Наряду с расширением роли МИ-5 в империи война также произвела переворот в деятельности SIGINT на заморских британских территориях и привела к непосредственному вовлечению GC&CS в дела колоний и стран Содружества. Региональный центр GC&CS в Индии – так называемый «Экспериментальный радиоцентр» в Дели, получая массу вражеских сообщений, резко увеличил объем и качество перехвата потока информации по радио, как только был расшифрован код «Энигма». GC&CS делала то же самое в других частях империи – в Гонконге, на Кипре, Мальте и на радиостанции Британских сухопутных войск в Сарафанде (Палестина), которая выступала в роли сборного пункта GC&CS на Ближнем Востоке. Такой же рост перехваченного трафика произошел и в невоенной организации, которая работала под руководством GC&CS в Гелиополе (Египет), и на станции SIGINT, функционировавшей под эгидой Королевских военно-воздушных сил для GC&CS в Ираке, оккупированном Великобританией и союзниками во время войны. Массовое расширение во время войны сферы деятельности GC&CS за рубежом привело к некоторым своеобразным результатам. Когда в Египте потребовалась высокая антенна для перехвата радиосообщений, рабочие Службы радиобезопасности (RSS), функционировавшей в составе МИ-5 и отвечавшей за перехват подпольных радиосообщений, посланных шпионам и шпионами – своему начальству, предложили поставить ее на вершину Великой пирамиды и тем самым сделать это чудо света самой большой приемной станцией на планете31.

Как и во время Первой мировой войны, во время Второй мировой войны враги Великобритании прибегали к стратегии сколачивания союзов с антиколониальными движениями, борющимися за независимость от Британской империи. И снова Ирландия стала очевидной мишенью Германии, чтобы спровоцировать там восстание против Великобритании, и абвер предпринял безуспешную попытку наладить связь с Ирландской республиканской армией (ИРА) – это был план под кодовым названием «Операция Катлин». ИРА в полной мере воспользовалась слабостью мер безопасности в Великобритании во время войны, проведя серию взрывов в 1939 г., в том числе на лондонском Хаммерсмитском мосту, что усилило опасения МИ-5 в отношении «пятой колонны», действующей в стране. В то время угрозы, исходившие от ИРА, не входили в сферу ответственности МИ-5, но падали непосредственно на плечи особого отдела Скотленд-Ярда, который изначально был создан в 1880-х гг. как «особый отдел для борьбы с фениями» (фении – члены тайного общества, боровшегося за освобождение Ирландии от английского владычества. – Пер.). Непосредственно в предвоенные годы у МИ-5 имелась связь с полицией в Дублине и Белфасте, а также с военной разведкой (G2) в Ирландском свободном государстве (или Эйре, как его стали называть после 1937 г.). Во время войны в МИ-5 было открыто отделение, занимавшееся Ирландией, под руководством Сесила Лиддела, брата начальника отдела В в МИ-5 Гая Лиддела. Однако по-настоящему заниматься деятельностью ИРА МИ-5 стала только во время войны в тех случаях, когда имелась ее явная связь с Германией. К счастью для МИ-5, все немецкие агенты, засланные в Ирландию с целью установления связи с ИРА, оказались впечатляюще неумелыми. Их либо опознавали другие агенты, уже находящиеся под опекой МИ-5, либо выслеживала ирландская полиция, либо выявляли расшифровки «Ультра», предоставляемые из Блетчли-парка. Один агент по имени Герман Гёртц был сброшен в Ирландию с парашютом летом 1940 г.; одет он был в полный комплект формы люфтваффе со всеми регалиями. Его радиопередатчик разбился при посадке; он чуть не утонул при переправе через реку Бойн, которая к тому же унесла пузырек невидимых чернил, которыми он должен был писать свои сообщения, и ему не удалось вступить в контакт с руководством ИРА. И хотя ирландская полиция выследила его не раньше ноября 1941 г., в то время, пока он оставался на свободе, его миссия полностью провалилась. После ареста он просидел в дублинской тюрьме до конца войны, а когда ему сказали, что его репатриируют в Германию, он совершил самоубийство в отделении дублинской полиции32.

