одну из наших любимых песен. Но вряд ли Наполеон и Дюрок оценят «Позови меня тихо по имени» или «Комбат». А если по-французски?..

Я взял гитару, побренчал немного по струнам, а потом запел, стараясь, чтобы мой голос был похож на голос уже умершего в нашем мире шансонье:

Et si tu n’existais pas,

Dis-moi pourquoi j’existerais.

Pour traîner dans un monde sans toi,

Sans espoir et sans regrets[166].

Наполеон и Дюрок слушали песню, написанную в XX веке, с восторгом. Что сказать, Джо Дассен умел достучаться до сердца истинного ценителя музыки, на каком бы языке тот ни изъяснялся. Потом, когда я кончил петь, мои слушатели громко зааплодировали и стали просить меня спеть еще что-нибудь. Что ж, пришлось исполнить «Елисейские поля» и «Индейское лето». Потом я спел (Андрей мне подпевал) «Коня» и «Синее море». Правда, пришлось предварительно сделать вольный перевод текстов, которые я исполнял. Наполеон вошел в раж и а капелла затянул какую-то корсиканскую песню, слова которой были не похожи на французские, и, честно говоря, мы с Андреем так толком и не поняли, о чем эта песня. Но мелодия ее мне понравилась.

Вскоре мы с удивлением обнаружили, что вино, которое я приготовил для застолья, уже кончилось. И, поскольку во Франции не принято «посылать гонца за бутылочкой винца», мы потихоньку стали прощаться. Хорошего помаленьку. Завтра будет день, будет и пища.

* * *

19 июня (1 июля) 1801 года. Санкт-Петербург. Михайловский замок.

Генерал-майор Николай Михайлович Баринов

Операция по обезвреживанию Дюваля – шпиона и наемного убийцы французских роялистов – подходила к концу. Мои ребята вместе с местными сыщиками тщательно проследили все контакты иезуита в Санкт-Петербурге. С помощью видеорегистраторов удалось зафиксировать физиономии тех, кто выходил на связь с Дювалем. Потом мы показали их фото Маршану. Большинство лиц были ему незнакомы, но кое-кого он все же узнал. К огромному изумлению Маршана, один из контактов иезуита оказался человеком, давно уже работавшим на французскую разведку. Его передали Маршану во время последней его встречи с Дюроком, причем генерал неоднократно подчеркивал, что этот человек заслуживает абсолютного доверия.

– Интересно, сколько иудиных сребреников дали этому мерзавцу за то, что он продался нашим врагам? – скрипнул зубами Маршан. – Мсье генерал, вы обещали, что если выследите иезуита, то отправите его на суд во Францию. Жаль только, что я лично не смогу его придушить.

– Был такой уговор, Жюль, – я кивнул головой, подтверждая свое обещание. – Но, если ты помнишь, иезуит будет передан твоим кураторам лишь тогда, когда он перестанет быть нужен нам. Потерпи немного. На востоке говорят: «Быстрые реки до моря не доходят». Научись ждать, ведь терпение – одно из качеств настоящего разведчика.

Когда же мы убедились, что Дюваль никаких новых контактов для нас не откроет, было решено его задержать. Однако иезуит обладал просто феноменальным свойством чувствовать неладное. Он по десятку раз на дню перепроверялся, нет ли за ним слежки, старался не ночевать более двух раз в одном и том же месте. Так что в любой момент Дюваль мог «встать на лыжи»[167], и снова его обнаружить, а уж тем более задержать, будет для нас проблематично.

Мы стали прикидывать, как удобней и безопасней повязать Дюваля. Сделать все надо было так, чтобы иезуит – человек опытный и осторожный – не успел даже опомниться, когда за ним захлопнется дверь в камере Секретного дома Алексеевского равелина Петропавловки. Хотя население этого богоугодного заведения за последнее время изрядно увеличилось, но персонально для мсье Дюваля мы все же найдем маленькую и уютную камеру.

Мсье Маршана к задержанию иезуита мы решили не привлекать. Ведь они хорошо знали друг друга и испытывали обоюдные «нежные чувства» еще со времен Робеспьера. На этой почве у них могли возникнуть разные непредвиденные обстоятельства, для нас совсем нежелательные. Я поручил руководить операцией Сычу – Герман был хорошим профессионалом и знал, как следует поступать в случае осложнения обстановки.

У нас существует такая народная примета – если все в ходе операции поначалу идет как по маслу, то под конец обязательно следует ждать какой-нибудь гадости. Не подвела эта примета и на сей раз. Как оказалось, по дороге к месту очередного рандеву со своим агентом Дюваль «срисовал» одного из местных сыщиков и попытался оторваться от слежки. Началась погоня за иезуитом в стиле детективных сериалов времен «лихих 90-х». Не хватало только визга тормозов, пальбы от бедра и истошных воплей: «Не двигаться! Работает ОМОН!»

Правда, шпиону-роялисту все же было далеко до наших «братков». Дюваль успел дважды пальнуть из пистолетов, но попасть из них по движущейся цели можно было только стреляя чуть ли не в упор. Сыч мог бы легко пристрелить беглеца, но он получил от меня строгий приказ – задержать иезуита следовало живым и желательно не очень сильно подраненным. Потому-то Герман, вдоволь набегавшись за Дювалем по улицам и дворам в центре Питера, под конец сделал спринтерский рывок, поймал его за рукав и нокаутировал прямым в челюсть.

Силовая подготовка у наших оппонентов, похоже, сильно хромала. Дюваль выпал в осадок и был связан. Но, к сожалению, свидетелями произошедшего стало слишком много посторонних людей. Поэтому мне пришлось дать команду: «Хватать всех согласно спискам!» Ведь те, кто сотрудничал с Дювалем, узнав о случившемся, могли переполошиться и попытаться сбежать из Петербурга.

А пока обезоруженного и тщательно обысканного иезуита доставили в Кордегардию. Он смотрел на всех злыми глазами, кряхтел, потирал бока и время от времени совал в рот грязный палец, трогая шатающийся зуб на нижней челюсти. Дюваль был при этом очень похож на бандита Фокса из сериала «Место встречи изменить нельзя» после его задержания в ресторане.

Но нам некогда было любоваться на вражеского резидента. Следовало ковать железо, пока оно горячо. К допросу Дюваля приступил Денис Мечников, который довольно сносно мог изъясняться по-французски и обладал навыками «экстренного потрошения». Однако, учитывая, что Дюваль работает и на британцев, не исключено было, что он неплохо знает и английский язык.

Поначалу пойманный шпион категорически отказался отвечать на все наши вопросы. Мне даже показалось, что для стимулирования взаимного общения нам придется прибегнуть к разным хитрым препаратам. Но Денис проявил свои профессиональные умения, и после «закрытого массажа печени» Дюваль заговорил. Он все же был неглупым человеком и прекрасно понимал, с кем имеет дело.

А вот тут-то и надо было держать ухо востро. Как человек опытный, шпион мог применить