– Полина! – прикрикнул на нее Майкл и резко развернул, заставив посмотреть на себя. – Что ты творишь?

– Где он?

– Увезли несколько минут назад.

Полина вспомнила о каретах «Скорой помощи», которые покидали двор в тот момент, когда они въезжали в него на такси, и поняла, что в одной из них был Алекс.

– Почему столько крови? – прошептала она, вцепившись Майклу в ворот пальто. – О каких стрелах говорила Линни?

– Мы позже поговорим об этом. Ты сейчас не слышишь меня.

– Скажи, как его убили!

– Один выстрел в грудь, а после… – запинаясь, произнес Майкл, – выстрел из арбалета. Амина была убита так же…

– Плевать мне на нее, – перебила Полина, оттолкнула Майкла от себя и быстро вышла из комнаты, бросив на «женщину-командира», снова приступившей к работе, полный ненависти взгляд, будто она единственная была виновата в случившемся.

Выйдя в коридор, Полина глубоко вдохнула в себя воздух, показавшийся слишком теплым и влажным из-за большого количества присутствующих внутри людей, оперлась спиной о стену и медленно сползла на пол.

– Позорная смерть, – обращаясь к себе, проговорила она, не замечая, что едва ли не каждый полицейский, находящийся в квартире, жадно прислушивается к ее словам. – Голый, беззащитный…

Полине очень хотелось плакать, но она чувствовала, что не может выдавить из себя ни единой слезы. Глаза были сухими, только щеки горели, будто их опалили огнем. Она поджала колени к груди и спрятала в них лицо. Плечи ее задрожали, из груди вырвался глухой стон, отчего у Майкла застучало в висках, он опустился на пол рядом с сестрой и бросил на нее полный любви взгляд, который тем не менее был пронизан таким отчаянным мучением, что многие отвели глаза в сторону. Это была поистине удручающая картина: взрослые мужчина и женщина сидели на полу напротив комнаты, где несколько часов назад убили их брата, и с болью в лицах, которую невозможно передать словами, прижимались друг к другу, по-детски тесно, отчаянно, словно кроме них двоих в этом мире не осталось никого.

– Что с нами происходит? – Полина посмотрела на брата, и тот заметил, как осунулось ее лицо. – Сначала Катя, теперь Алекс. Это неправильно… так не бывает. – Она неожиданно поднялась и, прежде чем Майкл успел остановить ее, выбежала из квартиры.

– Поля, – прошептал он, но не тронулся с места, лишь обхватил лицо руками, чтобы скрыть слезы, которые до этого сдерживал, и едва слышно заплакал.

Полина вышла из дома и покинула двор. Она не осознавала, куда идет. Лишь помнила, как, пройдя далеко вперед, остановила такси, назвала адрес, а после расплатилась мелочью, которую по счастливой случайности нашла в кармане пальто. Выйдя из машины, огляделась и усмехнулась, потому что приехала туда, где находилась ее прежняя квартира, которую теперь арендовала молодая, недавно поженившаяся пара. Подсознательно Полина вернулась туда, где была счастлива. Здесь, в этом тихом районе, с ней произошло много хорошего. Правда, что именно, Полина сейчас не могла вспомнить, однако чувствовала, как душу снова наполняют теплота и спокойствие, которые окружали ее всякий раз, когда она шла по этой узкой улочке. Она с улыбкой слушала голоса детей, играющих на улице, разговоры соседей и принюхивалась к запаху кофе, разносившемуся по всей округе из открытых окон кафе сеньора Марио.

– Моя любимая мадам! – вскричал он, толстый, розовощекий, и расставил руки в стороны. – Иди ко мне, детка! Буду тебя обнимать.

Полина послушно подошла к старику и сдавленно вскрикнула, когда он резво «положил» ее себе на круглый, упругий живот.

– Марио, мне нужно выпить, – сказала она и усмехнулась, заметив на ногах бахилы, о которых абсолютно забыла. – Очень нужно.

