Он вновь тихо выругался.

— Ты ни в чем не виноват. Ты был напуганным мальчиком и имел полное право просить, чтобы родители к тебе вернулись. И они, услышав твою мольбу, полетели к тебе. Как поступили бы на их месте любые хорошие родители.

— Но…

— Твой отец рискнул, но погода оказалась сильнее. Ты ни в чем не виноват.

— Мама была беременна!

— Но они могли погибнуть и в автокатастрофе, и ты был бы все так же ни при чем. Тебе было восемь. Ты хотел к родителям, нуждался в них. Тебе не в чем себя винить. — Ее глаза наполнились слезами. — Умом ты наверняка и сам это понимаешь.

— Да, но…

— Никаких но. — По ее щеке скатилась первая слезинка. — Пожалуйста, не кори себя.

Он задумчиво провел пальцем по ее щеке.

— Родные до сих пор не знают, что мама была беременна. Стоит ли мне…

— Сказать им? Не знаю. Но, возможно, это неплохой способ начать разбирать стену между тобой и ними, между тобой и миром.

— Я не… — начал Бек, усмехнулся и покачал головой. — Да, я действительно выстроил вокруг себя стену, но ты всегда умудрялась пробираться внутрь. Ты…

Она оборвала дрожащие слова, приникнув губами к его губам. Не нужно, чтобы, поддавшись порыву, он наобещал того, что все равно не сможет выполнить.

В последнее время и так слишком много всего случилось. Она вторично легла в постель с клиентом, и, хотя Бек говорил, что разделяет дела и секс, однажды она уже обожглась. К тому же она беременна, и не от него, у них просто нет и не может быть будущего.

Она ни за что вновь в него не влюбится. И не важно, что он лучший мужчина, что она встречала в жизни, что он чертовски сексуален и что она его обожает.

Этому не бывать.

— Пойдем в кровать, — шепнул бархатистый голос.

Покачав головой, она слезла с его коленей.

Бек нахмурился.

— Что‑то не так? — спросил он с тревогой в голосе.

— Секс после такого разговора — не лучшая идея.

— Секс — всегда отличная идея.

Мужской ответ.

— Нет. Не стоит смешивать эмоции и физическое удовольствие, иначе все слишком запутается. Сейчас у нас эмоциональная связь, и, если мы прямо сейчас займемся сексом, она может усилиться. Лучше нам друг от друга немного отдохнуть.

— А это плохо?

— Ну конечно! Бек, однажды ты уже разбил мне сердце, и повторять я это не желаю. Я работаю на тебя и так веду себя чертовски непрофессионально. Я ненавижу себя за то, что не могу перед тобой устоять. И вообще я беременна!

— Твоя беременность меня не смущает.

— А должна бы! Во мне играют гормоны и эмоции, и я достаточно хорошо себя знаю, чтобы понимать, что сейчас мне секс с тобой противопоказан. — По ее щекам вновь покатились слезы. — Мне нужно немного отстраниться. От тебя, от нас, от того, что ты заставляешь меня чувствовать.

— Почему?

Подхватив ноутбук, она засунула его в сумку и быстро огляделась по сторонам, проверяя, ничего ли не забыла.

— Потому что не хочу слишком привыкать к тому, что может быть лишь временным. Потому что рано или поздно ты вновь испугаешься и вышвырнешь меня, но я не позволю тебе вторично разбить мне сердце. Я хочу с тобой секса, дружить и готова на тебя работать, но не могу эмоционально к тебе привязываться. Я не позволю тебе повторно разбить мне сердце.

Подойдя к двери, она взялась за ручку, когда Бек ее окликнул:

— Кэди.

Она обернулась:

— Да.

— Мое сердце тоже разбито.

Она легонько пожала плечами.

— Ты сам это выбрал. Не я.

— Парни, да неужели вам больше заняться нечем? — пожаловался Бек, выходя из такси рядом с Убежищем.

Целясь камерой ему прямо в лицо, бородатый мужик пожал плечами.

— Вы с Кэди главная сенсация недели. Вы подтвердите помолвку или станете все отрицать?

— Когда ад замерзнет, — огрызнулся Бек, подавая Кэди руку. Стоило ей пальчиком прикоснуться к его ладони, как по коже пробежал электрический разряд. Они делили постель уже две недели, и с каждым днем страсть между ними лишь усиливалась. Следуя молчаливому соглашению, они наслаждались жарким сексом и легкими разговорами. И он начинал мысленно себя проклинать, когда порой ему хотелось веселого секса и глубоких разговоров. Но он отлично понимал, что установившаяся между ними связь безопаснее.

Кэди выбралась из машины, зарывшись носом в шарф и поглубже натянув шапку.

— Когда ваша свадьба?

Не обращая внимания на вопросы, Бек повел дрожащую девушку в Убежище.

— Почему Кэди не носит кольца вашей матери?

Да потому, что это подделка, тупица ты эдакий. А моя невеста никогда не станет носить подделку.

— Не ваше дело, — бросил он через плечо.

Никто за пределами семьи не знал, что случилось с настоящим кольцом, а Бек, сколько ни искал, так и не смог найти подходящей замены камню. Красные бериллы были невероятно редки и почти никогда не превосходили двух‑трех карат. Другую подобную красоту в пять карат найти просто невозможно.

Да это и не важно. Все равно он никогда не преподнесет женщине кольца. Ни Кэди, ни любой другой.

Закрыв за ними двери, Бек снял пальто и втянул с детства знакомый аромат свежих цветов и полироли.

Наблюдая, как Кэди разматывает шарф, он заметил, как сильно она нервничает. Да и неудивительно. Сегодня здесь будет вся его семья, включая Эмми и Тэйт, переехавшую в Убежище вместе с десятимесячным ребенком сестры, которая когда‑то была невестой Линка. Откуда вообще вдруг взялись все эти малыши? Всего три месяца назад был лишь Шо, четырехлетний сын Линка, но сейчас дом буквально захватывали карапузы. Сперва Тай, потом ребенок бывшей невесты Линка, а теперь и Пайпер с Кэди беременны.

Может, в воду что‑то попало?

Принимая у Кэди пальто и шарф, он невольно отметил, как она хороша. Облегающий синий свитер поверх рубашки в бело‑голубую клетку, такие же облегающие бежевые джинсы, коричневые сапоги по колено. Ей даже дизайнерская одежда не нужна, она и так мастерски умеет сочетать вещи. В отличие от него самого. Его гардероб всецело оставался на усмотрение стилиста, которому приходилось развешивать вещи в шкафу комплектами, чтобы Бек точно ничего не перепутал.

Из гостиной донесся взрыв хохота, и Кэди вздрогнула.

— Расслабься, все будет хорошо. Здесь безопасно и никому не нужно притворяться.

— Тогда зачем ты вообще меня сюда привел? Я не принадлежу этому месту.