Вернулись в город выспавшиеся и откормленные. Бабушки кормили нас, как на убой.

В универе меня ждал сюрприз. На первом же перерыве меня поймала методистка Кротова, передала записку, важно назвав её телефонограммой и, не дожидаясь ответа, ушла.

«Я в Москве. Жду тебя сегодня до 18.00 по адресу: ул. Автозаводская, д. 10, каб. 218. Пропуск заказан. Сатчан.»

О как! Сатчан в Москву вернулся! Что у нас, интересно, по этому адресу?

Еле дождался конца пар и понёсся на всех парах на Автозаводскую.

Дом номер десять, причудливое здание, явно не новострой, оказался райкомом Пролетарского района. А в двести восемнадцатом кабинете сидел второй секретарь Пролетарского РК ВЛКСМ г. Москвы. Ну, чего-то примерно такого я и ожидал.

Постучавшись, открыл дверь и попал в приёмную. Второму, значит, тоже секретарша положена. В ответ на мои мысли из двери в кабинет второго секретаря выскочила девица. В строгой белой блузке и чёрной юбке. Красная как рак, она ринулась мимо меня к своему рабочем столу и схватилась за печатную машинку.

— Добрый день, — поздоровался я. — Павел Игоревич у себя? Я Ивлев, он меня ждёт.

— Да-да, — спохватилась помощница. — Проходите, пожалуйста.

— Ну, привет! — вошёл я в кабинет, символически постучавшись, и прикрыл за собой дверь. — С возвращением! Поздравляю!

— Здорово! — довольный Сатчан вышел из-за стола, поздоровался со мной за руку и гордо спросил, небрежно показав вокруг: — Как тебе?

— Супер! Молодец! — искренне похвалил я.

Кабинет выглядел обжитым, уютным. Добротная тяжёлая мебель. Зелёные портьеры. Такие же скатерти на столах. Тяжёлая громоздкая бронзовая люстра на пять белых матовых плафонов. Под стать ей большая настольная лампа на рабочем столе. Паркетный пол закрывала тёмно-красная дорожка с чёрно-зелёными полосами по краям.

— Теперь главное — снова не накосячить, — усмехнулся я.

Сатчан с подозрением и опаской взглянул на меня, вернулся за свой стол и жестом предложил мне сесть за стол для посетителей рядом.

— Это кто уже растрепал? — серьёзно глядя на меня в упор, спросил он.

— Сам догадался по косвенным признакам, — улыбнулся я.

— Пинкертон доморощенный, — усмехнулся Сатчан, немного помолчав и оценивая меня взглядом. — Ладно. Что у тебя в универе?

— Всё хорошо.

— Освоился уже в группе?

— Да, конечно.

— Как насчёт лекций? — спросил меня Сатчан. — Не хочешь ещё от общества «Знание» поработать?

— Почему нет? — нейтрально ответил я.

Не говорить же ему, что я на них рассчитывал и ждал, когда они начнутся. Деньги же надо зарабатывать. Многолетний опыт участия в переговорах позволял понимать, что мне выгоднее, когда Сатчан думает, что я делаю ему одолжение, соглашаясь на его предложение. Не дай бог он поймет, что мне это самому нужно.

— Отлично! — откровенно обрадовался Сатчан. — Тогда нам надо с тобой связь наладить, — он немного подумал. — А что изобретать велосипед? В экстренных случаях буду передавать тебе сообщения через помощницу Кротова. И сам мне звони регулярно.

Он надиктовал мне номер, договорились, что буду отзваниваться после пар в универе.

— А что насчёт «Комсомольского прожектора»? — закинул удочку я.

— Есть желание? — внимательно взглянул на меня новоиспечённый второй секретарь.

— Есть желание немного серые будни разнообразить, — уклончиво ответил я, — это все же уже реальная работа. А учеба — это скучно. Многое из того, что преподают, я уже в учебниках прочитал. И сильно лекции от них не отличаются.

— В МГУ уже есть команда, из отличившихся в учёбе студентов старших курсов, — пристально взглянул на меня Сатчан. — И тут же еще своя специфика есть… Не все вскрывшиеся факты громко обличать надо… Понимаешь? Тут нос по ветру держать надо. Смекаешь, о чем я?

— Да, всё понятно. Ставить тебя в известность… Это я всё понимаю.

Сатчан откинулся в своём кресле и скрестил руки на груди, задумчиво глядя на меня.

— Что такое, по-твоему, «Комсомольский прожектор»?

— Средство выявления и обличения разгильдяйства и бесхозяйственности на местах, — уверенно заявил я.

