Лежишь, смотришь в потолок. И понимаешь — ни сил, не желания, ни понимания, что делать дальше. И главное — как? Нет, то есть, ты точно знаешь, что нужно работать, что нужно быть сильной, надо… Много чего надо, и лежание в кровати никак не поможет. Вот только на большее ты не способен.

После разговора с Райзеном мой день прошел словно в тумане. Я не помнила, как ходила на занятия, и что на них рассказывали. Лекцию Корнака, кажется, вовсе пропустила мимо ушей. Есть не хотелось. Так что выпила еще немного чудо-чая для восстановления резерва, который, к слову, уже не был совсем пуст, но все равно еще не радовал полным восстановлением. И легла спать, закрывая глаза под раздумья на тему — как бы отомстить Агату.

Когда учишься упорно и с полной самоотдачей на жрицу боли и мести, просто перестаешь быть способной отпускать несправедливость безнаказанной.

И отделаться от мысли, что со мной поступили в высшей степени несправедливо — я не могла. Собственно, она и мешала нормально и спокойно заснуть ночью, несмотря на сильную усталость. Она же заставляла подняться с кровати и начать что-то делать.

А останавливало что?

Неужели я такая трусиха?

Жаль, что по делам чести не проводять студенческих судов. Конечно, будь я принцессой какой-нибудь хоть самой маленькой империи, а Агат — герцогом соседней, то можно было бы рассчитывать на оплату по всем счетам.

Но в существующем положении дел…

Нужен скандал.

Грандиозный, масштаба неплохой катастрофы локального разлива.

Эта мысль заставила меня улыбнуться и приняться за одевание.

Что можно выкинуть такого, что всколыхнет хотя бы половину академии?

Не знаю. Но подозреваю, что у меня имеется скрытый талант в этой области, и, вероятно, все само собой разумеется. Я в себя верю.

Так что пока плана нет… Загоняю гордость поглубже, желание поскорее отомстить — туда же. И с улыбкой выхожу в новый день.

С улыбкой, и колечком, которым меня одарил таинственный совестливый поклонник.

Взгляд случайно упал на коробку, о которой я и не забывала, просто лишний раз даже в руки не брала.

А что? Украшение мое? Да, я планировала его отложить на потом, ситуации самые разные бывают. Но, учитывая, что Агат показал себя лживым змеем, который порочит мою честь, будем считать, что время пришло.

Как только натянула кольцо на палец — ощутила, насколько оно действительно тяжелое. На всякий случай еще раз проверила предмет на наличие посторонней магии. Уж слишком невероятным казался вес.

Чисто.

Наверное, я просто не привыкла носить ничего подобного. Но уверена, что к обеду уже и забуду про кольцо на своем пальце.

Не желая мелочиться, украшение надела на обручальный палец. Моя цель — скандал, так что… Будет неплохим заявлением для тех, кто чего-то от меня ждет. Или не ждет.

Если честно — уже все равно, кто попадет под цунами моего необузданного гнева. В любом случае, это будет кто-то, кто этого заслужил своими необдуманными поступками.

На завтрак заходила, чувствуя себя королевой.

Полное облачение старосты — тонкое красное платье, почти прозрачное, с открытым животом, с изящными металлическими вставками, которые я уже сама сделала, чтобы было проще цеплять защитные контуры. Теплый плащ из нежно белого меха, который ласкал кожу, когда я завернулась в него при посадке за стол. Длинные волоски касались моих щек, немного щекотали.

На лице совсем немного красителей — сделала своих губы чуть алее, веки — чуть темнее, чтобы выделить глаза.

Улыбка до ушей.

Для меня — натянутая, для окружающих — наполненная счастьем и безграничной радостью.

Место за столом выбрала не случайно. Среди первокурсниц, которые могут отнестись с восторгом от того, что староста обратила на них внимание. И по диагонали от Верлики за соседним столом — достаточно, чтобы она видела меня, и слышала мой разговор.

Защитную магию, насколько позволил резерв, накинула на себя сразу. Не хочу снова оказаться в больничном крыле.

— День добрый, магианы, — поздоровалась с девушками, рядом с которыми решила вкусить сегодняшний завтрак. — На находите, что этот день — невероятно прекрасен?

Демонстративно поднесла руку с кольцом к лицу, чуть коснувшись улыбки кончиками пальцев. Достаточно долго, чтобы одна из девиц округлила глаза и завопила:

— Свет и Тьма, какой огромный камень!

Краем глаза заметила, что Верлика на своем месте заерзала и навострила уши. И с чего она решила, что легкая трансформация ушных раковин для придания эльфийских ноток образу — останется незаметной.

— Вам сделали предложение?! — обратилась ко мне Бурша, девушка, которая приходила ко мне за расписанием буквально два дня назад.

— Так скоро?

— Хорошо быть старостой, — пожала плечами, продолжая улыбаться. Но на этот раз глядя прямо на Верлику. Чтобы она знала, о ком я говорю. И о чем именно. — Столько преимуществ, столько… возможностей.

Гнев девушки не заставил себя долго ждать. Она поднялась со скамьи и направилась в мою сторону.

— Учитесь хорошо, девушки, — дала поспешные наставления младшим ученицам. — И у вас тоже все получится.

И не как у меня — окольными путями непонятно из-за кого и к чему.

— Ты! — рявкнула Верлика, хватая меня за руку с кольцом.

Такое чувство, что она-то как раз с этим аксессуаром знакома намного лучше моего.

— Я, — кивнула спокойно, стараясь не подавать вида, насколько сильно волнуюсь. Все-таки Верлика сильнее. И резерв у нее, как я вижу, полный.

— Ты врешь! — тряхнув моей рукой, прошипела соперница на несуществующего кавалера

— Я вообще ничего не говорила, — невинно пожала своими хрупкими плечиками. — Только то, что правда — у старост действительно есть привилегии, — последние слова произнесла тихо, приблизившись к Верлики максимально. Следующая фраза, совершенно случайно возникшая в моей голове, предназначалась только для ушей смертницы. — Отдельная башня, где никто не беспокоит. И куда никто лишний не сует свой любопытный нос.

— Что здесь происходит? — голос Агата сладкой патокой согрел мое сердце и заставил его трепетать. Жрица мести, которую во мне старательно пытался вытравить декан Корнак, ликовала.

— Ничего, любимый, — отпрянула от Верлики, чтобы прильнуть к Дайксану. Пальцы заскользили по металлическим вставкам на его плечах, прошлись шустро по шее.

Легкая манна подчинения, из черной магии, которую практикую жрицы, чтобы допрашивать обвиняемых. Агат настолько растерялся, что не успел и понять, почему не сопротивляется. С такой близостью защитные чары даже не среагировали на внешнее воздействие.

— Кажется, Верлика что-то подумала по поводу твоего подарка. Разве ты ей еще не все объяснил?