что-нибудь еще позаковыристее. Но ворота следственного изолятора отъехали в сторону, и оттуда вышел Тимур.

Клавдия бросилась ему навстречу. Упала ему на грудь. Они крепко обнялись.

Илья все фотографировал.

Тимур отстранился, сказал что-то своей новой симпатии, они рассмеялись, сели в машину и поехали. Илья сопроводил их до самого дома Клавдии. Узкая дверь подъезда показалась ему смутно знакомой, но он все никак не мог вспомнить, по какой причине посещал этот двор. А он его посещал! Это совершенно точно!

Телефон тренькнул принятым сообщением. Друг прислал данные по машине.

– Ты не мог ошибиться? – начал с вопроса разговор с ним Илья.

– Нет, дорогой. Интересующий тебя автомобиль зарегистрирован на Климова Николая Петровича.

– Но за рулем этой тачки только что ехала молодая, красивая женщина, – возмутился Барков.

– Он дал ей покататься, – меланхолично отозвался друг. И тут же поинтересовался: – У тебя голова после вчерашнего не болит?

День рождения их общего приятеля они отмечали вместе. И разъезжались все одновременно. Далеко за полночь.

– Голова не болит. Спать хочу, – буркнул Илья, пытаясь вспомнить дом и двор, в котором он точно был. – Может, ты мне еще скажешь, где этот Климов прописан?

– Скажу, почему нет.

И его друг продиктовал именно тот адрес, по которому сейчас находился Барков.

– Гм-м… – прокашлялся он. – А дети? Дети у Климова имеются?

– Ты вообще, что ли, не спал, такие вопросы задаешь! – возмутился тот. – Мне куда за этими сведениями лезть, если дяде уже за шестьдесят?

– Ну, пожалуйста, ну, уважь! – заныл Барков.

Он теперь вспомнил. Он слонялся по этому двору три года назад. Подкарауливал Климова, который последним видел живой Марию Белозерову. На тот момент Климов работал таксистом и…

– Дочь у него имеется, – проговорил на ухо дружище. – Клавдия Николаевна Суханова.

– А фамилия почему другая?

– Потому что она в разводе с Сухановым. Но кто он и где, узнавать не буду. Отвали…

Теперь понятно, почему Клавдия так возмущалась намерением Аллы Ивановой продать сведения телевизионщикам. Она папу защищала. Может, потому и Тимура пригрела? Чтобы тот был рядом. И сумел рассказать ей все, о чем знал.

Покатав эту мысль в голове, Илья ее отогнал. Насколько он знает из нашептанных сплетен из таксопарка, роман Тимура и Клавдии начался задолго до того, как Алла Ивановна решила заработать на информации. Потом – да. Потом Клавдия, конечно же, вступилась за отца, который и так настрадался.

Его часто вызывали на допросы. Его подъезд осаждали журналисты и телевизионщики. Илья сам лично летел за Климовым, стоило тому выйти из подъезда.

Итак, он кое-что узнал, анализировать станет позже. Теперь-то что делать? Караулить влюбленных здесь или покататься по городу в поисках чего-то такого, что могло бы пролить свет на происшествие?

Илья взял в руки телефон, открыл папку с названием «контакты Аллы Ивановой», полистал. На глаза попался телефон Нины Степановны. Насколько он помнил, это была уборщица таксопарка. Очень пожилая, очень одинокая, очень уставшая и очень словоохотливая женщина.

– Нина Степановна? Добрый день. Илья Барков вас беспокоит. С телевидения. Мы говорили с вами после убийства вашего диспетчера, – затараторил он. – Помните меня?

– Допустим. Что дальше?

Он не растерялся. Она общалась именно так.

– Скажите, ничего нового не удалось узнать о подругах, родственниках Аллы Ивановны?

– Зачем? Кому? – Она подумала и гневно поинтересовалась: – Зачем кому-то об этом узнавать?

– Ну… Кто-то же должен организовать похороны. Не хоронить же ее в безымянной могиле, раз ее возлюбленный оказался таким мерзавцем!

Нина Степановна именно так называла Тимура. И еще кое-что добавляла непечатное в его адрес.

– Ой, а я и не подумала! – выдохнула она с ужасом спустя минуту. – Как же так-то?! Алла… Она же не безродная совсем. У нее был ведь кто-то. Ты повиси на телефоне, корреспондент. Я сейчас записи свои просмотрю. Что-то такое она мне говорила… Когда-то говорила… В праздник просила звонить туда, если сменщица не выйдет. Было давно. Может, я и потеряла…

Она бормотала и без конца шуршала бумагами. А Илья не отводил взгляда от узкой подъездной двери, за которой скрылись Тимур и Клавдия. Вопросы, которые он готов на них обрушить, появись парочка именно сейчас, у него давно уже были наготове.

– Как давно вы вместе?… – вопрос к ним обоим.

– Как давно вы задумали убийство соперницы? – вопрос к Клавдии.

– Вы пытались завладеть ее квартирой, потому убили свою сожительницу? – вопрос к Тимуру.

Вопросы все были гадкими, способными вывести из себя кого угодно. На это и был расчет в работе Баркова: разозлить, заставить в пылу гнева наговорить лишнего, помочь оператору поймать то самое выражение лица, которое можно будет потом растиражировать.

Сейчас он был без оператора. Не до него. То есть до него время еще не дошло. А вот вопросы гадкие имелись.

– Нашла! – заорала в телефон не своим голосом уборщица Нина Степановна. – Записывай!

Он послушно записал номер телефона в старенький блокнот с засаленными страничками.

– Зовут Оля. Не родственница, нет. Подруга детства. Они не часто виделись, как рассказывала Алла. Но она всегда говорила, что, если сдохнет, кроме Ольки ее хоронить некому. Не знаю, жива ли сама Оля к этому часу. Разговор-то был у нас с Аллой давно…

Ольга ответила сразу. Голос был встревоженным, словно она ждала его звонка.

– Я так и знала, что вы позвоните! – выпалила она, оправдав его подозрения.

– Я?! Но мы незнакомы.

– Не именно вы, господи! – раздраженно отозвалась она. – А кто-то с телевидения, или газеты, или даже из полиции. Мы же с Аллой были давними подругами. Господи, беда-то какая!

– Как вы узнали о беде? – задал он резонный вопрос.

– Из телевизора, откуда же еще! Разве не вы освещали?

Нет, это был не он. Его отстранили на тот вечер, потому что он попался с отмычкой у двери погибшей.

– И вы не позвонили в полицию, когда узнали? – допытывался Барков.

– А зачем? – спросила она, как показалось Илье, с легкой обидой. – Нужна я ей была больно! Она же жила с каким-то молодым. Меня не послушала, когда я ее предупреждала, и вот что вышло. Это не он ее, нет?

– Не могу сказать вам по этому вопросу ничего конкретного, – ответил он и спохватился, не желая выглядеть идиотом: – Это тайны следствия.

– А-а-а, понятно. Но его арестовали?

– Арестовали. А теперь выпустили под подписку. Так что насчет похорон, Ольга? Вы не станете этим заниматься?

– А он? – растерялась Ольга.

– А у него уже другая жизнь. Он расстался с Аллой незадолго до ее гибели.

– Во-он как! – протянула она разочарованно. – Какая же скотина! А я ей говорила…

Ольга перечислила все предыдущие свои