Ключевский В. О. Русская история. Полн. курс лекц.: в 2 кн. Кн. 2. М.: ОЛМА- ПРЕСС, 2003. 800 с.

Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей в 2-х кн. Кн. 2: Вып. 5, 6, 7. М.: СВАРОГ, 1994. 816 с.

Соловьев С. М. История России с древнейших времен. 1613–1657. Кн. V. М.: АСТ; Харьков: Фолио, 2001. 928 с.

Еволюцiя украiнсько-россiйских вiдносин у другiй половинi XVII ст. / В. Й. Борисенко, А. Г. Бульвiнской, С. О. Вiзер. К.: Старий свiт; Вид. Т. Моciенко, 2006. 256 с.

Точка зрения автора не совпадает с точкой зрения редакции

М. Р. Дроздовски,

университет Белостока, Польша

Политические причины восстания Хмельницкого в оценках шляхты Речи Посполитой

История запорожского казачества, несомненно, одного из самых неоднозначных явлений в истории бывшей Речи Посполитой, относится к той группе проблем, которые вызывали и вызывают до сих пор интерес как среди польских, так и зарубежных историков[6].

В немалой степени данный феномен объясняется тем фактом, что все чаще напоминавший о себе со второй половины XVI в. так называемый казацкий вопрос был одним из важнейших вызовов, с которыми столкнулась I Речь Посполитая[7]. По всей видимости, связано это было еще и с тем обстоятельством, что казацкая эпоха сыграла важнейшую роль в истории Украины, в большой степени способствовала формированию ее общественного, национального и культурного самосознания.

Вспыхнувшее в 1648 г. казацкое восстание под предводительством Богдана Хмельницкого, которое с самого начала с воодушевлением было воспринято в широких слоях украинского общества и очень быстро переросло в народно-освободительную войну, вызвало смятение среди шляхты[8].

Дополнительным фактором, оказавшим влияние на настроения шляхты, стало получавшее все более широкое распространение осознание политических амбиций Хмельницкого, воплощение которых смертельно угрожало самому существованию сложившейся политической системы Речи Посполитой.

Настоящая статья представляет собой попытку ответить на вопрос, существовали ли в сознании шляхты стойкие убеждения относительно политических причин казацкого восстания. В поисках ответа на этот вопрос были проанализированы как уже известные, так и ранее не использовавшиеся источники. Наибольшую познавательную ценность представляют:

— переписка: как отражающая личные наблюдения и взгляды представителей отдельных слоев шляхты по казачьему вопросу, так и объясняющая подоплеку действий, предпринимаемых лидерами политических партий с целью продвижения их позиций (предметом исследовательского интереса стали главным образом письма представителей властных элит Короны и Литвы);

— акты сеймов и сеймиков нормативного характера, ставшие отражением частных и общих убеждений по казачьему вопросу и регистрирующие ход споров и борьбы при определении характера политики Речи Посполитой в отношении Украины;

— официальные и личные дневники и историографические произведения, сыгравшие важную роль в процессе формирования общественного мнения, а сегодня позволяющие также (при всей своей тенденциозности) определить образ мышления и восприятие многими группами шляхты казаков и восстания, поднятого ими в 1648 г.

Юрий Богданович Хмельницкий, сын Богдана Хмельницкого

Анализ высказываний представителей шляхты, связанных с началом восстания на Украине, показывает, что это сословие осознало освободительные устремления победителя в битве под Корсунем. Об этом свидетельствует письмо великого коронного гетмана Миколая Потоцкого[9] королю Владиславу IV, написанное в конце марта 1648 г. Автор помимо прочего высказывает свое мнение относительно мотивов казацкого выступления[10]. По его оценке, к восстанию привели вовсе не эксплуатация и обиды, которые испытывали казаки со стороны «окраинных» землевладельцев, но прежде всего стремление казаков к полной независимости от верховной власти Речи Посполитой[11]. Стремясь доказать верность своих взглядов, касавшихся истинных намерений казаков, гетман информирует короля о трех требованиях Хмельницкого, в зависимость от которых тот ставил завершение восстания.

«Сперва — чтобы я с армией ушел с Украины; второе — чтобы удалил из полков полковников и всех их сподручных; третье — чтобы отменил ординацию Р[ечи] П[осполи]той, а казаки оставались бы при таких правах, при которых могли бы не только ссорить нас с посторонними, но и поднимать свою безбожную руку на величие с[ветлой] п[амяти] предшественников и предков В[ашего] К[оролевского] В[еличества]»[12].

В свете приведенных слов следует признать правоту Владислава Серчика, по мнению которого, казацкий предводитель добивался практически полной автономии, так как отмена Ординации 1638 г., определявшей статус реестровых казаков, как и вывод коронной армии с территории Украины, означала передачу всей полноты власти в Поднепровье в руки казаков[13].

О верном понимании Потоцким намерений казацкого гетмана свидетельствует упоминание им позиции последнего относительно концепции Владислава IV, предполагавшей урегулирование воинственных настроений на Украине путем предоставления казакам выхода к Черному морю. Гетман не разделял оптимизма короля относительно эффективности этого решения, поскольку считал, что Хмельницкий не заинтересован в организации морской экспедиции, а лишь жаждет вернуть казакам их старинные привилегии и свободы[14].

Подтверждение точности оценок коронного гетмана находим также в письмах Яна Улиньского и Станислава Яскульского, адресованных примасу Мачею Любень-скому[15] и коронному подканцлеру Анджею Лещиньскому[16] от 8 и 9 июля 1648 г. Помимо сообщений о битве под Корсунем они также содержат известия о ходе совещания, состоявшегося под Белой Церковью с участием Тугай-Бея, взятого в плен казацкими гетманами и ротмистром Балабаном. Помимо прочего на совещании обсуждалась возможность заключения соглашения между Речью Посполитой и казачеством.

На вопрос о требованиях казачества, заданный Миколаем Потоцким, Тугай-Бей дал такой ответ: «Прежде всего, чтобы до самой Белой Церкви они имели отдельное и ограниченное государство; во-вторых, чтобы были допущены к старинным свободам; в-третьих, чтобы ни старосты, ни воеводы не имели прав ни на города, ни на замки, ни на владение землями»[17].

О действиях Хмельницкого, направленных на создание на территории Украины независимого государства и объявлении себя его правителем, сообщали также великий коронный стражник Самуил Лащ и коронный подчаший Николай Остророг. Первый из них писал из Дубно о том, что казаки желают, чтобы их «отдельное королевство» простиралось до самой Белой Церкви[18], тогда как Остророг в письме канцлеру Оссолиньскому[19] от 4 июня 1648 г. сообщал, что казацкий гетман именуется русским князем[20].

Похожие сведения можно обнаружить также и в письмах, отправленных с территорий, охваченных военными действиями между коронной армией и казаками. В одном из них, составленном во Львове, читаем, что казаки потребовали от попавшего в плен к татарам польного воеводы Марчина Калиновского, чтобы помимо прочего Хмельницкий получил возможность создать на Украине самостоятельное казацкое княжество[21].

Гетман Потоцкий и Николай Остророг не были единственными представителями политической элиты тогдашней Речи Посполитой, выражавшими беспокойство в связи с перспективой возникновения политического новообразования со столицей в Киеве. Такие опасения были свойственны значительно большему числу представителей элиты, в чем можно убедиться, ознакомившись с письмом Адама Киселя от 31 мая 1648 г.,