— Ну, я вам сейчас покажу кузькину мать, старлеи долбаные…

Подлетев на своем «уазике» к контрольно-пропускному пункту, Евтихеев вывалился из машины и громовым голосом, увидев стайку проверяющих, заорал:

— Старший ко мне, остальные на месте!..

В группе проверяющих никакого шевеления. Тогда трескоед Евтихеев заорал еще более жутким голосом:

— Повторяю, старший ко мне, остальные на месте…

В негустой толпе проверяющих сквозило недоумение, и снова никто не выполнил полную естественного гнева команду подполковника. Тогда он умелым движением руки скинул с плеча «калаш», направил его на гостей и передернул затвор, который в ночной тишине клацнул погромче разрыва банальной «эфки» номер один. От толпившихся перед строем дежурившей на КПП смены архангельских милиционеров отделилась мешковатая фигура и трусцой потрусила в сторону стоявшего на изготовку к стрельбе Евтихеева. Приблизившись, три последних шага строевым, человек приложил правую кисть к козырьку фуражки и доложил:

— Товарищ подполковник, полковник милиции Бирюков заместитель руководителя ВОГО и П по антитеррористической деятельности по вашему приказанию прибыл…

Автомат чуть не выпал из рук командира СОМ, но, как говорится у них, у архангелогородцев, взялся за гуж, полезай в кузов. И Евтихеев дрожащим голосом продолжил:

— Доложите цель вашего прибытия…

Ободренный подобной реакцией полковник уже более храбро ответствовал:

— Осуществляю проверку несения службы на КПП вокруг города Грозный по личному распоряжению руководителя ВОГО и П генерал-лейтенанта внутренней службы Бандюшина…

Это был конец милицейской карьеры, обязательное увольнение со службы, потому что затем полковник сказал:

— Да вы пьяны, уважаемый, от вас фонит, как от прохладнинского спиртзавода!

Но Евтихеева генерал простил, учитывая его результаты работы, практически лучшие по всей Чечне. Служебную проверку проводить не стали, на родину отсылать бумагу тоже. Результат контратаки на проверяющих оказался неожиданным и очень забавным. С тех пор все проверки объезжали его КПП далеко стороной по федеральной трассе.

Командир астраханского сводного отряда милиции Василий Васильевич Семенов, тоже подполковник, пришел в милицию, помыкавшись по жизни и не найдя себе в ней другого места, после службы в армии. Его пограничную заставу сократили, как и его, тридцатичетырехлетнего подполковника, заместителя командира. В милиции он себя нашел сразу, став заместителем по службе одного из райотделов внутренних дел. Павелецкий любил возить на его КПП и ПВД различного рода комиссии и проверки. Все на них было четко, по-военному, выложено камешками и покрашено, кусты подстрижены по ранжиру, наглядная агитация сверкала глянцем свежих красок.

Павла Сергеевича Быстрова, доблестного майора, владельца нескольких киосков, оформленных на жену в городе Ейске, занесло в Чечню исключительно за получением удостоверения ветерана боевых действий. СОМ Краснодарского края по результатам работы влачил самое скромное существование. Зато всегда был богат «гуманитаркой», сыт и в меру пьян, а еще и нос имел в табаке. Любая проверка, приезжавшая на КПП или ПВД майора Быстрова, тут же утопала в изобилии сырокопченостей и вкусных ароматных коньяков.

Вот этих самых «полководцев» и «командармов» ждал на совещание Павелецкий.

В углу кабинета стоял телевизор, по которому выступал претендент в президенты Чеченской Республики Рамзан Кадыров:

— Такой стабильной ситуации в Чечне не было никогда. Чечня преображается на глазах. Люди строят тысячи жилых домов во всех населенных пунктах. Это является наглядным свидетельством того, что народ уже поверил в способность власти довести мирный процесс до конца.

«Ага, — подумал Павелецкий, — пару дней назад на Старопромысловском шоссе Грозного что-то не поделили две силовые структуры: местные „гибэдэдэшники“ и спецназовцы ГРУ из батальона „Запад“. В результате боестолкновения четыре спецназовца погибли, восемь гаишников получили ранения. Вот тебе и стабильность…»

Об этом происшествии ему докладывал зам по криминальной Милов:

— А получилось так. Гаишники остановили иномарку, за рулем которой был пьяный спецназовец. Стали отбирать у него права, тот их не отдал, позвонил по мобильному, чтобы на подмогу приехали его товарищи из батальона «Запад». Гаишники вызвали своих. С его стороны приехали и из роты ГИБДД подоспели сотрудники, все закончилось большой перестрелкой.

Однажды в Чечню с инспекцией прилетал глава счетной палаты, небезызвестный Сергей Степанин. Сказать, что местные чиновники его побаиваются, — значит вообще промолчать. Поэтому и визит был организован соответствующе. Встреча в новеньком аэропорту состоялась пышной. Экскурсия прошла по восстановленным после войны местам в кавалькаде навороченных рычащих внедорожников. Даже высшую награду Чеченской Республики — орден Ахмада Кадырова — гостю вручили.

Явно подвыпивший Степанин тогда заявил:

— Сегодня я своими глазами вижу, что средства здесь расходуются эффективно и по назначению. Чеченская Республика — это больше не «черная дыра», как заявляют многие политики.

Перед отъездом Степанин, как бывший глава Федеральной службы контрразведки, решил наведаться к своим недавним коллегам в УФСБ по Чеченской Республике, или, по-простонародному, к «фейсам», в новое здание, в котором они только недавно справили новоселье. Когда Степанин уже был внутри, к управлению со свойственным ему размахом подъехал Рамзан Кадыров в окружении свиты человек в пятьдесят и попытался пройти внутрь. Однако два простых прапорщика на КПП невозмутимо преградили путь гостям:

— Пустим только тех, кто есть в списках…

Кадыров развернулся и уехал, а его сопровождающие еще долго в резких выражениях пытались доказать бойцам на пропускной, кто главнее. Чеченцы разбили лица прапорщикам и ретировались в аэропорт — надо же гостя проводить. Самое интересное началось, когда самолет Степанина поднялся в небо.

Командир разведки военной комендатуры подполковник Николай частенько захаживал к Павелецкому обменяться информацией, принимал участие в спецоперациях по задержанию бывших членов незаконных вооруженных формирований, а тут пропал почти на неделю. Потом он рассказывал начальнику оперативной группы, находясь в его кабинете:

— Мы сидели в старом здании УФСБ, к нам гости не поехали. Сначала не поняли, что за митинг собирается. К зданию подъехали кадыровцы, выставили у въездов на нашу территорию посты, наставили оружие — пулеметы, гранатометы. Мы, естественно, в круговую оборону. Тут отзвонились ребята из нового здания — у них творилось то же самое. Минут через двадцать мы были полностью блокированы. Пытались выйти — не выпускают. К нам хотят проехать ребята — тоже не пускают. В итоге они привезли сварочный аппарат и законопатили все входы и выходы. Ближе к ночи отключили свет и водопровод, потом и связь.