Ёжику понятно, что в криминальные схемы хищений студенты влезать не должны. Это и не наш уровень, и небезопасно. Для этого есть ОБХСС.

— Хорошо, — вдруг одобрительно сказал Сатчан, что-то для себя решив. — Это очень хорошо. Обнаружить вопиющие факты, обнародовать, в Комсомольской правде напечатать… Это очень хорошо!

Он встал и сел напротив меня за столом для посетителей.

— Не знаю, кто сейчас в МГУ курирует «Прожектор», — сосредоточенно глядя на меня, сказал Сатчан. — И есть ли у них вакансии. Всё узнаю и тебе сообщу.

На этом мы в тот день распрощались.

* * *

Кабинет второго секретаря Пролетарского РК ВЛКСМ.

Хорошая всё-таки эта идея с «Комсомольским прожектором», думал Сатчан после ухода Павла. Можно имя себе сделать на нескольких громких делах. А главное, получить серьёзный рычаг, который можно будет использовать против неугодных. Это очень хорошая возможность стать нужным для нужных людей.При грамотном использовании Прожектор может стать, если не курицей, несущей золотые яйца, то козырным тузом точно.

Если дело пойдет хорошо, то можно подумать на будущее о том, чтобы сделать в своем районе ячейку «Комсомольского прожектора», надо только решить, на основе какой организации района его создать. И Пашку, если отличится в МГУ, сделать руководителем команды!

Ну а пока надо позвонить в МГУ и выяснить, что там изменилось с «Комсомольским прожектором», пока он прозябал в Святославле.

Глава 12

Москва

Вернувшись в Москву после визита к бабушке, помимо универа, развернул бурную деятельность по поискам специалиста по исправлению дефектов речи. Отец опросил по моей просьбе всех коллег и знакомых, но никто не смог сосватать нам такого специалиста. Зато у Киры одна из бывших сокурсниц оказалась замужем за доктором из института имени Бурденко, который организовал мне консультацию с замечательной старушкой, врачом высшей квалификации, кандидатом медицинских наук.

Когда я чётко поставленным голосом рассказал ей, с чем пришёл, она сняла очки и долго-долго на меня смотрела.

— Знаете, молодой человек, — начала она, качая головой. — Всякое в моей практике бывало, но лечить заочно и на расстоянии мне ещё не приходилось.

Эх, доктор, — с грустной иронией подумал я. — вы, скорее всего, не доживёте до того времени, когда такое лечение станет нормой. А жаль. Скольким бы людям такой специалист мог помочь.

Её поразил этот случай не с профессиональной точки зрения, а нестандартностью самой жизненной ситуации. Старушка дала мне блокнот и начала диктовать упражнения на артикуляцию, своей рукой делая зарисовки. Она потратила на меня час, не меньше. Потрясающая женщина. Расспрашивала меня о семье Эммы, поразила её самоотверженность Клары Васильевны, которой эта трагедия умереть спокойно не дала. На прощанье она просила привезти девушку к ней лично при первой же возможности.

Когда шёл к ней на приём, приготовил десятку за консультацию. Но в конце приёма не решился её даже достать, подумал, что деньги оскорбят такого человека. И правильно подумал. Когда я благодарил её от всей души и достал коробочку «Вдохновения», она брать её не хотела. Чуть ли не силой всучил ей шоколад, выпросив при этом номер рабочего телефона. Надо же как-то будет договориться о приёме, когда мы со Славкой Эмму в Москву привезём. И надо подумать, как ее все-таки отблагодарить можно будет, чтобы не обиделась, и чтобы довольна была. Надо будет с Кирой посоветоваться.

В тот же день отправил драгоценный блокнот бандеролью на адрес Алироевых с сопроводительным письмом, в котором подробно расписал маме, что это такое, и просил передать это руководство Славке на работе с такими же подробными пояснениями.

Если честно, очень переживал, что Славка не поймёт всю ценность этого материала. Молодой он еще и бестолковый, да и упрямства ослиного многовато. На следующий день в большой перерыв между парами вместо столовой побежал на переговорный пункт и позвонил в бухгалтерию механического завода.

Ирина Викторовна очень удивилась и обрадовалась, услышав меня. Пришлось сначала поговорить с ней, рассказать все новости. Наконец, она позвала к телефону Славку, и я подробно объяснил ему, что именно ему скоро передаст мама и какими путями мне это досталось. Просил отнестись к этому очень серьёзно. Также сообщил ему, что договорился о личном приеме с этим доктором. Как только появится возможность, надо Эмму ей показать.

Славка сначала реагировал очень сдержанно и равнодушно:

— Угу, — произнёс несколько раз подряд в ответ на мои фразы.

А в конце разговора он вдруг спросил: