После этого его правление пошло обычным путем – с дежурными кампаниями против парфян, стандартным походами в Британию для кампаний против шотландцев и прочими подобными же действиями по защите границ. Увы, Септимий Север не извлек ничего из драмы, разыгравшейся перед его глазами. В 198 году он назначил своего старшего сына Каракаллу своим наследником.

В 209 году, за два года до смерти, он также назначил своего младшего сына Гету быть со-императором старшему брату. Вероятно, это была попытка примириться с первым выбором, который начал казаться ему ошибочным. Каракалла, опытный солдат, уже грозил убить свою жену, совершил убийство своего тестя и попытался убить собственного отца. Несмотря на это, он оставался первым выбором отца в качестве наследника.

Марк Аврелий имел дело с империей, получившей почти смертельное ранение. Республика умерла, но появилась империя и заменила ее, как удочеренная кузина, сохранявшая легкие черты семейного сходства. Империя заболела, будучи под управлением Калигулы и последовавших за ним императоров – но, как ни странно, поправилась. Римляне смогли соединить имперское правление с внешними республиканскими атрибутами, и избежать при этом неизбежных проблем династического наследования, ставших явными еще с тех пор, когда китайцы впервые столкнулись с ними в долине реки Хуанхэ три тысячи лет тому назад. Но теперь принцип наследственной передачи власти подрывал саму суть империи.

В 184 году вспыхнул давно подготавливаемый мятеж Желтых Повязок.

Восстание возглавили три брата семьи Чжан: Цзяо (или Цзюэ), Бао и Лян. В одном из классических китайских литературных произведений, романе «Троецарствие», они описаны как люди, которые соединили в себе тысячелетнюю традицию учений о справедливости с неким прото-марксизмом; их лозунгом было «Хань погибла, мятеж поднимется; пусть в мире будет процветание!» и они надеялись отобрать землю у богатых и поделить ее поровну среди всех китайцев.

Но самый полный рассказ о мятеже Желтых Повязок и его последствиях дан в исторической хронике «Цзы-чжи Тун-цзянь»[306], написанной ученым и государственным деятелем Сыма Гуаном в середине XI века. Много времени утекло после события, но Сыма Гуан подробно исследовал официальные записи, которые создавались в давние века.

Борьба началась южнее долины Хуанхэ, возле Шаньдунского полуострова. Первые отряды Желтых Повязок были разбиты правительственными солдатами, и чиновники Хань, уверенные, что борьба вскоре закончится, дали 184 году радостное название «Мир достигнут».12 Но революционеры вскоре снова собрались и снова пошли в наступление. К 189 году сражения приблизились к самой столице Лоян.

В мае того же года император Линди умер. Он не назвал наследника, оставив решение этого вопроса своей вдове и дворцовому евнуху Цзянь Ши. До этого он также отдал под контроль Цзянь Ши все войска в Лояне, что сделало евнуха одним из самых могущественных людей в стране.

Эти двое решили, что трон перейдет к пятнадцатилетнему старшему сыну Линди – Шао-ди. Теперь, держа власть над Лояном твердо в своих руках, евнух Цзянь Ши тоже составил план тайной чистки: он намеревался убить главного полководца Хань, дабы усилить собственную власть.

Полководец обнаружил это и сам начал планировать полномасштабное истребление всех дворцовых евнухов. И этот замысел в свою очередь дошел до ушей евнухов. Дворец начал делиться на подозревающие друг друга группировки, причем обе были вооружены. Наконец, евнухи сделали первый шаг: они схватили и обезглавили главного полководца, после чего один из офицеров приказал запереть ворота дворца и убить всех евнухов. «Всего погибло около двух тысяч человек, – говорит Сыма Гуан, – включая нескольких мужчин, у которых просто не было бород, и которые были убиты по ошибке».13

Другой ханьский генерал, который находился вне дворца, Дун Чжо, увидел для себя в происходящих событиях возможность захватить власть. Он оставил кампанию против Желтых Повязок и направился в столицу, взяв контроль над творящимся хаосом. Он приказал заключить в тюрьму вдовствующую императрицу и начал назначать министрами верных людей, используя армию для подкрепления своих приказов.

