лад жадного, но по-новому чванного и спесивого; он не только желает копить деньги, как в старину, но и пускается в обороты, т. к. «по нонешним временам» всем разрешено обогащаться.

Богатство составляет проклятие всей его семьи: не выдав старшую дочь Луизу замуж за того, кого она любила, он и ее довел до безумия. Вот уже десятки лет, что оборванная, страшная, как дикий зверь, она неустанно бродит день и ночь – и, как тот несчастный безумец, которого маленькая Аврора Дюпен видела в детстве, – всюду «ищет нежность»[788] и лишь пугает всех, никому не вредя. Но, смутно ненавидя богатство и собственность – причину своего несчастья, она, в конце концов, поджигает замок г-жи де Бланшемон, только что хищнически приобретенный ее отцом, ибо – и в этом Бриколен кулак нового типа – «по нонешним временам» земли и замки дворянства переходят в руки кулаков, а он не хочет отстать от других. Несчастье старшей дочери не сделало его менее чванным или менее жадным. Он и младшей дочери, Розе, тайно любящей бедного мельника Большого Луи, готовит ту же участь, что и Луизе, он не желает выдать ее за любимого человека и ищет ей богатого жениха. Несчастье уже витает над головой Розы, – несчастье в виде грозящего и ей, если не потери рассудка, то тяжкого нервного заболевания. И все это из-за проклятого богатства, в виде мешков с золотом, земельной собственности!

Это же проклятое богатство стоит преградой между молоденькой вдовушкой Марсель де Бланшемон и ее возлюбленным – Анри Лемором, который, узнав о ее вдовстве, – а следовательно, и свободе любить его и принадлежать ему, – убегает от нее из Парижа, скрывается у мельника в Анжибо и поступает в его подручные, ибо знает, что кастовые и классовые законы против этой любви.

Наконец, есть и еще один человек, проклятье чьей жизни составили деньги. Тот клад, которого искали некогда у старика Бриколена, и из-за которого его адски пытали и погубили «поджигатели» – горшок с золотом, отданный ему на хранение владельцем Бланшемона, найден был тогда же одним из участников грабежа, старым Кадошем. Но все монеты оказались помеченными, в ход пустить их было нельзя. И вот он должен был покинуть свои места и из бедного крестьянина сделался бродягой. Он хранит сворованный клад под землей, в своей лесной хижине, любуется по временам, как скряга, на золото, а принужден жить, как последний нищий, подаянием. Мало-помалу он делается и форменным вором, конокрадом и своего рода «бывшим человеком», дошедшим до последней степени падения. Но совесть его не дает ему покоя, образ пытаемого «поджигателями» Бриколена вечно стоит у него перед глазами. Он вечно проговаривается о своем кладе, но все считают это праздной болтовней пьяницы. Однако, настает его смертный час: Кадош попадает под карету нотариуса (приезжавшего совершить купчую крепость на замок Бланшемон для г. Бриколена-младшего), и в последние минуты жизни рассказывает всю страшную историю приобретения им этих денег, наполовину принадлежащих Бриколенам, наполовину наследнице Бланшемона, графине Марсель де Бланшемон.

А в это самое время, – в момент его смерти – Луиза поджигает новое «приобретение» папепьки и сама погибает в огне. Таким образом, порок наказан, Немезида в лице несчастной безумной покарала Бриколенов за их жадность к деньгам! Но это и последняя жертва их преступной алчности. Все устраивается ко всеобщему благополучию.

Хотя Марсель только что перед тем писала Лемору: «Анри, какое счастье, я разорена!» – однако, получив от мельника (нежданно сделанного Кадошем своим наследником, в награду за его простодушную доброту к старому бродяге, но нежелающего пользоваться награбленным богатством) – те 50000 фр., которые принадлежали покойному ее свекру, – она может приобрести кусочек земли из своего бывшего имения и поселиться в качестве простой поселянки в крытом соломой домике с Эдуардом, из которого она, вместе с Лемором, собирается сделать «честного труженика и человека с новыми взглядами».

Старушка Бриколена, – жена сумасшедшего старика, – получив принадлежавшую ему половину денег, тоже 50000 фр. – дарит ее в качестве приданого внучке Розе, поставив условием, что папенька Бриколен выдаст ее за мельника, на личную долю которого достались 3000 фр., набранные по грошам нищенствовавшим в течение всей жизни Кадошем. Эти 3000 фр. мельник отдает на приобретение жилища и покупку земли трем бедным семьям, с которыми вступает в соглашение «вместе работать и делить поровну прибыли» (!!).

Да, гг. буржуазным читателям газеты г. Верона и самому «великому диктатору Коиституционнеля» – такое содержание должно было мало прийтись по вкусу! Зато очень по вкусу оно должно было прийтись Луи Блану и его сотоварищам по изданию «Реформы». И это тем более, что написан роман удивительно, особенно все эти местные подробности; описания мельницы и ее обитателей; поэтические страницы, посвященные идиллическим встречам и прогулкам Лемора с Марсель и маленьким Эдуардом среди зеленых рощиц, окружающих эту «Мельницу на Вовре». И замечательная по здоровому своему реализму характеристика практического, пронырливого и надутого, как мешок с золотом, но любящего выпивку и лишь хитрого, но недалекого господина Бриколена, с его вечной поговоркой «по нонешним временам»; или страницы, рисующие три женских поколения Бриколенов: бабушку – добрую старушку-крестьянку, безграмотную, без всяких претензий, запуганную некогда мужем, а потом сыном; ее невестку – злющую, алчную и грубую бабу, деревенскую кулачиху, приобретшую лишь все отрицательные стороны богатства – чванство, да желание пустить пыль в глаза, да умение записывать свои доходы; и Розу – уже воспитанную в пансионе, читающую романы, новейшую мещаночку, хорошую, в сущности, девушку, но едва-едва не сбитую с толку постоянным напоминанием маменьки и папеньки о том, что она-де «богатая невеста», что мельник ей «не пара», и т. д.

Ненастное лето 1845 г. с его разрушением плотин и насыпей, с его выступившими из берегов речками и наводнениями, опустошением виноградников, садов и цветников, занесенных тиной и песком; посещения Жорж Санд и ее дочерью болевших тифозной лихорадкой крестьян, в их хибарках; поездки на берега Крезы, в Фресселин и Гаржилес, к аббатству Фонгомбо и к живописным развалинам крепости Крозан; все эти пикники с завтраками на траве и случайные встречи и разговоры с оригинальными крестьянскими типами, вроде старой Женни, сторожихи при развалинах «замка Шатобрен»[789], или с каким-нибудь бродягой, вроде Жана Жаплу; портрет добродушного, честного по убеждениям, славного, но жалкого и опустившегося деревенского дворянчика, ежедневно «выпивающего» в обществе приятелей из крестьян или первого попавшегося, зашедшего из города писаря, и образ его жены – кроткой, безличной, запуганной мужем женщины,