Джоанна ойкнула от неожиданности. Остальные только вздрогнули, когда блестящая восьмилучевая звезда вырвалась из пальцев Анни и с убийственной скоростью помчалась по направлению к капитану. Тот не делал попыток уклониться, несмотря на то, что весь его опыт солдата прямо-таки кричал о необходимости попытаться увернуться. Героическим усилием воли он подавил в себе эти рефлексы и стойко принял удар.

Острейшая пластина ударилась в наружную часть плеча — Анни не хотела наносить серьезную рану, а если что-то не выйдет и сюрикен рассечет кожу, то эту царапину можно будет довольно легко залечить. Однако лечить, похоже, ничего не придется.

Дик ждал вспышки боли, однако почувствовал лишь тупой удар в руку, а спустя секунду услышал звон упавшего металла. Звезда лежала на палубе рядом с ним, а на руке не было ровно никакой отметины. Причем он мог бы поклясться, правда, основываясь лишь на интуиции, что в этот раз не было даже пореза. Сюрикен просто отскочил, как от броневой стенки.

— Не хило! — хмыкнул Рич — А что ты еще могёшь, кудесник?

Уверовав в собственную неуязвимость, кудесник пожелал провести испытания по полной программе. Если бы таким образом обрабатывали нормального человека, то от тела бы осталась одна вермишель. В ходе этого радикального обследования выяснилось следующее.

Во-первых, защиты была абсолютной, то есть захватывала все тело, включая глаза и полость рта. Рич задумчиво предложил было попробовать травмировать командира через задний проход, однако желающих реализовать великую идею почему-то не нашлось. Все остальные части тела были подвергнуты самым различным видам воздействия, большинство из которых, в теории, были очень болезненными.

Во-вторых, различные способы нанесения увечий оказывали разное воздействие, кстати, иногда довольно неприятное. Джоанна, которая не захотела принимать участие во всеобщем веселье, была вынуждена вести протокол садистских исследований, пока все остальные изощрялись в придумывании способа спровадить глубокоуважаемого командира на тот свет. Итак, в окончательном виде этот протокол включал в себя следующее:

а) Медленное воздействие колющими предметами (кончик ножа в живот, игла под ноготь, тот же нож, но уже в пах) вызывает у испытуемого легкую кратковременную боль и, непонятно почему, вспышку ярости. Как правило, можно добиться образования незначительного пореза, без намека на кровотечение. Порез заживает практически мгновенно. Шрам на скуле у Рича, видимо, продержится куда дольше. Кто же его заставлял проводить последний упомянутый опыт.

б) Более радикальное воздействие, как то: бросок сюрикена или тяжелого ножа, удар по любой части тела «тупым твердым предметом» и аналогичные хорошо зарекомендовавшие себя способы расправиться с ближним, вызывают превращение кожи в броню — пореза не возникает, присутствует лишь ощущение несильного удара, типа шлепка ладони.

в) Попытка причинить травму слизистым оболочкам вызывает подобную реакцию сразу. К примеру, тыкать иглой в глаз было столь же бесполезно, сколь и попытаться этой же самой иглой оцарапать алмаз.

г) Еще более радикальные воздействия, а именно стрельба из бластера в упор, приводят к интересным световым эффектам (для более детального анализа добросердечный, но излишне усердный Рич старательно расстреливал своего командира в полной темноте) — в точке попадания луча в тело возникало слабое зеленое свечение, при этом луч, казалось, растекался «лужей» параллельно коже, не доходя до нее доли миллиметра. Разумеется, без всякого разрушительного эффекта. Тем самым был объяснен диаметр дыры в грудной пластине скафандра, что привело исследователей в восторг — хоть что-то в этой бредовой ситуации стало понятным.

д) Защитный слой, по-видимому, оказывал и внутреннее воздействие. Испытуемый обратил внимание персонала, что у него исчез начинавшийся было насморк. Анни предположила, что теперь организму не страшны ни вируса, ни отравляющие вещества, ни другие подобные меры воздействия. К счастью, проверить это предположение было нечем.

На этом протокол был закончен, поскольку больше никакой гадости экспериментаторы придумать не смогли. Испытания решили считать законченными и «больному» было предложено привести себя в порядок.

— Ну, и какие выводы? — Анни обвела вопросительным взглядом притихшую аудиторию — Может, это вообще не Дик?

— Как это? — возмутился капитан, натягивая хак, который пришлось снять во избежание преждевременного износа — А кто же я, по-вашему?

— Монстр — мечтательно проворковала японка — Робот. Инопланетянин. Мало ли вариантов.

— Ну, спасибо! — обиделся Дик — Я же вас всех знаю, как облупленных. Хочешь, вспомню, как «Кувалда» динамометр сломал?

— Это не доказательство — пробасил немец, окатывая командира подозрительным взглядом — Может, ты убил бедного Ричарда Старка и по капельке высосал всю его память…

— Вот-вот, возможно безжизненное тело нашего босса валяется сейчас где-нибудь в недрах этой чертовой станции… — вставил Дженнингс, который обладал исключительным умением даже очевидные глупости говорить с совершенно серьезным и убежденным видом. — А мы, вместо того, чтобы предать тело погибшего товарища земле… Кстати, уважаемый монстр, а наш капитан хотел бы быть похороненным на Земле, или его можно с почестями закопать где-нибудь здесь, на Эрсайде?

— Боб, ты что, охренел?

— Нет, серьезно, вы не сообщили бы нам последнюю волю Старка?

Дик уже собирался всерьез взбеситься, когда Джоанна внезапно замерла, уставившись невидящими глазами в стену, затем что-то неразборчиво пробормотала себе под нос, что-то вроде «так Нуартье все же был прав… невероятно…» и, собравшись с силами, встала, призывая всех к молчанию. Взгляды присутствующих, включая «уважаемого монстра» обратились к ней. Откашлявшись, она неуверенно начала:

— Кажется, я знаю, в чем тут дело… — пауза грозила перейти в минуту молчания, однако никто не выразил неудовольствия, поскольку ни у кого не было даже подобия удобоваримой теории.

— Все вы изучали историю Элы. Кое-кто весьма посредственно, а я, напротив, довольно углубленно. Одно время даже хотела специализироваться в этой сфере, да война помешала, к сожалению. Однако кое-что в памяти еще осталось. Вам ничего не напоминает название этой планеты?

Все изобразили задумчивую сосредоточенность, однако без особого эффекта — только Бобу на мгновение показалось, что слово «Эрсайд» с чем-то ассоциируется, однако мимолетную мысль зацепить не удалось и он со вздохом отрицательно покачал головой.

— Среди переводов с эланского было достаточно много неясностей. Довольно длительное время у академика Нуартье, который непосредственно занимался Эланской цивилизацией около пятидесяти лет, были конфликты на почве перевода с остальными экспертами этой области. В частности, его исследования касались эланской религии, а точнее, пресловутых эрсменов…

— Точно! — хлопнул себя по лбу Боб — Я же чувствовал, что мне это о чем-то говорит, только никак не мог вспомнить. Эрсайд и эрсмены, это же очевидное совпадение.