— Не важно, главное, чтобы они узнали тебя. А они узнали, сама видишь.

— Им известно, что я… что я все забыла?

— Да. Когда я звонил твоим родителям, чтобы сообщить время прибытия самолета, я упомянул, что у тебя амнезия.

Энжел, ободренная его словами, робко двинулась к незнакомым ей людям.

— Анжелика!

Девушка не узнала тонкую, как ивовый прут, высокую женщину с коротко стриженными рыжими волосами, глаза которой были так же зелены, как и ее собственные. Стоило Энжел ступить за барьер, как она была заключена в объятия. Мать Энжел сменил крупный немолодой мужчина с седеющими черными волосами.

— Девочка моя! — воскликнул Чарлз Уитни. — Слава Богу! Мы уж боялись, что потеряли тебя навсегда!

Его объятие было сердечным, но до того крепким, что у дочери прервалось дыхание.

— Эй, сестричка! — приветствовал Энжел зеленоглазый молодой человек с черными волосами. — Ты нас до смерти перепугала. Добро пожаловать домой!

Пока семья осыпала Энжел знаками внимания, Джейк стоял поодаль, и его смуглое лицо ничего не выражало. Ее семья была отнюдь не маленькой, судя по тому, что встречать явилось дюжины полторы человек — от малышей, едва научившихся ходить, до стариков. Если судить по этому приему, все любили Энжел и скучали по ней.

— А вы, должно быть, Джейкоб Маккендлес, — обратился к нему тот седеющий джентльмен, одетый в серый костюм консервативного покроя, и протянул руку для пожатия. — Я отец Энжел, Чарлз Уитни.

— Очень приятно, — ответил Джейк, пожимая руку.

— Хочу поблагодарить вас за то, что доставили мою девочку домой в целости и сохранности. — Взгляд его упал на Энжел, которую упоенно обнимал какой-то пятилетний родственник.

— Не стоит благодарности. — Взгляд Джейка последовал туда же.

Девушка присела на колени и заговорила со своим юным кузеном. Она была так хороша, что сердце в который раз сжала мучительная боль разлуки.

— Вы не должны были утруждаться, сопровождая мою дочь, — продолжал Чарлз Уитни. — Достаточно было посадить ее в самолет. У Энжел вполне здоровый вид. Что говорит на этот счет медицина? Не чревата ли временная потеря памяти другими осложнениями?

— Нет, что вы! — Джейк отрицательно покачал головой, не замечая, что является объектом пристального внимания своего собеседника. — У Энжел с собой отчет ее лечащего врача, доктора Стеммонза, в котором вы найдете все необходимые подробности. Одно могу сказать: он никогда не упоминал о других последствиях… полагаю, вы имеете в виду возможную недееспособность?

— Насколько я понял, моя дочь ничего не помнит о случившемся с ней.

— Ничего, — подтвердил Джейк. — Порой у нее случаются вспышки озарения, когда — назовем это так — отдельные куски прошлого укладываются на свои места, как части мозаики. Но они не включают ни близких, ни знакомых. Однажды во время ночного кошмара Энжел несколько раз произнесла имя Трой, но проснувшись, не могла сказать, чье это было имя.

— Так зовут ее кузена, — сказал Чарлз Уитни и ненадолго задумался. — Уезжая жить в Кабо-Сан-Лукас, Энжел оставила свою квартиру Трою Карсону. Чуть меньше месяца назад он был сильно избит неизвестными людьми и оставлен на задворках одного бара. Полиция до сих пор не выяснила, кто совершил нападение, однако первым, кого Трой упомянул, придя в сознание, была Энжел. Он все время спрашивал, где она и что с ней. Это нас встревожило, но звонок в Кабо-Сан-Лукас не принес результата. Как оказалось, Энжел исчезла оттуда без следа. Поиск был начат немедленно. От Троя утаили тот факт, что его кузина пропала — просто потому, что врачи сочли эту информацию опасной в его состоянии. Видите ли, Трой до сих пор находится в отделении интенсивной терапии, и никто не может гарантировать, что он выкарабкается.

Джейку услышанное не понравилось. Он окинул Уитни встревоженным взглядом.

— Возможно, ваша дочь была свидетелем нападения на своего кузена.

— Маловероятно, — тотчас ответил Чарлз Уитни. — Насколько я знаю, в момент нападения она находилась в Мексике… — Он задумался и добавил: — Вообще говоря, никому неизвестно, когда Энжел покинула Кабо-Сан-Лукас и каким образом могла оказаться в штате Вашингтон.

Если Энжел случайно оказалась на месте преступления, подумал Джейк, это позволяет увязать между собой многие противоречивые детали случившегося. Самым непонятным оставалось то, как она попала из своей лос-анджелесской квартиры в грузовичок Дэниела Эстевеса. Взгляд Джейка снова переместился на Энжел, которая теперь стояла к нему спиной и о чем-то разговаривала с рыжеволосой женщиной. Несколько раз встревоженно оглянувшись через плечо, она наконец нашла взглядом Джейка, облегченно улыбнулась и вернулась к разговору. Повинуясь внезапному импульсу, он вынул из нагрудного кармана визитную карточку, написал под служебным телефоном личный и протянул Чарлзу Уитни.

— Как только выяснится что-нибудь новое, сделайте одолжение, дайте мне знать.

— Непременно, непременно! — заверил тот, пряча карточку. — Надеюсь, вы присоединитесь к торжеству по поводу возвращения Энжел? Если откажетесь, они мне голову оторвут! — Он улыбнулся. — Семья, сами знаете!

Джейк решительно отклонил предложение, зная, что прощание тем тяжелее, чем дольше его откладывать.

— У меня билет на утренний рейс, — объяснил он. — Но спасибо за приглашение. Мне пора в отель, где я заказал номер.

Джейк протянул руку, и Чарлз Уитни энергично ее пожал.

— Рад был познакомиться.

— Взаимно, — произнес джентльмен и с любопытством вгляделся в его лицо. — Вы что же, вот так и уйдете, даже не простившись с Энжел?

— Почему бы и нет? — бесстрастно ответил Джейк. — Мы с вашей дочерью уже сказали друг другу «до свидания», так что… — Взгляды мужчин встретились, и у него вырвалось: — Вы с ней побережнее, прошу!

— Конечно.

Чарлз Уитни не сводил глаз с высокой широкоплечей фигуры полицейского до тех пор, пока тот не скрылся из виду.

Немного погодя Энжел снова взглянула через плечо, но Джейка уже не было рядом с седеющим мужчиной, ее отцом. Она все еще озиралась, когда рядом раздалось: «Он ушел». Вздрогнув, она круто повернулась и оказалась лицом к лицу с отцом.

— Ушёл? Куда?

— В отель, ждать утреннего рейса. Он возвращается домой.

Уныние и сожаление на лице дочери не укрылись от его внимания, и Чарлз Уитни задался вопросом, что успело произойти между ней и Джейкобом Маккендлесом. Он все еще живо помнил тень страдания, прошедшую по лицу молодого полицейского, когда тот просил быть с Энжел как можно бережнее.

Сначала Джейк пытался уснуть, но понял, что ничего не выйдет. Он включил телевизор и невидящими глазами уставился в экран.

Неожиданный стук в дверь заставил его вздрогнуть. Первым движением было выхватить из кобуры револьвер, после чего Джейк медленно прошел к двери. Часы показывали четыре утра.