Он выпрямился. Эрасто напряженно за ним следил. Ричард глянул на сортирную полянку футах в ста от лагеря, под обрывом, по которому они вчера спустились на веревке.

– Туалетная бумага найдется?

Молчание.

– Слышь, ты, – сказал Ричард. – Мне правда надо, кроме шуток.

Эрасто брезгливо поморщился, словно не веря, что ему предлагают думать еще и о такой ерунде.

– Джабари! – окликнул он. Египтянин встрепенулся. Значит, он Джабари. Надо запомнить. Джабари. Как «жаба». Или как «забери». Жаба забери.

Эрасто что-то сказал по-арабски, и Джабари нехотя принялся рыться в ближайшем рюкзаке – видимо, искал туалетную бумагу.

Ричард переступал с ноги на ногу, насколько это возможно в путах. Он сильно сомневался, что успеет вовремя добраться до кустов.

– Мне надо срочно сделать дела, так что я начинаю прыгать вон к той полянке. – Ричард старался говорить как можно спокойнее, не повышая голос, из опасения, что Джабари, не знающий английского, превратно его поймет. – Можете идти за мной, можете выстрелить мне в спину, но терпеть уже невмочь.

При этих словах Ричард громко перднул, что прозвучало куда убедительней, чем все прежние попытки вербальной коммуникации. Переступая на месте, он повернулся спиной к Эрасто и запрыгал прочь от реки, к основанию обрыва. С полминуты он, чертыхаясь и пукая, ломился сквозь кусты – здесь, в водяной дымке от водопада, они росли особенно густо, – пока не оказался на полянке под обрывом, среди говна и мятых подтирок.

«Обрыв» – слишком простое слово для того геологического образования, которое высилось сейчас над ним. Это была не отвесная монолитная стена, а скорее участок, где склон резко шел вверх, становясь вертикальным и даже, футах в пятнадцати выше, отрицательным. Он состоял из каменных глыб, оплетенных растительностью и местами сцементированных землей. Так или иначе, Ричард счел место достаточно укромным, чтобы спокойно облегчиться. Прыгая на месте, он кое-как развернулся спиной к обрыву и начал расстегивать ремень.

Рулон туалетной бумаги в гермопакете, брошенный Джабари с расстояния футов двадцати, ударил его в грудь и упал на землю.

– Спасибо! – сказал Ричард, спуская штаны.

Джабари повернулся и отошел. Ричард, сидя на корточках, видел, как тот кому-то машет, – видимо, Абдул-Вахаб или кто другой спросил, что происходит, и Джабари его успокоил – мол, все в порядке.

Ричард был еще в процессе, когда что-то темное упало с неба к его ногам. Сперва он решил, что это сучок с дерева на вершине обрыва, но со второго взгляда понял, что смотрит на какой-то маленький прямоугольный предмет.

Перед Ричардом лежал карманный мультитул – «лезерман» или его аналог – в черном нейлоновом чехле.

* * *

– Цель одна – подкрепить свою точку зрения, – сказал Шеймус.

Автоматическая вафельница пронзительным электронным писком известила, что ее пора перевернуть, и Шеймус, ухватив агрегат за ручки, переложил его другой стороной вверх. В кёр-д’аленском отеле был шведский стол; поскольку все остальные впервые видели вафельный автомат самообслуживания, Шеймус воспользовался случаем продемонстрировать им блага американской цивилизации.

– Не знаю, как это переводится на китайский и венгерский, – продолжал он, – но суть вот в чем. Нам надо попасть к моему шефу, который живет на другом конце страны. Мы едем на машине, потому что без документов я не могу посадить вас в самолет, и случайно оказываемся рядом с тем местом, где Джонс, возможно, переходит сейчас границу. Когда я заходил в «Т’Эрру», примерно полчаса назад, Ждод по-прежнему брел через пустыню, сопровождаемый двумя сотнями зевак и охотников за боевыми трофеями. Что подтверждает мою гипотезу.

– Так-таки и подтверждает? – спросила Юйся.

– Ладно, забудь про Ждода. Можно верить, что это относится к делу, можно не верить. Я верю. Так или иначе, я позвонил тому чуваку с вертолетом. – Шеймус похлопал по заднему карману, где лежал буклет упомянутого чувака. – Он готов. Я вернусь максимум часа через два, и сразу поедем. Сегодня же доберемся до Миссулы. А вы тут пока поразвлекайтесь – в кино сходите, например. Главное – не попадайте в полицию и вообще не делайте ничего такого, что привлечет внимание к вашему сложному иммиграционному статусу.

– Я хочу лететь с тобой, – сказала Юйся.

– Ты не поместишься, – ответил Шеймус.

– Здесь сказано, что вертолет рассчитан на четырех пассажиров, – возразила девушка, вынимая из кармана такой же буклет.

Немая сцена. Марлон и Чонгор вопросительно смотрели на Шеймуса. Про вафлю все позабыли.

– Большой – да, берет четверых, – признал Шеймус. – Но я положил глаз на маленький.

– Что ты задумал? – спросил Чонгор.

– Полетать над интересующими меня местами. Пофотографировать. Вообще присмотреться.

– И чем мы тебе помешаем? – спросил Марлон.

Шеймус пожал плечами:

– Может, и не помешаете.

Юйся спросила:

– Ты нам врешь?

– Зачем мне вам врать?

Вафельница снова запищала.

– Ты что-то темнишь, – объявила Юйся. – Чего ты хочешь: выпрыгнуть из вертолета и напасть на Джонса?

– Нет, я не собираюсь нападать на Джонса. Идея совсем не в этом.

– Хорошо, – сказала Юйся, – потому что в таком случае ты должен предупредить пилота.

– Ваша вафля готова! – заорал раздраженный постоялец из-за дальнего столика.

Юйся отодвинула Шеймуса, сообразила, как открыть вафельницу, и сняла горячую вафлю на тарелку. Писк прекратился.

Теперь захотел попробовать Чонгор. Он взял стаканчик с тестом, вылил на пластину и задумчиво смотрел, как оно затекает в бороздки между прямоугольными бугорками.

– Разумеется, – кивнул Шеймус, – если бы я думал, что есть хоть малейший шанс вступить в перестрелку с моджахедами, мне бы следовало сообщить об этом пилоту.

– Еще как следовало бы! – согласилась Юйся.

– Значит, полет совершенно безопасен, – сказал Чонгор.

– Настолько, насколько вообще безопасно летать на вертолетах. – Шеймус не верил ни одному своему слову, но деваться было некуда.

– А вот здесь мы можем угодить в беду, – заметил венгр. – Ты за нас отвечаешь.

– Увы, да.

– Если вертолет сломается и ты застрянешь на севере, мы останемся без ключей от машины, без номера в гостинице, без документов.

– Ладно, ладно, – сдался наконец Шеймус. – Если вам так охота все утро лицезреть верхушки деревьев, летим вместе.

* * *

Ричард видел этот самый мультитул в этом самом чехле раньше – на поясе у Чета.

До инструмента было футов пять. Закончив свое дело, он встал на колени, потом на четвереньки, потянулся вперед и зацепил чехол кончиками пальцев. Толкнулся, вновь сел на корточки, мультитул положил на землю рядом с ногой и взялся за гермопакет с туалетной бумагой.