Тихом океане. «С плоскими атоллами покончено, – инструктировал своих офицеров генерал Холланд Смит, командовавший морской пехотой. – Мы научились стирать в порошок атоллы, но теперь нас ждут горы и пещеры, в которых японцы могут окопаться. Через неделю у нас будет много мертвых морских пехотинцев»[2346].

По оценкам разведки, численность японских войск на Сайпане составляла от 15 000 до 17 000 человек, а на менее крупном Тиниане, расположенном в пяти километрах к югу, – около 10 000. Утром 15 июня морская пехота вначале высадилась на Сайпане и захватила длинный, но узкий прибрежный плацдарм, на который к середине того же дня транспортеры-амфибии доставили 20 000 человек. Вместе с ними под снарядами японской артиллерии, стрелявшей из глубины острова, был и корреспондент журнала Time Роберт Шеррод. До этого он присутствовал при боях на острове Атту в архипелаге Алеутских островов, а также на Тараве, и уже знал японцев такими, какими узнала их к этому времени Америка:

Самую яркую иллюстрацию натуры японца я увидел в сумерках возле взлетной полосы. Я копал себе окоп, в котором собирался ночевать, как вдруг кто-то крикнул: «Там, под бревнами, японец!» Начальник охраны командного пункта засомневался, но все же дал одному из солдат фугасные гранаты и приказал ему выкурить японца. Тут из дыры с резким свистом вылетела японская пуля, и тощий невысокий парень – чуть выше полутора метров – выскочил из-под бревен, размахивая штыком.

Один из американцев бросил гранату, и японец упал. С трудом приподнявшись, он направил штык к себе и попытался взрезать себе живот по всем правилам харакири. Но у него ничего не вышло. Кто-то подстрелил японца из карабина. Однако, как и любого японца, убить его было нелегко. Даже после того, как в его тело попали четыре пули, он все равно поднялся на одно колено. Тогда американец выстрелил ему в голову, и японец умер[2347].

Пока морская пехота продвигалась по Сайпану, отражая ужасающие лобовые атаки японцев, которые американцы стали называть «банзай-атаками», на берег южного сектора острова привезли и установили 155-миллиметровые пушки «Долговязый Том», которые начали артподготовку по Тиниану. Этот менее крупный остров, площадью около ста квадратных километров, длиной около 16 километров и очень напоминающий формой Манхэттен, имеет гораздо более плоский рельеф, чем Сайпан. Его высочайшая точка, гора Лассо, находится всего в 172 метрах над уровнем моря; в низинах расположены плантации сахарного тростника; наличие дорог и железнодорожной ветки делало остров удобным для применения танков. Однако высадка с моря была затруднена тем, что остров представляет собой плато, защищенное со всех сторон скалами высотой от 150 до 180 метров, – морские пехотинцы прозвали его Скалой. На острове было два крупных пляжа, один возле города Тиниан на юго-западном берегу, а второй, который морские пехотинцы назвали «Желтым», – на восточном берегу, в районе сужения острова. Ночью флотские ныряльщики обследовали оба пляжа и выяснили, что они плотно заминированы и хорошо охраняются.

Два других, меньших, пляжа на северо-западном берегу почти не заслуживали названия пляжей: один из них имел в длину около 60 метров, а другой – около 150. За всю войну Соединенные Штаты не производили высадку силами целой дивизии ни на одном плацдарме, ширина которого не превышала бы суммарную длину этих двух пятачков по меньшей мере вдвое. Поэтому японцы, находившиеся на Тиниане, ограничили их оборону всего несколькими минами и двумя блиндажами на 25 человек. Морская пехота присвоила этим пляжам кодовые названия «Белый-1» и «Белый-2» и назначила их местом высадки.

Вторжение на Тиниан началось 24 июля, через две недели после установления полного контроля над Сайпаном. Близость более крупного острова позволяла морской пехоте производить высадку не с кораблей, а с противоположного берега: они садились в десантные суда и более мелкие лодки прямо на Сайпане. Ложная атака на пляж у города Тиниана отвлекла японцев, и десантники, пользуясь полной тактической внезапностью, поспешно высаживались на берег и продвигались как можно дальше вглубь острова, чтобы уйти из опасно узкой зоны высадки. К концу дня, когда наступление было остановлено для организации надежной обороны от японских войск, стремительно подходивших по острову от города Тиниана, на берег была доставлена бо́льшая часть танков, были установлены четыре гаубичные батареи и даже прибыл резервный батальон. Защитники острова убили пятнадцать морских пехотинцев и ранили менее двухсот; захваченная американцами зона простиралась вглубь острова более чем на три километра.

С наступлением темноты японцы начали минометный обстрел. Около полуночи подтянулась их артиллерия и тоже открыла огонь. Морская пехота отвечала огнем своих гаубиц. Чтобы ожидаемая японская контратака не застала их врасплох, десантники осветили местность ракетами. Наступление началось в 3 часа ночи: в ярком свете ракет японские солдаты бежали на американские порядки в лобовую. Это наступление на сильную линию обороны морской пехоты быстро превратилось в бойню.

На продвижение по острову у морской пехоты ушло всего четыре дня. Они столкнулись с танками и пехотой и легко уничтожили их на ровной местности. 31 июля они взяли город Тиниан, той же ночью отразили последнюю «банзай-атаку» с юга, а на следующий день, 1 августа 1944 года, объявили остров взятым. В боях погибли более 6000 японских военнослужащих и 300 американцев. Еще 1500 морских пехотинцев получили ранения[2348]. Вскоре прибыли со своими бульдозерами «Морские пчелы»[2349], которые начали строительство аэродромов.

Предыдущие бои за Сайпан были более жестокими: американские потери составили 13 000 человек; погибли 3000 морских пехотинцев и 30 000 защищавших остров японцев. Однако еще более жуткой была массовая гибель гражданского населения острова. Поверив пропаганде, утверждавшей, что американцы будут насиловать, пытать, кастрировать и убивать мирных жителей Японии, 22 000 человек собрались на двух приморских утесах высотой 25 и 300 метров над острыми скалами и, не обращая внимания на призывы говоривших по-японски американских переводчиков и даже других жителей острова, бросались вниз, иногда целыми семьями, навстречу своей смерти. Прибой покраснел от крови; в воде плавало столько искалеченных тел, что спасательные шлюпки проходили по ним. Не все погибшие принесли себя в жертву добровольно: многих из них подгоняли, толкали или обстреливали японские солдаты.

Массовое самоубийство в Сайпане – Джонстаун[2350] своего времени – подтолкнуло американцев к еще лучшему пониманию «натуры японца». Не только солдаты, но и мирные жители, обычные мужчины, женщины и дети, предпочитали смерть капитуляции. Население японских островов составляло 100 миллионов человек, и любого из них «было нелегко убить».

«Вид открывался потрясающий, а ветер был пронизывающе холодным»[2351], – вспоминает Леона Маршалл тот сентябрьский день