— Вот уж нет! — довольно резко возразила Лавиния. — Я как раз очень хорошо понимаю важность тонких воздействий. Правда, мне для этого понимания понадобилось много лет.

— Ладно, возможно… В общем, мы с Хансеном ходили по одним и тем же дорожкам, поэтому мне нетрудно было поставить себя на его место и начать оттуда раскручивать клубок… Вот только когда я его нашел, он быстро сдал своих подельников и ухитрился остаться в стороне от обвинения.

— Поэтому вы и назвали его слизняком? — спросила молчавшая доселе Барбара.

— Да, — мрачно ответил Алекс и залпом выпил бокал келимаса.

Над столом повисло молчание, нарушенное госпожой Редфилд:

— Смотрите-ка, ваш приятель ушел, мы и не заметили…

— А про лже-Майрона Кенвуда мы так и не узнали… — посетовала Барбара.

— Предлагаю перебраться в бар, — встрепенулся Кристиан. — Кажется, в ресторане мы остались последние…

Лавиния раскуривала трубку и внимательно слушала рассказ Эдмонда Карвера, главы городской Стражи Валь де Нежа, дополняемый короткими, но красочными репликами Алексея Верещагина. Пока она не понимала сути преступления, но вот с некоторыми выводами уже могла поспорить…

— Итак, — сказала госпожа Редфилд, когда Карвер выдохся и начал повторяться. — Итак, я резюмирую. В одном из номеров отеля был найден труп. Со слов господина де Вира было решено, что это тело принадлежит новому сотруднику отеля Майрон Кенвуд. Патологоанатомическое исследование показало наличие перелома задней черепной ямки с продольной трещиной вследствие сильного удара тяжелым тупым предметом, приведшего к мгновенной смерти. Патологоанатом установил также, что тело после смерти было перемещено из холодного помещения или с улицы в теплое. Так?

— Да, — отозвался Верещагин.

— Далее, вы, Алекс, исследовали место удара магическими методами и обнаружили отпечаток, оставленный тем самым тяжелым тупым предметом, а именно следы резьбы, изображающей чиньские иероглифы. Сегодня утром в шале, разрушенном лавиной, этот предмет был обнаружен. После получения информации с места постоянного жительства предполагаемого покойника выяснилось, что Майрон Кенвуд покинул сей мир два месяца назад, и, следовательно, никак не мог приехать в Валь де Неж двенадцатого декабря. Таким образом, кто убит, мы не установили. Правильно?

— Да, все верно, — кивнул теперь уже Карвер.

Кольцо дыма над трубкой госпожи Редфилд превратилось в вопросительный знак.

— Вот именно, — сказала она. — Как будем устанавливать личность убитого? Потому что, если вы мне скажете, что смерть была случайной и с его деятельностью никак не связана, я в вас разочаруюсь. Довольно и того, что в отчете патологоанатома вы пропустили пару очень важных моментов.

Алекс переглянулся с Карвером.

— Э-э-э… Что мы пропустили?

— Прочитайте внимательно, что он пишет о состоянии сердца и периферии. Да-да, вот это: «Отмечено крайнее сужение сосудов, расслоение стенки аорты…» и дальше.

— Погодите- погодите! — неожиданно Барбара взяла заключение и быстро просмотрела. — Так он был наркоманом! Серьезное истощение, зеленоватые белки глаз и слизистые оболочки, сужение сосудов… Это все совершенно четко говорит о многолетнем злоупотреблении «ангельской пылью»! Ваш покойник и сам бы умер через короткое время, если бы его не ударили по голове.

— А, вы же маг-медик! — вспомнил Алекс.

— И более того, педиатр. Подростков, не знающих никаких тормозов, я повидала.

— Очень хорошо, — удовлетворенно сказала Лавиния. — С этим разобрались. Далее, багаж покойника. Кто его осматривал? Из протокола это непонятно.

— Да мы с Алексом там и были, — с досадой ответил Карвер. — Сегодня должен был приехать эксперт из Геневы, чтобы определить содержимое флаконов, но дорога пока закрыта после схода лавины.

— Ничего страшного, — отмела его сомнения госпожа Редфилд. — Первичный анализ, я думаю, Барбара сумеет провести, а я поассистирую с магическими составляющими.

— Ну, не может же быть, чтобы наш покойник вот так просто вез в чемодане «ангельскую пыль»! — воскликнул Карвер.

— Почему? — вскинул брови Верещагин.

Но тут в разговор вмешался молчавший до этого момента Кристиан де Вир.

— Хотя бы потому, что двухсотмиллилитровый флакон этой дряни стоит примерно столько же, сколько колье с хорошими бриллиантами. А в чемодане флаконов было несколько.

— Двенадцать, — буркнул Алекс. — Да, ты прав, это я увлекся.

— Хорошо, поехали дальше, — госпожа Редфилд взмахнула трубкой, и дым сложился в причудливую фигуру, не то кристалл, не то просто сложный многоугольник. — Понимаю, что анализ следов крови, найденных в шале, делать было некому. Но это точно была человеческая кровь?

— Госпожа Редфилд, у меня был только не вполне исправный поляризатор! Кровь я определил, остальное — в лаборатории.

— Ладно, посмотрим, — дама еще раз перебрала тоненькую пачку листов бумаги. — Вы составили список тех, кто присутствовал в отеле в ту ночь. Они проверены?

— Пока не все, — ответил Карвер. — Удалось исключить еще шестерых сотрудников и пять гостей.

— Персонал — я понимаю, сам помогал, — заинтересовался де Вир. — А как вы установили непричастность гостей?

— Двое ужинали в городе и ушли из ресторана последними. Поскольку официантка и бармен ждали этого, чтобы закрыть заведение, они хорошо запомнили время, было почти два часа ночи.

— Ясно. А еще трое?

Тут начальник стражи несколько замялся. Потер кончик носа, покосился на Барбару. Потом решился и бухнул:

— У этих был секс втроем.

— Ну, даже в таких случаях бывают перерывы для отдыха!

— Конечно, только их заклинило в особо заковыристой позе. Сами расцепиться они не смогли и вызывали на помощь персонал отеля.

После повисшего на несколько мгновений молчания присутствующие грохнули дружным хохотом. Утирая глаза, де Вир простонал:

— Что, и до сих пор в отеле это не обсуждается на каждом углу? Не верю!

— Пришедшему на помощь портье один из расцепленных заплатил небольшое состояние! Он и мне-то рассказал только под угрозой ареста…

— Значит, под подозрением остаются девять сотрудников и восемнадцать гостей. Много, — прищелкнула языком госпожа Редфилд. — Надо будет что-нибудь придумать… Что же, это все?

— Нет, — неожиданно вспомнил Алекс. — Есть же еще ключ!

— Ключ? — удивилась Лавиния.

— Точно! — хлопнул себя по лбу и Карвер. — Покойнику кто-то передал через папашу Жака конверт. Там были записка и ключ-карта. По номеру установили, что это ключ-карта от Снежного замка.

— Очень интересно, — протянула Лавиния, постучав себя по зубам мундштуком. — Просто очень интересно… Хорошо! Начнем с лаборатории. Эдмонд, проводите нас с госпожой Вишневской, сейчас только девять вечера, мы сможем сделать анализы сегодня. И не забудьте, когда очнется пострадавшая из шале, сразу сообщите мне. Господин де Вир, а вы придумайте способ, который позволил бы мне провести ментальное обследование восемнадцати гостей отеля, не вызывая у них подозрений или протестов. Идемте, Барбара!