…

…

…

Прозвучали громкие, но очень ровные, как будто выверенные шаги, и по винтовой лестнице к бурлящему красному бассейну спустился воин. Воин это первое, что возникало в голове, когда взгляд опускался на этого облачённого в потертую железную броню рослого мужчину. Его лицо было спрятано за шлемом, причём тот шлем был не столько надет ему на голову, сколько он будто бы расплавился на ней и лежал прилипшей стальной размазнёй — как будто мужчину полили сталью, которая в один момент просто застыла, навсегда запечатавши ему лицо.

Мужчина взглянул на бурлящие красные воды бассейна.

На первый взгляд они могли показаться кипящими, но на самом деле бассейн был доверху набит всяческими погаными созданиями: в нём копошились красные пиявки, москиты с наливными, как сливы, животиками, летучие мышки с острыми зубками… Все они пожирали друг друга и хлебали кровь.

Мужчина хлопнул в ладоши, закованные в сталь. Гулкое железное эхо разбудило великанов, стоявших по обе стороны бассейна. Каждый из них был вышиной в десять метров. Великаны были по пояс закопаны в землю — как будто их сперва поместили в ямы, а потом залили цементом. Монстры проснулись и стали крутить железные колёса. На потолке загрохотала сталь. Из бассейна стали подниматься и натягиваться цепи…

Вскоре показались острые крюки, а потом и голые ножки. Показались худощавые икры и пах, а затем показалась вся целиком, совершенно голая, исхудавшая, похожая на призрачный скелет девушка совсем юных лет. Её кожа была чрезвычайно белой и тонкой, — она была похожа на хрупкую ледяную корочку. За нею проглядывались все внутренности девушки и её красные кости.

У девушки не было ступней. Они были срезаны, и вместо них выпирали косточки, в которые были воткнуты цепи.

У девушки не было и кистей, — вместе них тоже были воткнуты цепи, уходящие в красные воды бассейна. Девушка висела вниз головой, свесив свои белейшие волосы, и потому ясно было видно её миниатюрное личико с маленьким носиком и чрезвычайно острыми глазами над пышными белыми ресницами.

— Чего? — спросила девушка.

— Прошу прощения, Владычица… — воин смиренно, без капли издёвки, опустил перед нею голову.

Девушка молчала.

Воин поднялся и заговорил:

— Владычица, Императрица…

— Моя сестра вам ничего не сделает, — девушка принюхалась своим маленьким носиком. — Сулейман мёртв? Наконец-то. Он всегда меня раздражал.

— Владычица… — рыцарь снова опустил голову. — Мы обязаны…

— Я сказала, — девушка всмотрелась в него своими острыми, но спокойными, как холодное лезвие, белыми глазами:

— Моя сестра вам ничего не сделает. Она не опасна. Во всём мире нет более убого и жалкого создания, — говорила она ровным голосом. — У вас есть проблемы посерьёзней…

— Проблемы?

Девушка прыснула.

— Нет смысла ничего объяснять, всё равно вы ничего не поймёте… Кстати говоря… — девушка задумчиво отвела глаза в сторону:

— Где Золотая Банши? Я давно её не чуяла.

— Грация в последнее время редко покидает свои владения, Владычица.

— Вот как. Жаль. Я по ней скучаю.

— Я скажу ей навестить вас… В остальном же прошу откланяться.

Воин повернулся и снова пошёл на лестницу. А девушка стала медленно опускаться назад, в красные воды. Когда глаза уже исчезли, но на поверхности ещё оставался её рот, девушка вдруг окликнула воина:

— И ещё вопрос, Анарх… Почему ты до сих пор зовёшь меня своей Владычицей?

— Потому что я ваш верный слуга… — ответил рыцарь, не поворачиваясь.

— И какой же слуга держит свою владычицу взаперти?

— …У нас нет другого выбора, Владычица. Вы… Безумны.

Девушка улыбнулась.

— Вот как. Спасибо, а я не заметила. Кстати, передай привет Атросити. Мы подруги, как-никак.

— …Обязательно, — кивнул воин и махнул рукой. Великаны отпустили колёса, и девушка стремительно погрузилась в бурлящие воды. Пиявки облепили её кожу, а летучие мышки стали вгрызаться в её плоть.

Воин шагнул на лестницу и медленно стал взбираться в незримую высь…

…

…

…

Прошло несколько дней. Всё это время Артур шёл по чёрной и безжизненной пустоши. Мужчина старательно избегал любых так называемых плантаций, на которых порождения смерти выращивали людское поголовье. Ему не нужно было лишнее внимание. Городов и деревушек на дороге не было. Кровавая Империя была устроена как город государство. Собственно, этот самый город, просто город, — кстати говоря, Артур уже давно заметил странную традицию на Эфое называть города и столицы просто городами и столицами, как будто имена собственные были чужды здешним обитателям…

Так вот. Просто город вампиров, их столица, был расположен в самом сердце Империи и был подобен сердцу, которое впитывает кровоток со всех её великих пределов. Всё остальное пространство занимали плантации и угодья особенно влиятельных вампиров.

Они разумеется были на отдалении друг от друга, и разумеется, Артур выбирал наиболее безлюдные маршруты, но даже так, мужчина не мог отделаться от постоянной и вездесущей кровавой вони; она вызывала в нём раздражение, которое с каждым днём становилось всё сильнее, всё ярче, пока в один момент… Не исчезло. Потому что сам запах исчез, и на смену ему повеял лёгкий аромат… Он был таинственно знаком Артуру, но первые несколько секунд мужчина почему-то не мог подобрать для него слова. Он впал в ступор, пока не раздался тихий женский голос:

— Пахнет морем, — сказала Аркадия.

Рука, выпирающая у неё из сумочки, промолчала.

Море…

Артур вдохнул солоноватый бриз, взял Аркадию и помчался вперёд. Вскоре перед ним нарисовалась возвышенность, — мужчина забрался на неё в три шажка и перед ним вдруг вытянулась золотисто-голубая даль.

Был закат.

У подножия утёса, на котором стоял мужчина, тянулся извилистой линией пляж. Совсем рядом, на скале, ровно накрытой тучами, словно одеялом, возвышался и таинственный и пустынный замок…

187. В Руинах Прошлого

187. В Руинах Прошлого

«Просто замок», ответила Артуру Кровавая Императрица, когда он спросил, как называется этот замок. Просто замок. Разумеется. Мужчина просто кивнул, а высокая белая женщина стала задумчиво перебирать своими голыми ногами песочек, смешанный с маленькими камешками.

В замок вело несколько дорожек, Артур мог просто приземлиться на него вместе с ветром, но женщина, встретившая его на пляже, пригласила мужчину зайти на своих ногах, — он принял её приглашение.

Они пошли шершавой, хрустящей тропинкой, выложенной из дроблёных морских ракушек. Тропинка вихляла по пляжу, по бледно-желтому песочку между высокой каменной стеной утёса и приливами холодного моря.

Морской шум единственный нарушал трагичную тишину, которая овевала это место. Артур заметил её не сразу. Когда он хотел спросить женщину, почему она не боялась, что её «заметят» здесь, и уже раскрыл губы, некое ощущение неправильности одолело его; словно нечто властное и печальное