Легко романтизировать рассказ об успехах английской разведки во время войны и забыть главное: несмотря на все ее достижения в военное время, секретным службам страны повезло столкнуться с противниками, которые были, как правило, некомпетентны, а в некоторых случаях особенно. Неудачи разведывательных служб Германии в конечном счете являются следствием авторитарного характера самого Третьего рейха. Подобно разведслужбам всех однопартийных авторитарных режимов, им особенно хорошо удавался сбор разведданных: ведение подробных записей о своих врагах, наблюдений и использование страха перед доносом с целью заставить людей подчиниться. Они проводили в жизнь теории расового заговора нацистского руководства с безжалостным рвением, организуя «окончательное решение» с холодной бюрократической слаженностью. Они также провели несколько успешных операций против англичан: за печально известным инцидентом в Венло последовала шпионская операция «Цицерон», благодаря которой с 1943 по 1944 г. из посольства Великобритании в Стамбуле они получали секретную информацию. В Нидерландах они выявили и схватили группы сопротивления, которые работали на британскую секретную военную службу, и завербовали двойных агентов из их числа. Однако эти успехи были исключениями, а не правилом.

Подобно действиям советского НКВД тех времен, разведслужбы нацистов были поразительно слабы в оценке разведданных: их деятельность была в большей мере направлена на поддержку расовых заговоров руководства, чем на сбор важной информации. В фашистской Sicherheitsdienst (служба безопасности – SD), например, был целый отдел, занимавшийся изучением церковных записей с целью выявления еврейских и славянских предков; а SS – отличающиеся своей жестокостью элитные части Гитлера – тратили свои ресурсы на изучение странных вещей, вроде значения цилиндров (головных уборов) и готической остроконечной башенки в Итоне, запрещение губных гармошек в Ольстере и масонства33.

Такой вид извращенной деятельности подчеркивал тот факт, что существовало несколько внутренних причин, которые мешали объективному сбору разведывательной информации фашистскими служащими разведки: они часто боялись расправы над собой и членами своей семьи, если они пришлют «не тот» отчет, а это неизбежно порождало низкопоклонство в их среде, когда младшие по званию осторожны в озвучивании своей несогласной точки зрения. Исходя из некоторых фактов, можно предположить, что из-за страха признать неудачу перед своими начальниками некоторые офицеры абвера продолжали работать с агентами, даже когда подозревали, что они уже разоблачены. Руководитель абвера адмирал Вильгельм Канарис, известный своими антигитлеровскими настроениями, был казнен по обвинению в государственной измене в апреле 1945 г. по личному приказу фюрера. Однако в противоположность всем утверждениям нет доказательств того, что Канарис имел во время войны тайные контакты с SIS с целью ведения переговоров о мире34.

Один из главных абверовских офицеров, проводивших операции против Великобритании и ее империи, доктор Николаус Риттер, который также проходил под кодовым именем «Кларк Гейбл» из-за, по его словам, сходства с этим голливудским актером, позднее бездоказательно утверждал, что ему было известно о раскрытии некоторых агентов, которых он послал в Англию, и он на самом деле играл с Великобританией в свою игру. К середине войны после ряда неудачных разведывательных операций карьера Риттера в абвере закончилась. Он перешел на другую должность – руководителя гражданской противовоздушной обороны Ганновера, где отвечал за координацию сил противовоздушной обороны перед разрушительным авианалетом на город силами союзников в октябре 1944 г., когда его способность делать предсказания его явно подвела. Поверив в то, что отвлекающий авианалет был главной атакой, Риттер отменил боевую готовность противовоздушной обороны. Ровно через шесть минут после того, как он отдал этот приказ, в небе появились 1500 бомбардировщиков союзников. Риттера немедленно отправили в отставку. Один из последних отчетов о нем, которые можно найти в МИ-5, датируется 1945 г. после его взятия в плен союзниками; в нем говорится, что он отвечает за подметание столовой в британском следовательском центре в оккупированной Германии, и при выполнении этих обязанностей у него есть один подчиненный – Курт Цайтлер – бывший начальник немецкого Генерального штаба35.