Как раз там ничего захватывающего нет. Дело именно в этом ощущении, выворачивающем наизнанку, в ощущении, которое забыть просто невозможно.

В ощущении сгорания заживо.

Линда коснулась ладонью лба, затем шеи. Все тело покрывала испарина.

Чуть пошатываясь, девушка выбралась из постели. Сегодня, вопреки привычке, она развалилась во всю кровать, словно пытаясь занять как можно больше места.

Может, отсюда и кошмары?

На нетвердых ногах она дошла до ванной. Взглянула на своё отражение — разметавшиеся во сне волосы, мертвенно- бледное лицо и беспокойный, мечущийся взор.

Тиль поправила сползшую сорочку. Пара килограммов точно испарилась за эту нервную неделю.

Только теперь она подумала о времени. Сколько уже? Пора на работу?

Четыре часа утра. Нет, не пора… два с небольшим часа ещё в полном распоряжении девушки. Самочувствие — будто не спала всю неделю.

Ладно. Это организм себя обманывает. Можно попробовать вздремнуть, и…

Входящий звонок прогнал желание лечь обратно в постель. Она подняла телефон с комода: на экране тот номер, куда звонила вечером.

Тут же загорелась надежда.

— Да? — без сомнений, представляться не было смысла. Человек на том конце прекрасно знал, куда звонит.

И ему проще: в Лондоне уже… часов девять, наверно.

— Мисс Тиль? Рад слышать! Считайте, что ваше крохотное поручение выполнено, — голос вновь перешёл на «вы» и вдобавок светился позитивом.

— Я слушаю, — отвечать на эти любезности просто не было сил.

— Слушайте, слушайте. Искомый офицер сейчас находится в Люксембурге, — довольным тоном произнёс человек, — и прекрасно проводит время.

— В… что? — это сбило с толку. Информация настолько сильно шла вразрез с предположениями командования Армии Освобождения, что верилось с трудом, — предположение же основано на чём- то?

— Это не предположение, — продолжил собеседник, — я отправляю вам видеозапись. Думаю, никакой двусмысленности вы не найдете. Мы всегда гарантируем достоверность сведений: репутация превыше всего.

— Если появятся вопросы, я перезвоню, — хмуро проговорила Линда, прогоняя дурные предчувствия.

— Конечно, конечно! Только не на личный номер. Я дам нужный контакт, где профессионалы ваш вопрос примут и займутся им гораздо оперативнее.

Короткий сигнал: получен один файл.

Тиль мгновенно сбросила вызов, поспешив перейти к данным. Чем же он руководствовался?

На экране появилось… ночное заведение? Громкая музыка, сияние прожекторов.

Как- то так она и представляла вечера в Легионах, но сейчас это совсем не на руку.

Камера подползла ближе к барной стойке. Там на одном из стульев сидел…

Нильсон? Здесь?

Компанию генералу составили двое: лицом к снимающему — молодой человек в красной рубашке, чьи черты девушка не узнавала. А лицом к Брайеру — особа в чёрной безрукавке и белых брюках, которая, напротив, показалась Линде смутно знакомой.

Голосов слышно не было — оглушительная музыка вытеснила всё. Но то, что Тиль видела, выглядело таким настоящим, что…

Даже компьютерный подлог не передал бы мимику, движения Нильсона так детально. Это был он, настоящий! Но где? Действительно в Легионах?

Видео шло несколько минут. Собеседники успели пообщаться, выпить, потом молодой человек отошёл к танцплощадке, а тот, кто держал камеру, приблизился, и люди стали видны в профиль.

Нильсон — действительно Нильсон. Без сомнений. Его привычка сжимать и разжимать кулак никуда не делась. Лицо и руки без шрамов — только Брайер мог выходить невредимым из любого сражения.

Высокая девушка напротив — Дана Вран, которую Тиль теперь тоже узнала. В конце концов, когда- то они вместе бросили вызов Титову и его людям. Да что уж, это благодаря ей и её бывшему Дару Линда вернулась с того света.

Видео закончилось. Автоматически воспроизвелось заново, потом снова и снова. Советник обратила на это внимание только к пятому повторению. Мысли уже вились вокруг: что происходит? Что сделали с Нильсоном?

Стёрли память, напросился ответ. Аккурат до момента раскола ОПЗМ и появления Армии Освобождения. Скорее всего. Титову и не такое по силам.

Мурашки пробежали по телу Линды. Она никогда не интересовалась научной стороной сверхъестественных особенностей организма тех, кого называли Одарёнными. Что её самой, что Нильсона, Титова, Вран, де Мара, Ландерс…

В мире таких были единицы, но на баланс сил они влияли существенно. Титов со своими людьми всего за несколько лет поставил всю планету на колени.

И как этому противостоять? Если стёрты воспоминания, можно ли в принципе вернуть их обратно?

Вспомнит ли когда- то Нильсон всё то, за что сражался?

Со следующей мелькнувшей мыслью Тиль закусила губу.

Вспомнит ли Брайер её?

И если нет? Если мужчина теперь навсегда останется тем, что слепили из него ОПЗМовцы?

На экране смартфона застыло изображение вечеринки в Легионах.

И… вот эти.

Что она вообще может сделать?

* * *

— С возвращением, — лаконично поприветствовал гостя Константин, подняв взгляд.

Спартанская обстановка кабинета могла удивить любого, кто не был знаком с генеральным директором лично.

Угловатый письменный стол занял не меньше четверти помещения, расположившись в самом центре (легко было догадаться, что Титов ставил в своей жизни на передний план). Стекло и чёрное дерево сложились в неброской, прямолинейной гармонии.

— Просторнее, чем раньше, — отметил Нильсон, обведя кабинет рукой.

— Масштабы другие, — усмехнулся Константин, — садись. Поговорим.

Три кожаных кресла в ряд выстроились перед чёрным столом, однако Титов указал на небольшой диванчик у стены, перед которым стоял даже отдельный журнальный столик. Да, здесь, пожалуй, гость чувствовал себя свободнее.

Пройдя по темной паркетной доске, он с удобством расположился и постарался настроиться на беседу.

Помимо Константина, в кабинете присутствовали ещё четверо. Людей, закованных в броню, Нильсон сперва принял за часть интерьера. Впрочем, судя по ледяному спокойствию хозяина кабинета, он ощущал их примерно так же.

Собственно, больше глаз ни за что не цеплялся. Шкаф с документами (согласно всем шаблонам, за ним должна скрываться потайная дверь — и, учитывая положение Константина, это было бы не худшим вариантом), аккуратно разложенные бумаги на столе да огромное кресло с высокой спинкой, которое занял сам Титов. Вот и всё, чем мог похвастаться кабинет самого могущественного человека на Земле.

— Как прошли сутки? — поинтересовался генеральный директор. Он окончательно отложил документ в сторону, переключив внимание на друга.

Вот и что тут ответить?

— Неплохо, в общем. Карл прожигает жизнь, как и раньше. Это притягивает, конечно. Но чтобы надолго… я бы заскучал. Да и никаких итогов. Нужно же иметь что- то, кроме удовольствий.

Брайер поморщился. Свои впечатления подать так нелепо и скомкано мог, наверно, только он.

А вот Константин неожиданно улыбнулся:

— Рад, что ты понял это сам. Что ж, у них путь свой, у нас — свой. Не будем на этом заостряться.

Он снова нахмурился:

— Тебя волнует что- то