– Каждый день, перед заходом солнца, – сказал Баббас, двигаясь вдоль левой стороны церквушки, – лампы должны быть зажжены. Их всего шесть. Одна находится здесь, одна с другой стороны церкви и еще четыре в разных уголках острова. Ты сможешь добраться до них по тропинке. Она проходит вдоль всего утеса и выходит с другой стороны здания.

Шарлотта молча себе поаплодировала. «Тоже мне, новость! Я все уже здесь разведала!» – подумала она.

Баббас отвлеченно глядел вдоль тропы. Шарлотта остановилась возле него.

Она была рада тому, что ароматы цветов и растений перебили неприятный запах старика.

– Красиво, не так ли? – спросил Баббас, и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Но это только сейчас. Иногда надо потратить больше времени, чтобы пройти по острову, даже при хорошей погоде. Зимой здесь опасно. Тропинка покрывается льдом, дует сильный ветер, но выполнить работу жизненно необходимо. Все стороны утеса должны быть освещены огнями всю ночь. Каждое утро лампы надо затушить, почистить и подготовить их к зажжению опять. А это означает, что утром работа всегда тяжелее, приходится тащить с собой масло в канистре.

И он вздохнул.

Стоя возле старого служителя, Шарлотта получила возможность изучить его более детально. Его лицо было полностью покрыто морщинами. Кожа была темно-коричневой, будто он провел много времени под солнцем. Несмотря на одеяние, которое казалось слишком простым, его действия подсказывали Шарлотте, что он чувствовал себя здесь главным. «Наверно, это священник, – подумала она. – А кто же еще может здесь обитать?» Возможно, у этого прихода нет денег, чтобы купить красивое облачение и иконы для церкви. Ведь прихожан здесь практически, а может, и вовсе, нет. Пока она размышляла об этом, ее глаза продолжали подмечать детали его внешности. Борода ниспадала на грудь, руки покрыты выступающими жилами. И в нем было еще что-то такое, что невозможно было распознать сразу. Ей потребовалось время, чтобы понять, в чем дело. Но когда она пришла к пониманию, то слегка удивилась: старик казался… грустным.

Они оба стояли молча, глядя на тропу вдоль основания утеса, настолько долго, что это начало смущать Шарлотту. Она хотела спросить еще о чем-нибудь, но не знала, о чем. К тому же он своим видом не выказывал желания поговорить. Вроде он начал рассказывать о церкви, но тон звучал не слишком гостеприимно. Это напомнило ей университетские лекции тех преподавателей, которые считали свою работу скучной рутиной.

– Пошли, – сказал вдруг священник. Шарлотта аж подпрыгнула от звука его голоса. – Мне надо еще кое-что тебе показать.

Баббас зашагал назад к церкви, даже не поглядев, идет ли Шарлотта следом. Она шла, но ее одновременно и забавляло, и раздражало бесцеремонное поведение этого человека. Когда он перешагнул порог, Шарлотта остановилась.

– Подождите минутку! – воскликнула она. – Я не одета должным образом, чтобы войти в церковь, не так ли?

Она указала на свой купальник. Ее оголенные ноги, живот и плечи теперь пекло солнцем. Здорово было бы, если бы она захватила с собой солнцезащитный крем и парео. Она могла бы сложить их в сумку и тащить ее вместе с сандалиями.

– Разве? – спросил старый священник.

– Разве это не богохульство – входить в храм практически голой? В другие церкви, которые я посещала в Греции, я всегда одевалась соответствующе.

Священник посмотрел на Шарлотту так, будто видел ее впервые. Его взгляд опустился с ее лица на тело. Шарлотта начала задаваться вопросом, в безопасности ли она здесь с ним наедине, но прежде, чем она развила эту мысль, священник опять поднял взгляд на ее лицо и вздохнул, будто ужасно устал.

– Бог создал и одежду, и твою кожу. Он любит тебя в любых оболочках, – ответил он. – Бог всегда с тобой, вне зависимости от того, раздета ты или одета. Он носит твою одежду и видит твою изнанку. Ведь Бог все время видит нашу наготу. Какая Ему польза от одежды? Религия, храмы, церкви и монастыри… там часто забывают то, что Бог все видит за масками, которые мы носим в этом мире. Они забывают о том, что службы, которые они ведут, имеют в себе значение. Это не просто традиции, обычаи или культ поклонения. Когда служебный обряд обретает первостепенное значение, Бог уходит на второй план. Но здесь мы служим службы согласно их назначению. Они выполняют свои функции. Мы не зацикливаемся на внешних деталях, мелодиях распевов или словах. Ты можешь зайти в церковь Ордена св. Иоанна Патмосского одетой так, как хочешь, если ты с уважением относишься к службе, которая здесь проходит, а не зацикливаешься на окружающей обстановке.

Он умолк и опять вздохнул. Он устал от своего монолога. Шарлотта не понимала, стоит ли ей стесняться своей наготы или своего вопроса. Но священник кивнул ей, и она последовала за ним в церковь.

Убранство внутри здания оказалось не таким простым, каким оно казалось при взгляде снаружи.

Интерьер украшали своеобразные, нежные и тонкие элементы. На высоте около трех дюймов от пола вдоль стены шла черная полоса. Верхний ее край представлял собой волну. Она то опускалась, то поднималась, опоясывая комнату. Когда Баббас закрыл за ней дверь, Шарлотта увидела, что полоса также проходила по нижней ее части. Стены над черной полосой были выкрашены в светло-желтый цвет. Местами встречались ярко-оранжевые мазки, и можно было заметить мелкие вкрапления голубого и зеленого. Церковь наполнял свет, который исходил от свечей на алтаре и от солнца, которое заглядывало через те два окошка. На каждой стене висело по зеркалу, они ловили и отражали абсолютно все вокруг, подхватывая разноцветные штрихи на стенах и заставляя их танцевать на краю зрения. Создавалось ощущение, будто ты находишься в эпицентре горения, в языке спокойного пламени. Это казалось настолько волшебным, что Шарлотта была зачарована. Она не ожидала такого увидеть. Воздух был настолько теплым и мягким, что будто поддерживал ее. Шарлотта рассмеялась от нахлынувших чувств. Услышав ее смех, старик улыбнулся и уже не казался таким грустным.

– Это так замечательно, не правда ли? – спросил Баббас.

– Это просто чудесно! – ответила Шарлотта, хотя в действительности невозможно было выразить словами всю степень замечательности и чудесности происходящего.

– Орден св. Иоанна Патмосского здесь, а также в других местах наполняет мир смыслом Божественного света. Мы пытаемся любить свет везде, где это представляется возможным. Жизнь на острове тяжелая. Только один раз в неделю мы получаем еду и необходимые предметы. А между этими поставками мы находимся в полном одиночестве. Эти свечи в алтарной части храма должны гореть всегда, как и другие факелы, которые мы вскоре увидим. Всегда должно быть достаточное количество масла, достаточное количество свечей, достаточное количество факелов. Это все нужно тщательно продумать. Так что все необходимое нужно заказывать загодя, по крайней мере, за неделю, чтобы успели привезти. Но когда возникают трудности, и когда жизнь мне кажется утомительной, я просто стою здесь и ощущаю красоту и силу Бога и Его любви. Я знаю, что моя фигура значима, что я играю свою роль в победе света над темнотой.