— Зарежьте, сделайте милость, но оборудование дайте.

По-моему, как и я — профессор Чижевский поймал кураж.

* * *

Прошлой год, признаться — был скудноват на «заклёпки», да и этот — не особенно-то щедр!

Всё пока в стадии организации и главное — в стадии самоутверждения. Ведь, не стоит забывать ни на минуту — в каком времени приходится прогрессорстововать… И, всегда помнить, что очень скоро «Лихие и весёлые 20-е годы» — сменятся «Незаконно-репрессивными 30-ми». И если не самоутвердиться так, что тебя будут бояться тронуть — ничего не получится из моих задумок.

Однако, тем не менее!

После официального принятия на вооружение в феврале 1925 года, а затем массовой переделки морских орудий «Гочкиса» в противотанковые пушки «Зверобой 1К», между будущим «Заводом № 8» и «ОСТБ-007» существует своеобразное «разделение труда». В опытно-экспериментальном цехе «ОСТБ-007» изготавливали лафеты и отправляли их в Подлипки. Там, на них устанавливали свезённые со всех концов страны «качалки» Гочкисов и сдавали готовые противотанковые пушки в армию.

Денежки, естественно мы с Поегли — Главным конструктом и Начальником производства завода, делили пополам.

Лишь на следующий, 1926 год год на артиллерийском заводе в Подлипках планируется производство собственных 47-ми миллиметровых «качалок».

Самый зверский аппетит как известно — приходит во время еды и, этой зимой появилась у нас Мартыном Антоновичем новая тема.

Артиллерия, как известно бывает разная — морская, крепостная, осадная, полевая…

На самом дне этой «пищевой цепочки» расположилась полковая артиллерия — служащая для непосредственной поддержки пехоты, так сказать — «огнём и колёсами», отчего её ещё называют «пехотными орудиями» или «орудиями поддержки».

Введённые самим Петром Великим, этот вид артиллерии с начала 19 века — изчез из Русской императорской армии как класс, хотя в Первую мировую в качестве орудий поддержки применяли горные и так называемые «противоштурмовые» пушки Путиловского завода — состоящие на вооружения крепостей.

Хм, гкхм…

Немцы, почти без боя захватив в 1915 году русские крепости в Польше — вместе с артиллерией и боеприпасом, приняли эти орудия на вооружение, модернизировали и использовали их гораздо чаще. Это были первые германские орудия пехотной поддержки… В России же, производство противоштурмовых пушек — было полностью прекращено ещё до войны и, больше не возобновлялось.

Дебили, пилиять!

В этот раз, трудиться-убеждать кого-то в необходимости «запила» такого девайса — как в истории с противотанковой артиллерией, мне не понадобилось.

После Гражданской войны произошло-снизошло переосмысление боевого опыта и, нашими военными теоретиками было принято решение дать советской пехоте свою собственную артиллерию полкового уровня.

Требования, выдвинутые Главным Артиллерийским Управлением (ГАУ) к орудию поддержки пехоты РККА, были такие:

Масса, позволяющая свободно перекатывать орудие в бою по пересечёнке силами расчёта и, на марше — двуконной упряжкой и самым простейшим тягачом (имелась в виду уже ставшая широкоизвестной, мототелега 'УАЗ-404).

Простота обслуживания, позволяющая применение не только специально обученными артиллеристами, но обычными пехотинцами.

Могущество осколочно-фугасного снаряда, достаточное для борьбы с простейшей полевой фортификацией.

Появившаяся на свет в результате конкурса «76-мм полковая пушка обр. 1927 года», была первым артиллерийским орудием сконструированным и принятым на вооружение с момента установления Советской Власти и создания Красной армии. С одной стороны, это конечно — радует…

А с другой стороны — «первый блин», как и ему положенно — получился «комом».

Советская полковушка оказалась самой худшей из всех своих «одноклассниц» — участниц Второй мировой войны.

Если сравнивать её с главной конкуренткой — немецким 75-ти миллиметровым пехотным орудием «le.IG.18», то к примеру по массе — она превосходит её практически вдвое: 920 килограмм (у последних модификаций) — против четырехсот. «Немка» имела угол возвышения ствола в 75 градусов, раздельное заряжание и могла стрелять навесом — доставая цель за складками местности. Наш «бобик» — как в войсках обозвали сию хренотень, угол возвышения — 25 градусов, унитарный патрон и мог палить по ворогу только прямой наводкой — подставляя расчёт под огонь всего стреляющего, что у того имелось.

Единственно в чём наша превосходила всех и вся в мире — дальность стрельбы: семь с лишним километров, против трёх с половиной…

Однако, зададим себе вопрос — красным командирам его задавать бестолку:

А нахахуа?

Такая дальность — это уже прерогатива дивизионной артиллерии. Полковая, бьёт по тем целям — что буквально под носом, мешающим продвижению пехоты. Главным

Рисунок 58. 76-мм полковая пушка обр. 1943 года (ОБ-25).

образом, это пулемётные гнёзда. А пулемёты, как общеизвестно — с расстояния в семь вёрст не досаждают.

И если отказ от возможности вести огонь навесным огнём с закрытых позиций, ещё можно объяснить дефицитом среди призывников лиц с достаточным образованием — могущих достаточно быстро научиться его вести: смотрите Второй пункт «Требований»… То чем объяснить отказ от Первого пункта тех же «Требований», ради отсутствующей в них дальности?

Непонятно…

Полковой «Бобик» серийно производился аж до самого 1943 года, когда на замену ему пришла новая полковая пушка — «ОБ-25», созданная методом наложения 76-миллиметрового ствола на лафет 45-миллиметровой противотанковой пушки образца 1942 года. Тоже, кстати далеко не «айс», но хотя бы весом всего шестьсот килограмм — а не почти тонну, что сразу облегчило жизнь нашим артиллеристам.

Вот я и подумал: противотанковая 47-миллиметровка «Зверобой 1К» уже имеется, лафет у неё расчитанный на компьютере — прочный, лёгкий с раздвижными станинами…

Alors pourquoi pas⁈

* * *

Вот какая «заклёпка» не вызывает у меня ни малейшего опасения — так это единный пулемёт Шпитального, в «моём» времени — пулемёт Калашникова (ПК, ПКМ, ПКТ))!

Непоколебимо уверен — Михаил Тимофеевич всецело бы одобрил, если его детище пусть и под чужим именем — но будет строчить по немецко-фашистским оккупантам в Великую Отечественную Войну, вместо «Максима» и автоматической винтовки на сошках — «Дягтеря».

Хотя, возможно новый-старый пулемёт будет не единым как германский «эмгач», а всего лишь станковым-танковым: у конструктора ручника «ДП-27» Дегтярёва — бывшего слесаря, существовала мощная поддержка в лице Наркома обороны Ворошилова — тоже бывшего слесаря.

Классовая солидарность — рулёз!

Как и Дыренков, «Самец прилизанный» — оказался на высоте.

Если кто забыл — это Шпитальный Борис Гавриилович, которому я год назад вручил чертежи «Пулемёта Калашникова» с универсальным треножным станком Степанова к нему и, машинкой Ракова для набивки патронных лент… И от имени Начальника Третьего управления при военно-техническом секторе ИНО