— «Альфы», карусель! — рявкнул Александр, и Лоуренс заложил вираж, показывая другим, что имеет в виду капитан.

Штурмовики перестроились особым образом и начали хаотический, с первого взгляда, воздушный танец, постепенно расходясь от условного центра и непрерывно пронзая небо яркими вспышками пушечных импульсов. Внутри описываемой четырьмя машинами сферы не оставалось ни одного вражеского истребителя.

Сбой наступил на седьмой минуте. «Альфа-тринадцать», словно споткнувшись, «клюнула» круглым носом и, выпустив шлейф густого дыма, вошла в пике.

— Брукс, прыгай! — заорал Александр, но ответа не последовало.

Карусель штурмовиков рассыпалась, и машины разошлись в разные стороны как можно дальше. Капитан заметил, что Выдра головокружительным маневром увернулся от десятка преследующих его истребителей и на форсаже пошел в сторону «Фудзи», которые все еще разгружали войско.

— «Афина», отвлекаем противника на себя! — раздался голос Елены.

Лейтенант хотела дать «девятому» шанс прорваться к космолетам.

— Атака! — приказал Александр.

— Энергопакеты пушек на исходе, — хрипло доложил Петров. — Импульсов сто — сто двадцать.

— Готовься перебросить на орудия энергию силовых щитов, — приказал капитан.

— Я так и знал, — обреченно заметил Петров и усмехнулся. — Хотите, ребята, я вам спою, для настроения?

— Валяй… — ответил Роберт, поднимая забрало прицела.

— Подменить? — обеспокоенно спросил Александр.

Он отвлекся от экрана обзора и не видел, почему Рыжий посреди боя вдруг решил «перекурить».

— Они драпают, капитан! — воскликнул Лоуренс.

— Ты смеешься?! — Александр резко повернулся к экрану.

Оставшиеся после мясорубки истребители стремительно уходили к горизонту, туда, где, прижавшись к земле, притаились космолеты. Стараниями Выдры их было уже только четыре, а не пять. Самой «девятки» рядом с «Фудзи» видно не было.

— Что-то невероятное! — воскликнул капитан. — Андроиды не должны отступать!

— Ну, какие бы они искусственные ни были, а погибать им приходится как живым, — высказался Петров.

— Да и бог с ними, — Лоуренс махнул рукой. — Надо заправиться и пополнить боекомплект. Сядем, капитан?

— «Альфа», вы меня слышите? — Александр, обращаясь к невидимому напарнику, непроизвольно поднял глаза к потолку.

— Она молчит, капитан, — тихо сказала Вивьен. — В эфире только пехота и зенитчики.

— Не может быть! — возмутился Александр. — Я не видел, чтобы их сбили! Вызывай еще!

— «Альфа-один», я «Афина», прием!

— Так мы садимся, капитан? — переспросил Лоуренс и сочувственно посмотрел на Александра.

— Давай, пилот, только быстро, — подавленно отозвался капитан. — Нам нельзя надолго оставлять воздух чистым…

Наземная линия фронта упиралась на юге в отвесные километровые скалы горной гряды, а на севере обрывалась в изумительные по красоте разломы гигантских каньонов. Для наземной атаки оставалась полоса длиной около двух километров. За неделю сборов Необульской армии ее каменистый грунт легионеры тщательно изрыли богатой системой окопов, блиндажей, дотов и капониров. Перед всеми этими шедеврами кирки и лопаты распростерлись бескрайние поля колючей проволоки, мин, стальных конструкций против бронемашин на магнитной подушке, микроволновых генераторов и силовых ловушек, настроенных на соскальзывание жертв по энергетическим желобам прямо в каньон. Не могли не восхищать и возвышающиеся над окопами почти сплошные ряды автоматических импульсных орудий, а также тщательно разбросанные по всей долине позиции минометных и ракетных установок. Даже с жалким батальоном личного состава Долина была способна продержаться против наземных сил довольно долго, если не сказать больше: она была почти неприступна.

Александр спрыгнул на желтую от присыпавшей ее пыли траву и устало поплелся к куполу диспетчерской башни. Вокруг суетились техники и заправочные роботы. Из ангара к «Афине» на всех парах неслись тягачи с энергопакетами и ракетами. У открытого воздушного шлюза с тихим шелестом затормозила машина медиков, и высунувшийся из нее доктор крикнул вслед идущему нетвердой походкой Александру:

— Как вы себя чувствуете, господин капитан?

— Нормально, — не останавливаясь, бросил Александр через плечо.

На самом деле он чувствовал себя отвратительно. В груди что-то отчетливо ныло, продавливая изнутри грудину и выламывая из плеча левую руку. Трудно было дышать, а перед глазами мелькали черные мушки. На лбу выступил крупный холодный пот. Капитан впервые за тридцать семь лет почувствовал необъяснимый страх. Он, может быть, и не осознанно, на протяжении всей жизни придерживался позиций фатализма, страх смерти при таком подходе — всего лишь условие игры, однако сейчас что-то менялось. Александр не знал, что именно, но менялось, и его это беспокоило.

Войдя в зал слежения, он тяжело сел в глубокое гостевое кресло и закашлялся.

Начальник радарной группы — симпатичная брюнетка лет сорока, — смерив капитана быстрым взглядом, что-то шепнула своему помощнику и, присев на подлокотник кресла, вытерла лоб Александра мягким носовым платком.

— Все будет хорошо, капитан, — ласково сказала она, взяв его за руку. — Мы видели, как она ушла в горы. Ровно ушла, на одном двигателе, но не падая…

— Вы слышали наши разговоры? — превозмогая боль в груди, спросил Александр.

— Мы же ваши диспетчеры…

— А Выдра? От него что-нибудь есть?

— С «Альфой-девять» сложнее. Он ушел в зону помех. Имперцы глушат его сигнал. Если он, конечно, сигналит…

В зал торопливо вошли доктор и пара сестер. Не реагируя на протесты, медики ловко сдернули с капитана куртку и, мгновенно налепив на его грудь десяток датчиков, замерли перед монитором переносного автомедика.

— Черт, — сказал доктор и нахмурился. — Мне придется списать вас на землю, капитан…

— Только если вы примете у меня командование «Афиной», — усмехнулся Александр.

— Но ваше сердце…

— Будет в порядке после пары ваших уколов, — перебил врача капитан. — Я в вас верю.

— Это как раз тот случай, молодой человек, когда одной веры мало и к ней просто обязательна госпитализация!

— Колите что-нибудь, доктор, мне пора возвращаться, — твердо сказал Александр и, морщась, потер грудь.

— Жжет? — поинтересовался доктор, набирая на консоли автомедика программу.

— Как после неудачного глотка спирта…

— Ничего, сейчас пройдет… и все же…

— Вы правы, пройдет… — снова перебил врача Александр и закрыл глаза.

Тонко зажужжал автомедик, зашипели пневмоинъекторы. На какие-то минуты капитан провалился в полузабытье, а когда очнулся, то почувствовал, что боль почти ушла.