функционирующим членом общества? Она фыркнула. С другой стороны, с некоторым количеством нормально функционирующих членов общества я вряд ли встречусь сегодня.

Безмолвный допрос вернулся к вопросу о том, что она пыталась доказать, и Вики решила не продолжать дальше. Ситуация и без того была тяжелой, не стоило еще и углубляться в интроспекцию.

На углу Вудмаунт она остановилась. Тройная линия фонарей убегала вдаль: две уходили в стороны, и одна исчезала впереди. Она видела лишь подвешенные золотые шары. Словно ищейка, принюхивающаяся к запаху, Вики вдохнула холодный ночной воздух. Но она чуяла лишь запах земли, сырости и плесени, появившийся с окончанием зимы. Обычно он ей нравился. Но сегодня напоминал о могилах, отчего Вики плотнее запахнула куртку, борясь с внезапно подступившим холодом. Вдалеке шумели машины, а еще дальше лаяла собака.

Не было особого смысла выбирать, в каком направлении двигаться, так что она повернула влево и осторожно направилась обратно на юг.

Хлопнула дверца автомобиля.

Сердце Вики заколотилось о ребра. Вот оно. Она была как никогда уверена в том, что права.

Вики побежала. Сперва медленно, прекрасно понимая, что, стоит ей оступиться, – она упадет, а то и хуже. Фонарик она пока не включила, поскольку он ограничит поле зрения. Поэтому ей требовался свет фонарей. На Бейкер-стрит она резко остановилась.

Куда теперь? Остальные органы чувств напряглись, компенсируя слепоту.

Скрежет металла о дерево – ногти, вынужденные выпустить добычу.

Восток. Она развернулась и помчалась в том направлении, спотыкаясь, падая, поднимаясь и двигаясь дальше, полагаясь на то, что ноги сами найдут дорогу, которую она не видела. В пятидесяти шагах от перекрестка на ее пути возникла тень. Она скользнула в узкий проезд между двумя зданиями, и, повинуясь инстинкту охоты, Вики последовала за ней. В ста ярдах впереди она увидела красный свет задних габаритных огней.

Вонь стояла такая, будто в конце аллеи кто-то умер. Как та старушка, которую обнаружили на третьей неделе августа в прошлом году, хотя убили ее в маленькой комнатке примерно первого июля.

Вики слышала двигатель автомобиля, шорох колес о гравий, а еще звук, который ей не хотелось определять.

Зло, что таилось в туннеле метро, было лишь блеклым остаточным изображением по сравнению с тем, что поджидало ее здесь.

Тень, чьи параметры нельзя было определить, скользнула между Вики и огнями автомобиля.

Левой рукой Вики держалась за стену из ненастоящего кирпича, а в правой сжимала фонарик, словно это было древко копья. Она протопала вверх по аллее, игнорируя пронзительный голос разума, который допытывался, какого черта она творит.

Что-то завопило, заставив Вики отступить на шесть шагов назад.

Все собаки в округе взвыли.

Не обращая внимания на выступивший по всему телу холодный пот и страх, свернувшийся тугим узлом в груди и не дающий вздохнуть, Вики заставила себя двигаться вперед. Она отвоевала у страха шесть шагов, затем сделала еще шесть.

Наполовину распластавшись по багажнику автомобиля, она включила фонарик.

Ужас мелькал за дальним краем светового пятна, возле деревянной двери гаража, сейчас опасно раскачивающейся на одной вывернутой петле. Казалось, будто тьма движется внутри тьмы. Разум Вики отпрянул столь поспешно и в такой слепой панике, что убедил ее, будто там ничего не было.

Круг света выхватил фигуру молодого мужчины, сидевшего на корточках. Ладонью он заслонял глаза от яркого света. У его ног покоилось тело – бородатый мужчина под сорок или около того. Из разорванного горла все еще текла кровь, густея и свертываясь на гравии. Он умер прежде, чем тело достигло земли, поскольку только мертвые падают, не отдавая себе отчета в том, как они это делают, а в результате выглядят, словно выброшенная марионетка.

Вики достаточно было одного взгляда, чтобы уловить все это. Затем мужчина поднялся с корточек, незастегнутое пальто распахнулось и взметнулось вокруг него, словно гигантские черные кожаные крылья. Он шагнул к ней, лицо искажено гримасой, глаза почти зажмурены. Алые пятна блестели на ладонях и пальцах.

Вики шарила в сумочке в поисках тяжелого серебряного распятия, которое она купила днем и очень надеялась, что оно ей не потребуется. Она набрала в легкие воздуха, чтобы позвать подмогу. Или, может, просто закричать. Она так и не определилась, а мужчина сделал еще один шаг, после чего какое-то время она больше ничего не видела.

Генри поймал падающую молодую женщину и аккуратно опустил на гравий. Ему не хотелось этого делать, но он не мог допустить, чтобы она закричала. Слишком многого он не сумеет объяснить полиции.

Она видела, как я склонился над телом, думал он, вырубая фонарик и пряча его в ее сумке. Чувствительные глаза обрадовались возвращению ночи. Ощущение было такое, словно их пронзили горячим железом. А еще она меня хорошо рассмотрела. Черт! Здравый смысл призывал убить ее до того, как она сумеет его раскрыть. Ему хватит сил, чтобы ее смерть походила на остальные. Тогда он снова будет в безопасности.

Генри повернулся, и взгляд его скользнул за тело, которое теперь было не более чем куском мяса, на разверзнутый земляной пол гаража, где скрылся убийца. Эта ночь доказала, что он никоим образом не был ответственен за смерти.

– Черт! – выругался он в голос, когда приближающиеся сирены и хлопанье автомобильных дверей напомнили ему о том, что нужно срочно что-то предпринять. Он опустился на одно колено, перекинул через плечо тело потерявшей сознание женщины и схватил свободной рукой ее сумку. Вес его не беспокоил: как и все представители его рода, он обладал большой силой, но вот ее рост и длинные свисающие конечности несколько усложняли дело.

– Слишком, черт побери, высока для этого века, – пробормотал он, перепрыгнул через забор из рабицы в конце двора и исчез со своей ношей в ночи.

Глава 6

Вывалив содержимое огромной черной сумки на кофейный столик, Генри опустился на колени и принялся рыться в вещах в поисках документов, кошелька, визитницы – чего угодно, что поможет установить ее личность. Ничего.

Но как? Невозможно. В эти дни никто не выходил из дома без документов, даже те, кто передвигался только ночью. В конце концов ему удалось найти и визитницу, и кошелек: они оказались в боковом кармане сумки, так, чтобы их можно было достать, не роясь в основном отделении.

«Виктория Нельсон, частный детектив». Он наконец выдохнул, хотя не отдавал себе отчета, что задержал дыхание, и просмотрел остальные бумаги. Частный детектив. Слава богу. Он боялся, что сбежал с полицейским в штатском, чем вызвал бы полномасштабную охоту. За прошедшие столетия он подметил, что, какими бы недостатками ни страдали копы, о своих они заботились. Но частный детектив оставался гражданским лицом – ее скорее всего даже не хватятся.

Генри поднялся и посмотрел на женщину, лежавшую без сознания на его диване. Хотя ему это