Около 23:30 в пятницу Руби вернулся в Управление полиции. Он присутствовал на транслируемой в прямом эфире пресс-конференции, состоявшейся в полночь на третьем этаже, на которой окружной прокурор Генри Уэйд представил задержанного Освальда СМИ и всему миру. Это странное событие было фактически генеральной репетицией убийства Освальда в воскресенье утром. Примерно за пять минут до того, как ввели Освальда, фотограф UPI Пит Фишер заметил, что Джек Руби стоит у входа в комнату. В своих показаниях ФБР Фишер описал свое первое впечатление от будущего убийцы Освальда:

«Полиция Далласа ввела Освальда через этот вход, и Освальд прошел не более чем в метре от Руби, следуя к месту действия. Фишер указал, что, если бы Руби захотел выстрелить в Освальда тогда, он мог легко это сделать, потому что находился очень близко»{1929}. У Руби даже было из чего убить Освальда. В тот момент у него «в правом кармане лежал заряженный короткоствольный револьвер», как он признался ФБР месяц спустя{1930}. Непонятно, почему он не воспользовался такой возможностью убить Освальда, хотя его поведение утром в воскресенье наводит на определенные мысли по этому поводу.

Руби упустил свой шанс в пятницу вечером, но ему представится еще более удобный случай сделать это в воскресенье.

В то время как полиция спустя рукава защищала заключенного от затаившегося убийцы, сам Освальд предавался размышлениям о своем тяжелом положении. Он искал выход.

Мы видели уже немало свидетельств того, что Ли Харви Освальд, почитатель президента Кеннеди, был информатором ФБР, который пытался разрушить заговор ЦРУ с целью убийства президента. В конце июля в записях, сделанных при подготовке к выступлению перед иезуитами, Освальд предупреждал о возможном государственном перевороте. Он связывал эту угрозу в первую очередь с Корпусом морской пехоты, но через него и с ЦРУ, в чьи ряды он попал именно из морпехов.

В августе, по словам сотрудника нью-йоркского офиса ФБР Уильяма Уолтера и ряда других свидетелей, Освальд действовал как информатор ФБР{1931}. Находясь в новоорлеанской тюрьме из-за скандала, вызванного его прокастровскими листовками, он встретился с агентом ФБР Джоном Куигли. Они проговорили часа полтора{1932}. Учитывая его симпатии к Кеннеди, предупреждение о государственном перевороте и вовлечение (с далеко идущими планами) в реализацию заговора с целью убийства президента, разумно предположить, что Освальд в этот момент через активное общение с ФБР пытался спасти жизнь Кеннеди, при этом рискуя собственной.

По всей видимости, он и дальше не оставлял свои попытки. Планируемое убийство Кеннеди в Чикаго 2 ноября, как мы видели, было успешно предотвращено благодаря лейтенанту чикагской полиции Беркли Мойланду и какому-то неизвестному информатору ФБР под именем «Ли». Ли Харви Освальд, наиболее вероятный кандидат на роль информатора «Ли», имел много общего с предполагаемым чикагским «козлом отпущения» Томасом Артуром Валли. Источники в госструктурах охарактеризовали обоих с отрицательной стороны как психопатов-одиночек с экстремистскими политическими взглядами, по сути, идеальных марионеток. Оба были морпехами-ветеранами. Оба служили на базах U-2 в Японии в Объединенной технической консультативной группе (JTAG) – так для прикрытия называли подразделение ЦРУ по сопровождению полетов самолета-шпиона U-2, а также «других секретных операций в Азии»{1933}. Обе базы U-2 были важнейшими источниками для вербовки резидентуры для ЦРУ. Помимо прочего, и у того, и у другого были контакты с антикастровскими кубинскими политэмигрантами.

Тем не менее наиболее яркая параллель между Освальдом и Валли связана с их последним местом работы в ноябре 1963 г. После того, как они переехали в конце лета – начале осени: Валли в Чикаго, а Освальд назад в Даллас, каждый из этих потенциальных козлов отпущения «случайно» нашел работу в здании, выходящем на улицу, по которой должен был проследовать президентский кортеж, и недалеко от того места, где дорога делает резкий поворот. В таких условиях каждого из них можно было объявить убийцей-одиночкой, а в президента должны были стрелять замаскированные снайперы. Кто своей властью поставил Освальда и Валли в одинаковое положение, чтобы на них пало подозрение, поскольку маршрут кортежа проходил прямо под окнами их рабочего места?

Ли Харви Освальд и Томас Артур Валли шли одной дорогой, неизбежной для любой секретной операции ЦРУ. Они были расходными пешками в игре с очень высокими ставками. Из-за своей истории болезни Валли в большей степени подходил для такого статуса. Как сказала мне Мария Валли-Портильо: «Скорее всего, моего брата здорово подставили. Его использовали по полной»{1934}. Томас Валли, как и Ли Освальд, был уязвимым, малоценным разведывательным активом, очень лояльным государству, которому он служил, от которого можно было избавиться вместе с президентом. Однако в отличие от Освальда, Валли остался жив. Сообщивший о чикагском заговоре с участием снайперской команды и тем там самым отсрочивший гибель Кеннеди еще на три недели, как и Беркли Мойланд, спас еще и жизнь Валли{1935}.

Если информатором ФБР под именем «Ли», который сообщил о чикагском заговоре, действительно был Ли Харви Освальд, то это помогло бы объяснить, почему Освальд был, по крайней мере внешне, такой безвольной марионеткой до убийства. Если он знал, что успел остановить чикагский заговор, то ожидал, что сделает то же самое и в Далласе. Даже когда он жевал свой ланч в книгохранилище в пятницу 22 ноября в 12:15 – «в привычном одиночестве», как описала его Кэролайн Арнольд, – Освальд мог предполагать, что убийц, которых он сдал ФБР, арестуют. Но надежды были напрасны. ФБР стало участником заговора. Если Освальд был тот самый «Ли», который спас Кеннеди и Валли в Чикаго, то он рискнул стать тем, кем он стал на самом деле – козлом отпущения в Далласе, где некому было спасти ни Кеннеди, ни его самого. Молодой человек, который сидел «в привычном одиночестве» в обеденном зале книгохранилища, остался совершенно один.