В действительности, он блефовал, так как у него просто не хватало сил для установления полного контроля над столицей. Но каждую ночь он приказывал отряду выскользнуть из Лояна в темноте, а затем возвращаться громко на следующее утро с развевающимися флагами и гремящими барабанами. Выглядело так, будто все больше и больше солдат присоединяется к нему во дворце.

Пятнадцатилетний император и его младший брат бежали из дворца, боясь за свою жизнь, – но не смогли найти безопасного места, крова и очага. Доведенные до отчаяния голодом, они вернулись во дворец и попросили убежища. Дун Чжо предоставил им его. Он объявил младшего брата новым императором, находящимся под его защитой. Но пятнадцатилетний Шао-ди был уже достаточно взрослым, чтобы оказаться опасным. Дун Чжо нарушил свое обещание дать убежище и убил юношу.

Однако Дун Чжо был не единственным генералом, мечтавшим о власти. Желтые Повязки еще не были разбиты, а уже разгорелись сражения между их противниками. Дун Чжо вынужден был отступить из Лояна, взяв с собой юного брата Шао-ди – Сянь-ди. Однако это ему не помогло: он был загнан в Саньян, разгромлен и убит там другим генералом, опытным военачальником по имени Цао, унаследовавшем титул и поместье в качестве приемного сына одного из евнухов.14

Затем Цао предложил свою защиту юному Сянь-ди, у которого просто не было выбора: если он не примет покровительства Цао, то окажется мертвецом. Юноша согласился. Цао быстро женил юного императора на своей дочери и снова отправился завоевывать север Китая – теперь для своего нового зятя.

Сражения против Желтых Повязок продолжались. Наконец, в 205 году Цао смог разбить последних бойцов Желтых Повязок. Однако многолетняя война, наряду с кризисом государственного управления и повальной коррупцией, уже разрушила страну. Сянь-ди вернулся в Лоян и сел на трон Хань. Но он так же не имел власти и влияния, как и император Чжоу к концу правления династии. По всей территории империи разгорелись войны между местными правителями. Цао смог вернуть под власть императора север страны, но у него не оказалось союзников в попытках воссоединить земли Хань – слишком много соперничавших генералов не хотели, чтобы Лоян снова стал могущественным.

В 208 году армия Цао встретилась с войсками двух своих самых крупных соперников на реке Янцзы, в месте, называемом Красные Скалы. Армии много дней стояли на противоположных берегах реки – обе стороны были измотаны бесконечными сражениями последних лет и не решались атаковать.15 Когда Цао решился, наконец, на атаку, он обнаружил, что удача ему изменила. Военачальники противника использовали возникшую возможность применить против другого берега неожиданное оружие. Сначала они послали Цао письмо с предложением сдаться; а затем они (по словам Сымы Гуана) «взяли десять военных кораблей, заполнили их палубы сухой травой и высушенным деревом, облили маслом, затем укрыли тканью и подняли флаги». Эти фальшивые корабли были отправлены через реку к лагерю самого Цао и его стоящим на якоре кораблям. Когда корабли почти достигли противоположного берега, солдаты, шедшие в легких лодках позади, подожгли их. «Огонь был яростный, и ветер был сильный, и корабли неслись, как стрелы, – говорит Сыма Гуан. – Весь северный флот сгорел, огонь дошел до лагерей на берегу. За очень короткое время дым и пламя заволокли все небо, и множество людей и лошадей сгорело, утонуло или умерло».16 Люди Цао, убегая, обнаружили, что дороги стали непроходимыми от слякоти. Они попытались засыпать дороги травой, чтобы создать твердую поверхность, но трава тонула под копытами лошадей, и еще много людей и животных погибло в этой жиже.