исчезнут, так еще и суть самой стрелы будет усилена во много раз. Усиление температуры на кончике приведет к тому, что прежде чем она столкнется с силой воды и самой конструкцией щита, она испарит воду. А вода, как мы знаем, основа магии любого водного мага. Понимаете?

– Воздух тоже выжжет? – спросил Гарри.

– Да. С землей же, проще будет действовать грубой силой.

– Если все так прекрасно, то в чем подвох? – спросила Катя.

– Во первых, чтобы иметь такой контроль надо серьезно и долго готовиться, – развел руками Ляшев. – Это очень серьезная и сложная подготовка, к которой потом еще и привыкать надо.

– Но оно же того стоит, – вмешался Гарри.

– Да, в плане сражения один на один – согласен, но вот если мы говорим о современной войне, то выходит не так радужно. Во первых – контроль такого уровня предполагает абсолютную концентрацию творящего. Вам надо объяснять, что такое боевой маг, замерший на несколько секунд, для сотворения идеального заклинания?

– И так понятно, – кивнул Боря.

– Хорошо. Во вторых – массовые заклинания, или заклинания на площадь, такого эффекта не дадут. Тут все равно все будет зависеть от силы.

– Но огненная стрела же…

– Нет. Это так не работает. Да, имеет смысл вкладывать контроль в конкретные заклинания, но допустим в то же «Адское пекло» контроль вкладывать смысл нет. Жарче не станет, защиту не прожгёт и площадь не увеличится. Понимаете? Ради десятка, от силы полутора заклинаний, упираться в контроль на несколько десятилетий смысла нет. Контроль – это удел артефакторов. Настоящих, тех кто работает с силой, без помощи костылей и может делать удивительные вещи. Жаль, конечно, но нынче артефакторы – это обычный обслуживающий персонал, который закончил колледж и клепает однотипные артефакты на фабриках. Талантов нынче совсем мало.

– Это из-за того, что артефакторика сложная, – буркнула Катя. – Никто не хочет идти туда, где сложно.

– Предрассудки, – кивнул Ляшев. – Искусство исцеления намного сложнее, но все почему-то считают сложной артефакторику. А еще есть предубеждения, что в артефакторы идут только те, у кого резерва кот наплакал.

– А это не так? – спросил Боря.

– Нет, конечно. С малым резервом в артефакторике не будет легче ни на грамм, но общественное мнение постепенно превращается в реальную тенденцию. Студенты, выбравшие в качестве специализации артефакторику все слабее и слабее.

– Вам просто нужен нормальный маркетинг, – хмыкнул Гарри. – Создать общественное мнение, проводить пропаганду среди молодежи.

– И как вы себе это представляете? – усмехнулся Ляшев. – Стоять с транспарантом «Артефакторика – это хорошо!»?

– Так вы только отпугнете, – хмыкнул Борис.

– Я бы… Я бы предложил… – тут Гарри покосился на друга и подмигнул ему. – А почему бы не организовать гонки?

– В смысле? – нахмурился старичок.

– В прямом. Берем и объявляем в университете гонки. Условия просты: может участвовать каждый, но при условии, что гоночный артефакт изготовил сам студент… или группа студентов.

– Скопируем «Большой заезд волшебства»? – хмыкнула Катя.

– Можно, а можно и обязать, чтобы основа для гоночного артефакта не имела отношения к гонкам, – кивнул Гарри и посмотрел на хмурого профессора.

– Это уже не наука, а какое-то развлечение.

– Давайте говорить откровенно, – вздохнул Гарри. – Я к вам пришел не только из-за безвыходности моего положения.

– А зачем тогда?

– Есть у меня одна… кровать. И вот жутко мне хочется, чтобы она ездила, а в перспективе даже летала.

– Вы понимаете о чем говорите? Дерево не лучший вариант для таких нужд. Надеюсь она хотя бы железная?

– Ну, тут можно что-нибудь придумать, но суть не в этом. Я вам говорю, что именно развлечения, зрелищность привлекут внимание к артефакторике, как таковой. Кому из молодежи интересны формулы и таблицы? Никому. Кому интересны гонки… да пусть на том же диване? Всем!

– Кхэм, – кашлянул Ляшев и задумался.

– Да, на это потребуются средства, – кивнул Гарри. – надо будет арендовать трек, пригласить целителей, придумать приз, но тут учится приличное количество аристократов. Можно придумать взнос или элементарно найти спонсора.

– Это… слишком неординарная мысль, чтобы принять ее так просто, – произнес профессор. – Но рациональное зерно в нем есть, тут этого не отнять.

– Призом вообще можно сделать год бесплатного обучения в университете, – заметила Катя. – Университет ничего не потеряет, от команды победителей.

– Смастерить какой-нибудь кубок еще, чтобы аристократу было чем хвастаться, – добавил Борис.

– Да… Идею надо обсудить с ректором, – закивал Ляшев. – Кстати, он меня ждет к шести.

– Без десяти шесть, – заметил Гарри, указав на часы на стене.

Профессор вздохнул и покосился на ребят.

– Тогда нам пора заканчивать.

– Да, профессор! – хором произнесла троица и принялась быстро собираться.

Когда они вышли, за ними поспешно покинул лабораторию.

– Гарри, когда я сказал, что Ляшев нас пошлет с идеей самоходного гроба, я не думал, что ты настолько коварен, – задумчиво произнес Борис, глядя на удаляющуюся спину профессора.

– Да, я сам не ожидал, что так разговор выведет, – пожал плечами Гарри. – Зато теперь у нас есть прямая индульгенция на то, чтобы заставить гроб ездить.

Борис закивал головой, а Катя усмехнулась и спросила:

– Поедим?

– Я за, – кивнул Боря.

– Я бы тоже не отказался, – кивнул Мрак-Беленький. – В столовую? Думаю там еще должно было что-то остаться.

Ребята двинули по коридору, к выходу из корпуса. Гарри как обычно чуть впереди, а за правым плечом Борис с Катей, держась за руку.

– Гарри, – произнес Боря, когда они дошли до лестницы и начали спускаться. – Ты извинился?

– Демидова плакала, а Наумова сама не своя. Косячит на практике, – кивнула Катя.

– Мне не за что извиняться, – вздохнул Гарри. – Я ни на грамм не соврал, когда тогда напился.

– Ты мог бы извиниться, хотя бы для того, чтобы их успокоить, – буркнула Екатерина.

– Кать, меня бы кто успокоил. У меня скоро у самого крыша поедет. Мои проблемы и мои обиды, что-то никто сглаживать не торопится, – раздраженно ответил Гарри.

– Что случилось? – с опаской спросил Борис. – Обидел кто?

– Жизнь, мать ее, обидела. Сначала меня, как ослика, манят морковкой с проклятьем бесплодия, затем оказывается что у него есть «Абсолютный период» в пять лет и его не снять. Тут же мне книга сует предупреждение о детях и о том, что сначала дети, а потом проклятье и развлечения с кем хочешь. А тут еще Васильев сообщает что скоро война и стране нужны сильные маги и будь его воля он бы меня насильно со всеми одаренными скрещивал. Уверен, будь его воля, он бы и мужиков ко мне отправлял.

Гарри спустился на пролет и обернулся на друзей.

– А теперь еще давайте сюда рода запихнем, Демидову, которой черт пойми что надо, Наумову, что ночью пытается