькнули последние домики Хайденгейма.

Но Мариша ничего не ответила, она рассматривала захваченные из дома фотографии членов семьи Вернера.

– Кто это такой? – неожиданно спросила она у Анны. – Тебе не кажется, что этот тип похож на Мишку Бременского?

– Кого? – поразилась Аня. – Что ты несешь, я с криминальным миром ничего общего до сих пор не имела.

– Поимеешь, – успокоила ее Мариша. – Но ты вглядись, вот здесь он, правда, не слишком хорошо получился, но сходство налицо.

Аня с интересом посмотрела на мужчину на фотографии.