Поскольку «полицейские» всегда были готовы к таким событиям, они прибывали первыми. В их обязанности входило разобраться в ситуации, и, если, по их мнению, количество врагов было опасным, они сообщали об этом вождям. В дело вступали воины, а акичита теряли свои полномочия. Люди старались поставить лагерь в наиболее безопасном месте, а воины начинали преследование врагов. Если же врагов было больше – люди спешили прочь в надежде найти другой лагерь сиу, в то время как воины держались между отступающими соплеменниками и врагами, пока не получали подкрепление от друзей или враги не покидали их охотничьи угодья. Если сиу считали себя достаточно сильными, чтобы атаковать и разбить врагов, они нападали. Если же враги были слишком сильны, сиу пытались заманить их в ловушку, атаковать небольшие отделившиеся группы, украсть или обратить в паническое бегство их лошадей или досаждать людям из вражеского лагеря до тех пор, пока те не покинут их охотничьи угодья.

Пауни рассказывали, что, если сталкивались две равные по численности общины разных племен, ищущие бизонов вместе со своими семьями, от каждой отъезжало несколько представителей. Они встречались на некотором расстоянии от основных групп. Если не понимали языка друг друга, то пользовались языком жестов. Существовал обычай приглашать представителей не враждебного племени в свой лагерь, чтобы поесть у костра влиятельного вождя или воина. После трапезы гости возвращались к своим. Часто, уезжая, они говорили: «Спасибо, что накормили нас. Основная часть наших людей еще там, за холмом. И мы, и вы на охоте, так что мы отправимся в другую сторону, чтобы не мешать друг другу». Это соответствовало этикету, а на случай коварства чужаков давали им понять, что община гостей гораздо больше.

В случае неожиданного нападения воины бросались между врагами и караваном, стараясь сдержать натиск противника или обратить его в бегство. Как правило, им удавалось отбить атаку, поскольку мужчины были готовы к бою. Но если атака была тщательно подготовлена, шансов выстоять практически не было. Одно из таких нападений было спланировано упомянутым выше вождем кроу Гнилой Живот. Он выслал разведчиков, которые внимательно следили за перемещением лагеря черноногих из 80 типи (около 600 человек). Когда вождь посчитал, что время пришло, он с четырьмя сотнями воинов из засады атаковал растянувшуюся на несколько миль общину. Кроу легко смяли линию каравана. Черноногие сражались храбро, пытаясь защитить семьи, но после нескольких часов битвы были вынуждены бежать. Более сотни черноногих остались лежать на поле боя, а 230 женщин и детей попали в плен. В руки кроу попали более пятисот лошадей, палатки и вся поклажа вражеской общины. Кроу потеряли 22 бойца, но добыча была огромной. Настолько тщательно спланированные нападения случались не часто.

Охрана во время племенной охоты

Оседлые племена и жители Скалистых гор, отправлявшиеся на равнины на ежегодную охоту на бизонов, уделяли охране гораздо больше внимания, чем обычные кочевники. Покидая защищенные толстыми стенами земляные дома или труднопроходимые горы, они оказывались на территориях, населенных враждебными племенами, нередко высылавшими огромные отряды в надежде застать их врасплох. Поэтому и меры предосторожности в такой ситуации были более серьезными.

Во время летней охоты хидатсы высылали группы разведчиков на поиски бизоньих стад и обнаружения признаков врагов. Зачастую разведчики уходили миль на сорок вперед. Места вечерних стоянок предводитель охоты планировал за несколько дней вперед. Выбирались они по наличию трех признаков: вода, топливо для костра и хорошая защита. Обычно это была равнина рядом с рекой: в случае вражеской атаки берег служил укрытием для защитников, а река делала затруднительным нападение с тыла и давала воду людям и животным. Пока женщины ставили палатки, часть юношей держала табуны, чтобы лошади не разбрелись, а другая часть разъезжалась по окрестностям, чтобы вовремя заметить врагов. Палатки ставили тесным кругом с узким проходом. Между типи протягивали сыромятные веревки, создавая таким образом корраль для лошадей, куда их загоняли на ночь. Ночью окрестности лагеря охраняли члены общества Черных Ртов. Не меньшее внимание уделялось и охране табуна.

