— Богиня сказала, чтобы я не переживала за Иржика, теперь он с ней и ему там хорошо, — вглядываясь в глаза мужчины произнесла я фразу, которую повторяла себе постоянно, когда мне было плохо.

— Конечно, — согласился Цевод, с болью отвечая на мой взгляд, — он же невинное дитя.

— Ты не понял. Она сказала это мне, пока я была в яме.

Я отвернулась, потому что слеза покатилась по моей щеке.

— Кэтти! — Цевод схватил меня и прижал к себе. — Мне невыносимо думать о том, что ты чувствовала, когда была там. Кряжек не разрешает мне подходить к тебе, я случайно увидел, как ты зашла в хорам. Я хочу, чтобы ты знала, что и Авина и остальных его сообщников забрала королевская стража, их будут судить в столице. Король лично отдавал ментальные приказы, поэтому их ждет незавидная участь.

Я отпрянула от Цевода и посмотрела ему в глаза, а он продолжал:

— Этого больше не повториться, слышишь, я обещаю тебе. Кэтти, милая, ты не представляешь как ты мне дорога. С первой секунды, как я взглянул на тебя ты запала в мою душу. А после того как ты спасла нас с Лимой, я понял, что это судьба — ты моя судьба!

Цевод сжал руки на моих предплечьях. От понимания того, что этот дорогой и нужный мужчина все-таки ошибается, не является он моей судьбой, по щекам покатились слезы. Я с болью смотрела в родные глаза. А он продолжал:

— После нашего с Лимой спасения я пошел в хорам поговорить о тебе с богиней. И вдруг на пороге мы встретились. Пойми, это было не просто так. Я уверен это знак, мы можем быть вместе. Я люблю тебя, слышишь, останься со мной. Ведь не все цессы становятся королевами. Выходи за меня замуж.

Я зажмурилась, больше не могла смотреть в глаза Цевода. Повисло молчание.

— Кэтти, Цевод! А я и не знал, что у меня посетители. — в хорам с улицы зашел Калий.

Мы с Цеводом отпрянули друг от друга. Я подскочила, Цевод остался сидеть. Повернувшись к нему я сказала одними губами:

— Подумаю об этом.

Цевод кивнул, не спуская с меня глаз.

— Ты приходила помолиться? — священник уже стоял рядом.

— Да как сказать, просто хотела побыть рядом с богиней, ведь это она помогла мне освободиться.

Калий кивнул Цеводу, взял меня под локоток и повел к выходу.

— Очень хорошо, что ты осознаешь, что все в этом мире происходит по воле богини. Пойдем ко мне, попьем чаю, расскажешь как ты поживаешь.

— Спасибо Калий, я лучше пойду домой. На моем сердце траур, не могу позволить себе никаких развлечений.

Мы уже стояли на улице перед хорамом. Калий положил руку мне на плечо.

— Богиня с тобой, помни об этом.

— Я помню, спасибо.

Я пошла домой. На сердце было неспокойно. Несмотря на признание Цевода внутри не было уверенности в том, что мы созданы друг для друга.

Не заходя домой, я прошла в свой сад и села на лавочку, на кусте вишни рядом с лавкой, нахохлившись, сидел Принц.

— Принц! Ты здесь? А я думаю, куда ты делся?

Принц недовольно зачирикал и нахохлился еще больше.

— Ты, наверное, ждешь обещанных зерен?

Принц опят прочирикал, я перевела его ответ примерно так.

— Да не нужны мне твои дурацкие зерна.

— Не нужны, так не нужны. — ответила я — давай посидим, поговорим.

Принц утвердительно чирикнул и перелетел ко мне поближе. Сел на веточку и начал меня рассматривать, а потом как расчирикался, отчитывая меня.

— Да ладно тебе, не заводись. Знаю, что плохо выгляжу и похудела. Когда все устаканится я опять вернусь в норму. Хорошо тебе живется. Ты никому ничего не должен. Хочешь халву, ешь, хочешь пряники.

Принц заржал, вернее, зачирикал — он смеялся.

— Неужели и у тебя есть обязательства? — сделала я вывод. — А знаешь, ты прав. Что — то я зациклилась на себе и не заметила, что и Цевод винит себя. Наверное, Кряжек тоже, чувствует вину, наверняка еще побольше чем я. А родители Иржика? Интересно, а что чувствует Король? Представляешь, я даже не знаю его имени и не знаю, как он выглядит. Вот приедет к нему цесса — нате женитесь, а ведь брак это не просто обряд. Тяжело, наверное, ему. Ждет он свою невесту, а она выкобенивается, не хочет проходить последнее испытание. А он один, а может не один. Может есть у него девушка, в которую он влюблен, а жениться на ней нельзя. Нужна цесса, специально подготовленная, умудренная опытом, чтобы вместе вести страну в светлое будущее. А будет ли светлым будущее у короля с этой цессой еще вопрос.

Прослушав мой длинный монолог Принц вздохнул и грустно уставился вдаль.

Вечером я пошла в гости к Кряжеку. Пока там была — стемнело и после ужина отец не отпустил меня домой, я осталась ночевать. С Нарой отношения не налаживались, а Кряжек действительно испытывал чувство вины. Я открыла щиты и увидела, что он был просто раздавлен сложившейся ситуацией.

— Ты извини, я посмотрела твои мысли. — сказала я, когда мы поздним вечером сидели на кухне и пили чай.

Нара ушла спать, разговоры по — душам были не для нее, к тому же мать не снимала осканит. А у меня не было сил восстанавливать наши отношения.

— Расскажи, что ты думаешь про меня, Иржика.

— Тебе не нужно меня слушать, ты можешь и так все узнать, — сообщил отец.

— Если честно я и так знаю.

Песня, которую пела Кэтти называется "Все ко благу". Написал ее Павел Сердюков.

***

Кряжек поморщился. Конечно, кому приятно, когда без спроса лезут в твоё личное пространство?

— Извини, — устыдилась я, — хотела помочь. Говорят, иногда нужно выговориться, чтобы стало легче.

— Может, тогда ты первая начнешь? А я потом продолжу, — отзеркалил отец.

Мы проговорили с ним практически всю ночь, лишь под утро пошли спать. Мне стало легче. Кряжеку тоже, я проверяла.

Хорошо, что в выходной можно подольше полежать в кровати и выспаться, но мне, увы, этого не дали. Пришла Абби.

— Соня, вставай! Настал новый день, он будет наполнен яркими событиями и подарит тебе много радости! У нас снова построили ярмарочный городок! — И Абби запела:

Скорей вставай, постельку заправляй,

Скорей вставай, подруженьку встречай!

Скорей вставай и платье надевай,

Скорей вставай, на ярмарку давай!

Абби сочиняла на ходу и слова и мелодию, получалось забавно.

— Абби! Ты монстр!

— Какой еще монстр?! — Абби стянула с меня одеяло и подбоченилась.

— Какой, какой — передразнила я — утренний!

— Слушай, ну сколько можно сидеть в четырех стенах? Все что произошло — это ужасно. Но! Жизнь продолжается! Мы молоды, умны и перед нами еще столько дорог и путей. Вставай, пора уже выходить!