– Похоже, в городе нет других событий, кроме убийства Алекса и Амины Абакян, – Марк в раздражении отбросил газету в сторону. – Смакуют…

– Пока новость хорошо продается, о ней будут печатать, – ответил Майкл, взяв газету в руки, и пробежал глазами по строчкам. – По крайней мере эту статью хотя бы не стыдно читать. Такое чувство, будто тот, кто ее писал, очень хорошо знал Амину, либо имеет прекрасную фантазию и склонность к литераторству, – он сделал глоток виски и прочел вслух: – «Наследница огромного состояния, имеющая все, о чем мечтают многие, она была несчастна в личной жизни. Встретив Алекса Фреймана, одного из владельцев «VIP-life concierge», миссис Зильберман, наконец, обрела любовь. Она хотела развода…» Ты посмотри, сколько личной информации… Похоже, Бекка, твоим мечтам о парламенте не суждено сбыться. Здесь, кстати, и о тебе написано. О твоем бывшем муже и нынешнем.

– У меня был, вернее, есть только один муж – Марк, – сказала Ребекка, сидевшая в кресле перед камином и задумчиво наблюдавшая за языками пламени. – С отцом Моники мы не были женаты. Он сделал мне ребенка и сбежал.

– То есть все те истории о великолепном мужчине, которого ты обожала, были ложью?

– Я не сказала ни слова неправды. Я его очень любила. Правда, в жены он меня не взял. А что касается парламента… – Ребекка устало дотронулась рукой до лба, – думаешь, Майкл, это важно для меня? Никогда туда не стремилась, а сейчас тем более.

Тоня, удобно устроившаяся на небольшом диванчике в дальнем углу библиотеки, натянула плед до подбородка и прикрыла глаза, тем не менее она внимательно слушала разговор Фрейманов. Среди присутствующих не было Моники, которая предпочла остаться в своей «детской» комнате, отказавшись спуститься вниз, и плакала, желая в одиночестве пережить смерть Алекса. Ее примеру последовала Полина, правда она иным способом боролась с болью в душе. Два дня отсутствовала, заставив всех с ног сбиться, пытаясь отыскать ее в этом огромном городе, в отеле не появлялась, на звонки не отвечала, и все начали бояться, что с ней случилась беда, не меньшая, чем с Алексом. Майкл практически не спал, постоянно ведя «переговоры» то с полицейскими, то с «таксами», но Полина словно растворилась в воздухе. Когда единственное, что приходило в голову, была мысль о похищении, Майклу позвонил некий Марио. Представившись, он сообщил, что Полина жива и находится у него, затем назвал адрес и выразил свои соболезнования. Старик волновался за мадам Матуа, которая ничего не ела в эти дни, лишь пила. Она не плакала и ничего не говорила, молча вливала в себя виски, потом плелась в ванную, опорожняла желудок и снова садилась за стол. Марио был напуган ее состоянием, о чем без тени стеснения заявил Майклу. Тот немедленно отправился за сестрой, отвез ее в отель, до этого попытался щедро отблагодарить итальянца.

– Полина не раз помогала мне в трудную минуту, – сказал тот, отказавшись от чека, который протянул ему Майкл. – Позаботьтесь о ней.

Сначала Майкл хотел отвезти Полину к своему отцу, но та упрямо заявила, что никого не желает видеть.

– В отель, – с трудом проговорила она и затихла на заднем сиденье машины.

Это было единственное, что он услышал от Полины, кроме икоты, которую она безуспешно пыталась сдерживать. Ее не интересовало расследование убийства брата, когда состоятся похороны, как чувствует себя семья. Она вообще ни о чем не спрашивала, да и сама не рассказывала, как провела последние два дня. Молча, неровным шагом прошла к своему номеру и захлопнула дверь перед лицом Майкла, дав понять, что не нуждается в его присутствии.