У манданов во время летней бизоньей охоты, если вождь, всегда ехавший впереди, замечал заросли дикого турнепса, он останавливал караван. Все начинали рыть турнепс, кроме разведчиков и членов общества Черных Ртов, которые, при оружии и верхом на лошадях, охраняли соплеменников от неожиданной вражеской атаки. Они также следили, чтобы люди не отставали и не отбивались от основной группы.

Вожди арапахов, запечатленные во время охоты на бизонов в 1859–1860 гг.

Пауни отправлялись на бизонью охоту после посева и проведения церемоний. Вожди встречались и принимали решение о дне выступления и месте следующей стоянки. Глашатай сообщал о решении жителям деревни. Вожди ехали впереди колонны, за ними влиятельные люди племени, затем следовала основная масса людей. Последними ехали молодые воины и юнцы, праздно болтая по пути и развлекаясь. Когда вожди добирались до назначенного места, они ставили свои палатки, а остальные подтягивались. Пауни не ставили палатки охотничьего лагеря в круг – каждый располагал типи где хотел, хотя определенный порядок устройства лагеря все же существовал. У скид и– пауни община священной Связки Утренней Звезды ставила палатки на восточной стороне, община Связки Вечерней Звезды и других важных связок – на западной границе лагеря. Между ними располагались палатки других общин. Когда со скиди охотились одно или несколько племен Южной группы пауни – они ставили палатки на востоке. Переход, совершаемый племенем за день, обычно составлял около восьми-десяти миль, чтобы те, кто не имел лошадей, не отставали. На совете вожди назначали одно из воинских обществ следить за порядком в лагере и его безопасностью. Предводитель назначенного общества втыкал у своей палатки копье, означавшее, что его общество призвано выполнять полицейские функции. Чтобы случайно не спугнуть бизонов, запрещали шуметь, покидать лагерь или марш. С этого момента «полицейские» днем и ночью патрулировали границы лагеря. Перед рассветом на поиски бизоньих стад высылали четырех разведчиков. Они же следили за окрестностями. Днем на ближайшие холмы направляли мужчин, которые ждали сигналов от разведчиков и стерегли лагерь от врагов. Если ожидалось скорое нападение противника, женщины, заботящиеся о священных Связках Утренней Звезды и Черепа, должны были войти в типи, закрыть его и сидеть каждая под своей связкой, пока не закончится бой.

Омахи на бизоньей охоте, обнаружив следы неизвестных людей, сразу сообщали об этом лидеру охоты, который информировал всех семерых вождей племени. Те, в свою очередь, сообщали хранителю Палатки Войны. Хранитель посылал гонца к главам клана вежинште, чтобы они собрались на совет в Палатке Войны. Семеро вождей рассказывали совету об обнаруженных следах. Незамедлительно отбирались разведчики – сыновья влиятельных воинов. Глашатай клана в бизоньей накидке шерстью наружу и закрепленными на скальповой пряди пуховыми перьями орла брал шест, к которому привязана Священная Связка Войны, и отходил от входа в палатку метров на пять. Он втыкал шест в землю и, облокотившись на него, выкрикивал имена выбранных юношей, добавляя после каждого имени: «Поспеши сюда, чтобы обследовать землю для меня!» Как только раздавался голос глашатая, весь лагерь затихал, люди ловили каждое слово. Закончив, глашатай возвращался в Палатку Войны и втыкал шест в центре нее. Названные юноши бросали все дела, спешили в палатку и рассаживались в круге присутствующих. Если кто-то считал, что юноша еще слишком молод для выполнения этой задачи, вместо него приходил его отец. Затем раскуривались две священные военные трубки. Каждый из присутствующих должен был курить их, тем самым давая клятву выполнить поставленную задачу даже ценой жизни. По окончанию церемонии вставал один из глав клана вежинште. Он говорил, что юноши должны правдиво сообщать обо всем, потому что за ними наблюдают Высшие Силы, которые в противном случае жестоко накажут их. Юноши спешили в свои палатки, где их друзья помогали им собрать в дорогу еду и дополнительные мокасины. Быть назначенным разведчиком в такой ситуации и курить Военную Трубку было высокой честью и в будущем могло упоминаться во время перечисления своих воинских заслуг. Разведчики отправлялись в путь небольшими группами, обследуя территорию в округе десяти-пятнадцати миль. Лагерь тем временем мог кочевать дальше, но всем воинам глашатай давал указание надеть одеяла в определенной манере, чтобы не быть принятыми за чужих разведчиков.