В любом случае, действия Фокси редко поддавались логическим объяснениям.

Я всегда считала, что Аттила Утор — имя, более подходящее для рестлера, чем для олигарха. Фрэнсис Эмили Утор тоже, видимо, так считала и потому в четырнадцать лет назвалась Фокси Лютор, выкрасилась в рыжий цвет и подалась в модели. Там ей жилось совсем неплохо, нахальная и пробивная девица с оранжевой копной на голове и тонкой гибкой фигурой пришлась многим по вкусу, но Фокси, как натура увлекающаяся, быстро заскучала и пустилась во все тяжкие. До сих пор у меня где-то валяется журнал, на обложке которого Фокси удерживает на животе запотевший бокал с соломинкой, став на мостик; и не на одной стенке в общаге ее лицо томно подмигивает с плаката. Черты у нее, пожалуй, мелковаты для идеала, но губы компенсировали бы и более серьезные недостатки — большие, мягкие и красиво прорисованные, с чуть приподнятыми вверх уголками, отчего лицо Фокси приобретало отнюдь не свойственную ей загадочность.

Я никогда не встречала человека более непостоянного и при этом везучего. Ей сулили немыслимые контракты и карьеру топ-модели, но она легко и просто на это положила. Просто надоело. Ну, когда в распоряжении такой папа, не обязательно считать деньги, и Фокси уступила место на подиуме другим амбициозным дистрофичкам, жаждущим славы с тысячью лиц, каждое из которых неуловимо напоминает экс-президента Франклина.

Мне не известна ни одна из областей общих знаний, куда не ступал бы пятнадцатисантиметровый каблук Фокси Лютор. На жестком диске ее компьютера висело полтора десятка необработанных песен и около дюжины незаконченных романов. Гораздо большее количество романов тянулось за ней унылым и одновременно восторженным шлейфом. Она участвовала во всех немыслимых ролевых играх, начиная с толкиенистов и заканчивая поклонниками амберских хроник. Однажды ее даже занесло в какую-то индийскую секту, где практиковали человеческие жертвоприношения, но и оттуда ей посчастливилось унести ноги. Фокси знали во всех ночных клубах города, всегда впускали и наливали по фальшивому удостоверению, хотя все прекрасно знали, сколько ей лет. Фокси Лютор была достоянием паблисити и при этом принадлежала только себе.

Мы не виделись неделю, но я чуть не упала — Фокси опять сменила имидж. Теперь ее бледное лицо обрамляли локоны цвета нефти, губы были темно-красными, а платье — черным, полупрозрачным и до пола. Оно могло хоть в ногах путаться, и все рано ничего не скрывало.

— Что это за готика? Надеюсь, ты не влипла в вампиропоклонники? — спросила я осторожно.

Были у нас тут такие организации, не самая приятные, хоть и легальные. Я почему-то была уверена, что все их члены — и живые, и не очень — больные на голову, и вполне в духе Фокси вдруг захотеть потусоваться среди нежити.

— Да нет, вот еще не хватало, — фыркнула она к моему глубочайшему облегчению. — Все круче, гораздо круче!

«Куда уж круче», — подумала я, но она уже тащила меня к машине.

— Я договорилась с Рэйни! — попыталась я сопротивляться, но противиться Фокси — все равно что раскачивать руками мост «Голден Гейтс».

— Чушь! Подождет твой Рэйни. Тут дело на сто миллионов долларов.

Итак, грубо похищенная и запихнутая в машину, я могла думать только о том, что для дочери Аттилы Утора сумма в сто миллионов долларов мало что говорит об истинной ценности чего бы то ни было. Я не завидовала Фокси Лютор. Просто она не давала мне скучать, даже когда я этого хотела.

Дома Фокси разбудила комп и выискала из его глубин какое-то письмо. По тому, как возбужденно блестели ее глаза, я поняла, что оно имеет к делу прямое отношение.

— Что это? — спросила я.

— Это пришло вчера вечером, — пояснила Фокси, плюхаясь на кресло рядом. — Ты что-нибудь слышала про Орден?

— Нет, — призналась я честно. — Просто Орден? Да мало ль орденов…

— Я вырыла вчера ночью кое-что в сети, до полуночи сидела. Орден — организация, которой, кажется, около трех тысяч лет.

— Ну?

— Баранки гну! Мало информации, черт, совсем мало, пришлось идти в библиотеку среди ночи.

— Куда-куда?

Фокси — в би-бли-о-те-ку?! Пешком?!! Ночью?!!!

— Куда слышала. Сторож обматерил меня на чем свет стоит, но я дала ему сотню, и он сразу превратился в добрую фею. Часа два по полкам рылся, намотал на себя километр паутины, но откопал мне книжку, древнюю, как Дебби Харри. — Она бухнула передо мной заплесневелый фолиант, сразу поднявший тучу пыли.

— Фокси, блин! Убери с меня эту рухлядь!! — возмутилась я.

Она фыркнула, но переложила книгу на стол, где мы принялись рассматривать ее так внимательно, будто это был новый выпуск «Вог».

— Тут же половины страниц нет.

— Чушь. Все главное я поняла, — Фокси мерила шагами комнату, не в силах сдержать жестикуляцию. Ее руки всегда будто жили отдельной жизнью. — Члены Ордена — вроде как усовершенствованные люди. У них открываются паранормальные способности — телепатия, телекинез, пирокинез, левитация и еще хрен знает что. В общем, все, что мы, люди, все умеем, но об это не знаем. И самое главное — они бессмертны. Как тебе это?!

— Сядь, Фокси, — сказала я наконец, — не мелькай. Просто напрягись на секунду и попытайся объяснить по-человечески, ради чего ты утащила меня со свидания с любимым.

Фокси сделала выражение лица, которое мы называли «брендан фрейзер», и означало оно многое, но в данном контексте: не будь же такой тупой!

— Мне прислали приглашение вступить в Орден, — провозгласила она голосом Линкольна, зачитывающего Геттисбергскую речь.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Организации, просуществовавшие тысячи лет, так просто не исчезают. Орден все еще существует, и сейчас у них проводится небольшой кастинг. И мы просто обязаны принять в нем участие.

«Опять» — подумала я обреченно, а вслух спросила:

— И кто эти загадочные мы?

— Ты, я и еще кто-нибудь с твоей стороны. В приглашении условие — я привожу кого-то, и этот кто-то тоже приводит кого-то. Трое. Уно, дос, трес.

— Он не согласится.

— Уговори его.

У Фокси Лютор все всегда проще, чем апельсин, — такова ее натура. Она провела свой личный кастинг и из миллиона своих приятелей выбрала меня. У Киры Кастл все было не так просто при наличии только одной кандидатуры. И я не была уверена, что мне удастся уговорить Рэйни.

«Боже, я уже думаю об этом как о факте. Я снова не сказала «нет». За один ничтожный год дружбы с ней я побывала на всех хоббитках, в клубе любителей поэзии Линтона Квеси, в секте поклонников дельфинам, предоставляла тело для боди-арта, а уши — для бесконечных поэм в стиле «схороните меня среди чащи с белоснежным цветком на груди». Ну когда же я научусь-то, а? Всего три буквы. Так просто. Н. Е. Т. Посмотреть Фокси в ясные очи и сказать то, чего ей наверняка еще никто не говорил… Ну, Кира, давай…»