С одной точки зрения, дилеммы, с которыми сталкиваются США, вряд ли можйо назвать уникальными. Спрашивается: а какая страна мира не испытывала проблем с выработкой эффективной военной политики или с выбором между пушками, маслом и инвестициями? Однако с другой точки зрения, американская позиция кажется совершенно особенной. При всем своем экономическом и, возможно, военном упадке США остаются, по словам Пьера Аснера, «главным действующим лицом при решении любых вопросов»{1258}. Поскольку они обладают огромной мощью, которую можно применить как во вред, так и во благо, и являются стержнем западной договорной системы и центром нынешней глобальной экономики, — всё, что они делают или не делают, оказывается гораздо важнее решений всех прочих держав.

Логично было бы завершить обзор пятисотлетней истории взлетов и падений великих держав в рамках мировой политико-экономической системы серьезным разбором теоретической и методологической составляющих, в котором автор мог бы рассмотреть получившие широкое распространение теории «цикла гегемонистской войны»{1259}, «глобальных войн, государственного долга и длительного цикла»{1260}, «размера и продолжительности существования империй»{1261}, а также другие попытки{1262} политологов найти общее объяснение происходившего и, как правило, сформулировать возможные будущие последствия. Однако данная книга не является политологическим трудом, хотя, безусловно, специалисты этой области, занимающиеся изучением природы войн и изменений мирового порядка, найдут в ней множество полезных фактов и объяснений.

В этом разделе вы также не найдете какого-либо резюме, описывающего нынешнюю ситуацию, так как это противоречило бы одному из главных принципов книги, согласно которому система мирового порядка находится в состоянии постоянных изменений, вызванных не только действиями отдельных государственных деятелей и быстрой сменой политических и военных событий, но и глобальной трансформацией основ мирового могущества, которые обнаруживаются со временем.

Тем не менее, прежде чем поставить точку в этом исследовании, следует выделить ряд общих наблюдений. На протяжении всей книги утверждалось, что при рассмотрении системы мирового порядка в целом такие понятия, как «богатство» и «могущество», «экономический и военный потенциал», всегда имеют относительный характер — и это следует учитывать. Соответственно в любом государстве будут постоянно наблюдаться какие-то изменения, поэтому ни о каком постоянном мировом балансе сил не может быть и речи. Анархический и соревновательный характер отношений между странами-конкурентами определил историю международных отношений за прошедшие пять веков как историю войн — или как минимум подготовки к войне — что в любом случае требовало значительных ресурсов, которые могли бы использоваться в иных государственных или негосударственных целях. Независимо от уровня экономического и научно-технического развития из века в век продолжалось обсуждение такого важного вопроса, как определение доли национального богатства, которую можно потратить на военные цели. Обсуждался и наилучший способ повышения уровня процветания государства не только из-за отдельных преимуществ, которые дает увеличение благосостояния, но и из-за осознания того факта, что экономический рост, производительность, стабильное финансовое положение повлияет на будущее великой державы при возникновении очередного международного конфликта. Действительно, результаты всех значительных затяжных войн между великими державами, рассмотренные здесь, показывают, что большую роль в исходе конфликта играет уровень развития производственно-экономических сил как во время самого противостояния, так и в периоды между войнами, когда различие в темпах роста делает одни великие державы сильнее, а другие слабее. В значительной степени исход больших коалиционных войн в период с 1500 по 1945 год подтверждает изменения на экономическом уровне, происходившие на протяжении длительного времени. Новый передел территорий, которым заканчивалась очередная война, таким образом, отражает перераспределение власти в рамках мирового порядка. Наступление мира, однако, не приводит к прекращению процесса постоянных изменений, и вследствие разницы в темпах экономического развития одни великие державы продолжают превосходить другие.

Нельзя с определенностью сказать, является ли причиной войн «взлет» и «падение» отдельных держав в нашем мире стихийно устанавливаемого порядка. В большинстве исторических трудов понятия «война» и «система великих держав» неразрывны. Маккиндер, один из отцов-основателей неомеркантилизма и геополитики как науки, считал, что «большие войны, вошедшие в историю… являются результатом, прямым или косвенным, неравного развития государств»{1263}. Но не изменилось ли все с 1945 года? Возможно, что на самом деле именно появление ядерного оружия, способного превратить любой конфликт во взаимное уничтожение, наконец избавило мир от привычки при каждом изменении баланса сил среди великих держав развязывать войну. В итоге противостояние происходит опосредованно, в виде небольших, локальных «суррогатных» войн. Вместе с тем взаимная готовность применения ядерного оружия может гарантировать, что возможные будущие конфликты между великими державами останутся в рамках конвенционального противостояния, но даже в этом случае, учитывая современный уровень вооружений, они принесут очень много жертв.

Очевидно, что на такого рода вопросы никто не сможет дать четкого ответа. Тем же, кто полагает, что люди сегодня не настолько глупы, чтобы развязать очередную разрушительную и дорогостоящую войну между великими державами, возможно, следует напомнить, что именно так многие и рассуждали на протяжении большей части XIX века, а в 1910 году даже вышел известный труд Нормана Анджела «Великая иллюзия» (The Great Illusion), в которой говорилось о чудовищных экономических последствиях современной войны как для победителей, так и для побежденных, — в то время как генеральные штабы ведущих европейских стран втайне от всех дорабатывали свои военные планы.

Независимо от того, насколько велика вероятность развязывания войны между ведущими государствами с применением ядерного или конвенционального оружия, ясно одно, что процесс изменения баланса сил идет и будет еще активнее, чем раньше. Более того, это происходит на двух параллельных, но взаимосвязанных уровнях — экономически эффективного производства и стратегических сил и средств. И пока тенденции последних двух десятилетий остаются неизменными (да и почему бы им меняться?), модель мировой политики на сегодняшний день выглядит примерно так.

Во-первых, основная доля общего мирового производства и военных расходов не будет концентрироваться в руках пяти крупнейших государств, как сейчас, а распределится между большим числом стран; но это будет происходить постепенно, и в ближайшем будущем Вряд ли можно ожидать расширения существующей «пентархии», представленной Соединенными Штатами, СССР, Китаем, Японией и ЕЭС.